Андер. Книга первая - Виктор Сергеевич Викторов

— Смею предположить, что некоторых дворян моего возраста вы знаете в лицо или даже лично. Не думаю, что моих сверстников вообще много, — вернул я ей усмешку. — Род ваших занятий подразумевает под собой осведомлённость. Особенно в подобных вопросах. Именно поэтому, мальчик, которого вы никогда не видели, и есть тот самый барон Андер. Не поручусь за точность моих предположений, но в целом, думаю, дело обстояло примерно так.

— Браво, — звонко рассмеялась она. — Вы угадали почти всё, кроме одной маленькой детали. Но даже так, стройность ваших рассуждений поражает, господин барон.

То, с какой непринуждённостью она со мной общалась — весьма подкупало. Несмотря на это, я, почему-то, знал, что другая сторона госпожи Малики, которая отвечает за обучение фехтованию, совершенно другая. Там просто обязаны присутствовать жёсткость, властность и твёрдость характера. Не зря же говорят, что меч меняет и на протяжении всей жизни воспитывает своего хозяина.

— А в какой детали я ошибся?

— Лишь в малости, — из глаз госпожи Малики исчезли искры веселья. — Вы ошиблись, предположив, что я вас никогда не видела, господин барон.

Глава 22

Конечно, если бы я пришёл сюда, чтобы врать — сказанное могла бы меня смутить. Вот только цель моего визита была совершенно иной, о чём я и сообщил госпоже Малике.

— Прошу меня простить, но некоторые жизненные обстоятельства не предоставили мне полного функционала собственной памяти, — сдержанно улыбнулся я. — Так что могу с уверенностью утверждать, что ранее мы с вами не встречались, хотя вы говорите обратное. Возможно имеет место некое недопонимание?

— Возможно, — спокойно кивнула Малика, не сводя с меня пронзительного взгляда.

Раскидистые деревья, чем то похожие на земную иву, надёжно скрывали от взглядов тренировочную площадку, но я мог примерно угадать её местоположение по доносившимся голосам и дробному деревянному стуку.

— А где бы мы могли с вами присесть, чтобы спокойно переговорить? — поинтересовался я.

— Беседка вас устроит? Я распоряжусь, чтобы нам подали чаю. Там достаточно удобно, — она сделала шаг в сторону, приглашающе указав в сторону виднеющегося павильона.

Расположившись на вполне удобных вычурных скамейках, мы спокойно дождались, пока тот самый парень-привратник, подаст исходящий паром маленький чайничек, выставит перед каждым из нас маленькие глиняные пиалы, и разольёт чай.

Всё было сделано довольно ловко и свидетельствовало о том, что процедура для него очень привычна, поскольку паренёк умудрился не пролить ни одной капли на лакированное дерево небольшого столика, несмотря на то, что носик чайника находился довольно высоко от самой пиалы.

— Мой любимый сорт, — улыбнулась Малика, аккуратно взявшая пиалу двумя пальцами, придерживая её под донышко. — Прошу вас.

Вдохнув незнакомый аромат, с удивлением почувствовал необычный запах чая. Отдавало прелыми листьями и землёй, что меня весьма удивило. Портил всё только едва уловимый запах корицы, от которого моментально разболелась голова.

— Главное в этом чае — его неповторимый вкус и правильная выдержка, — произнесла Наставница, уловив мой вопросительный взгляд. — И та польза, которую он приносит организму.

Осторожно сделав маленький глоток, обнаружил, что вкус был гораздо лучше, нежели запах, но напоминал больше не чай, а какой-то лечебный сбор из аптеки. Терпкий, необычный, но пить, не морщась, в принципе можно. Если бы не эта чёртова корица, запах которой только усилился, едва я поднёс пиалу к губам.

Несколько минут мы просто наслаждались напитком, слушая журчание фонтана. Когда Малика отставила пиалу, мы сделали то же самое, причём я — с заметным облегчением.

Надеюсь Малика не обратит внимания, что я только пригубил напиток несколько раз, стараясь не вдыхать при этом.

— Если вы наводили справки, то уже знаете некоторые особенности моего заведения, верно? — прикрыла она глаза. — И, если уж вы здесь, то вас это никак не трогает.

— Вы о том, что в вашей школе обучают преимущественно простолюдинов? — спросил Арнье. — Да, нам это известно. Это что-то меняет?

— Нет, — хмыкнула Наставница. — Но — это для меня. А вот для вас это может создать дополнительные сложности, если я правильно поняла, что именно сейчас вижу на пальце господина барона, — она выразительно посмотрела на родовой перстень. — Заранее хочу извиниться за предложение своей помощи в обучении, но когда я его озвучивала вашему человеку, я не знала этого факта.

— Если вы о том, как отнесутся в обществе к новости, что я прохожу обучение в вашей школе, то смею заверить, что в данный момент меня мало беспокоит реакция общественности. Вернее, беспокоит, но не настолько, чтобы пренебрегать собственной безопасностью. От вас мне требуются только навыки, причём в самые кратчайшие сроки, и максимально быстро, насколько это возможно.

— Вот как? Довольно неожиданно и приятно слышать взвешенное мнение от мальчика, которое может сделать честь любому дворянину. И всё же? — Малика склонила голову набок. — Почему я? Я слышала, что от вашего обучения отказались несколько человек, в то время, как я согласилась, но человек вашего положения может позволить себе любого персонального наставника. Рынок, скажем так, наводнён подобными предложениями. Моя же школа имеет другое направление. Простолюдины, знаете ли, очень редко участвуют в дуэлях, — усмехнулась она, будто предлагая самим оценить тонкую иронию.

«Редко участвуют в дуэлях», означало, буквально, никогда.

— Я мало, что смыслю в фехтовании, но мне кажется, что даже спортивная школа может дать хорошую базу для дальнейшего обучения? — предположил я. — Базовые стойки, удары, отработка связок… Или я ошибаюсь?

— Если и ошибаетесь, то лишь самую малость, — кивнула Малика. — И всё же, прежде, чем вы примете решение, я позволю себе ещё раз вам напомнить, что моя фехтовальная школа даёт навыки иного направления.

— Другими словами, она мне не подходит? — уточнил я. — Вы это хотите сказать?

Молчание длилось минуту. Всё это короткое время я внимательно наблюдал за Наставницей этой странной школы, за её мимикой, еле видными морщинками. Такие лица бывают у людей, когда они стоят перед каким-то выбором, боясь ошибиться. Или стараются скрыть волнение.

— Другими словами, господин барон, — выдохнула Малика, — моя школа фехтования учит побеждать и защищаться. Я не учу убивать! — буквально выплюнула он, и на миг маска её спокойствия треснула. — Если вам нужно научиться именно этому, вам нужна не я, при всём уважении. Это,