Валлийская колдунья - Патриция Грассо

Ричард и Кили повернули направо у Чаринг-Кросс и въехали в центральную часть Лондона. Здесь было очень многолюдно, и всадники с трудом пробирались сквозь толпы народа, запрудившего узкие улочки.

Многие прохожие останавливались и смотрели им вслед. Кили это смущало. Она украдкой взглянула на графа, который, казалось, не обращал ни малейшего внимания на любопытных простолюдинов.

– Доброго тебе здоровья, Мидас! – воскликнул один смельчак.

Ричард одарил его ослепительной улыбкой и, бросив монетку, провозгласил:

– Да спасет Бог королеву!

Доехав до собора Святого Павла, Ричард и Кили повернули направо и двинулись по Оулд-Чейдж. В конце этой улицы они повернули налево и оказались на Темз-стрит. Кили не знала, куда они направляются, и послушно следовала за графом.

– Первая цель нашего путешествия расположена слева от центра Лондона, – сообщил Ричард. – Это – Белая башня, одна из самых известных достопримечательностей Англии. В этой постройке располагаются королевская резиденция, казарма и тюрьма. Елизавета никогда не приезжает сюда вместе с двором, поскольку Тауэр напоминает ей о трудном времени в ее жизни. Хотя, отдавая дань традиции, она провела здесь ночь перед коронацией. В то время я был еще совсем ребенком, но мои родители присутствовали на этом торжестве.

В конце Темз-стрит Кили увидела Белую башню, высившуюся прямо перед ними. Ричард попридержал лошадь и, глядя на величественное сооружение, сказал:

– Мой отец сидел в Тауэре, когда впал в немилость к простоватому королю Халу.[8]

– Неужели на его долю выпало такое несчастье? – с трепетом спросила Кили.

Даже в валлийской глубинке из уст в уста передавались страшные рассказы об английской монархии и ужасах, творящихся в Тауэре.

Ричард улыбнулся, поражаясь ее невежеству.

– Дорогая моя, сидеть в Тауэре не такое уж большое несчастье. Там нет ни темницы, ни пыточной камеры. И если у тебя есть деньги, чтобы подкупить стражу, или мужество, чтобы прыгнуть из окна в Темзу, то оттуда можно довольно легко бежать.

– Ваш отец убежал из тюрьмы?

Ричард покачал головой.

– Мой отец спокойно вышел из ворот, как только гнев Генриха миновал.

– А в чем состояло его преступление?

– Он женился на моей будущей матери без разрешения короля.

Проезжая под аркой главных ворот замка, Кили вдруг почувствовала, как по ее спине пробежал холодок.

– Это проклятое место, – заявила она. – Вильгельм Завоеватель подмешал в строительный раствор кровь дракона.

Ричард бросил на нее насмешливый взгляд.

– Драконов не бывает на свете, они существуют лишь в живом воображении таких фантазерок, как вы, моя дорогая, – заметил он.

Спешившись, Ричард помог своей спутнице сойти на землю. Кили было жутко, ее сердце сжималось от тоски. Слова графа не успокоили ее. Кили чувствовала, что в этом проклятом замке обитают неприкаянные души, обреченные на вечные скитания. Кто из английских христиан имел достаточные знания и мужество, чтобы помочь бедным заблудившимся душам найти путь в потусторонний мир?

К ним устремились двое одетых в алые ливреи слуг, чтобы взять под уздцы лошадей, и Ричард бросил каждому по монете.

– Мы побудем на службе в часовне, – сказал он им. – Сопровождать нас не надо.

Внезапно тишину разорвал оглушительный рев. Кили в панике бросилась в объятия графа.

– В этом проклятом месте обитают злые духи! – в ужасе воскликнула она.

Ричард засмеялся, крепко сжав ее своими сильными руками. Слуги с улыбкой переглянулись.

– Это рычат львы в зверинце королевы, – объяснил Ричард. – На обратном пути мы зайдем туда.

Взяв Кили за руку, Ричард повел ее вперед.

– Мы войдем через эту дверь, – сказал он, указывая на вход в крепость.

Но Кили, казалось, не слышала его. Ее внимание было приковано к расположенным чуть дальше воротам.

– Что это за ворота? – шепотом спросила она.

– Их называют Воротами Предателя, – ответил граф, и Кили охватила дрожь.

Она вдруг ощутила душевную опустошенность и безысходное отчаяние.

– Здесь все дышит безнадежностью, – сказала она. – Уведите меня отсюда.

– Дорогая моя, только предателям следует бояться Тауэра, – с улыбкой заметил Ричард, подумав, что слухи об этом замке, должно быть, уже достигли Уэльса. – Это всего лишь крепость, не надо преувеличивать исходящую от нее опасность.

– У каждого места есть свой дух, – заявила Кили. – Я обладаю более восприимчивой натурой, чем вы, и отчетливо слышу, как плачут запертые в этих каменных стенах души. Невежественные англичане никогда не сумеют заглянуть за горизонт.

– Смерть есть смерть, – заявил Ричард, которого раздражал этот разговор. – Никто еще не подавал голоса с того света.

– Вы ошибаетесь, милорд.

– У валлийцев часто бывают приступы безотчетного страха?

– Это не страх, мне просто не по себе, – поправила его Кили. – Впрочем, пойдемте дальше. Возможно, я смогу провести некоторые из этих неприкаянных душ по дороге туда, где начинается великое путешествие.

– Не вздумайте читать здесь свои дьявольские заклинания, – недовольным тоном сказал Ричард, когда они уже шли по поросшему травой внутреннему дворику.

Через некоторое время, немного успокоившись, Ричард продолжил свою экскурсию.

– А вот это место называется Тауэр-Грин, – сказал он. – Перед нами расположена часовня Святого Петра. Каждый день в одиннадцать часов утра королевский капеллан проводит здесь службу.

Здесь, на поросшем зеленью дворике, царила благоговейная тишина. Серые каменные стены, окружавшие его, не пропускали внутрь ни звука.

У Кили было такое чувство, как будто она переступила порог потустороннего мира. Людская шумная толчея на улицах Лондона, казалось, царила где-то далеко отсюда. Оглядевшись вокруг, Кили увидела темноволосую женщину, прогуливавшуюся мимо окон здания Лефтенентс-Лоджингз – «жилища лейтенанта».

– Кто это? – прошептала она, обращаясь к графу. Ричард проследил за ее взглядом, но никого не увидел.

– О ком вы говорите? – спросил он.

– Вон та… – начала было Кили, но тут женщина скрылась внутри здания.

Проходя по мощеному двору, Ричард думал было рассказать Кили мрачную историю здешних мест, но затем решил не делать этого. Он видел, что невесте не нравится эта экскурсия, и уже начинал жалеть о том, что устроил ее.