История ислама. Исламская цивилизация от рождения до наших дней - Маршалл Ходжсон

Следовательно, высокая культура рынка подчеркивала умеренность и добродетельность. Предметом восхищения были не отвага или политическая и творческая виртуозность, а «буржуазная добродетельность», бережливость, разумность и, несомненно, уважение закона и порядка. Все, что требовало особых навыков и талантов, изначально расценивалось как нечто неприемлемое для простого человека. Так воспринимались наука, необходимая для алхимии и астрологии, искусство, воплощенное в скульптуре и живописи, экстравагантность, выраженная в использовании шелков и золота. В сфере религии подобное отношение усиливалось духовным неодобрением всего, что могло быть связано со старым культом богов природы. В целом это мировоззрение отказывалось от пышных церемоний во имя нравственности, что, например, поощрялось в Талмуде. Единственным отличием, которое получало одобрение народного мировоззрения, могло быть аскетическое изящество, не требующее никакой роскоши, только личной самодисциплины.

Монотеистические этические понятия так же, как и народный характер, подчеркивали бескомпромиссный эгалитарный морализм, что резко противоречило культам природы. Следовательно, монотеистическая картина вселенной была предельно конкретизирована в человеческой истории. В рамках данного мировоззрения каждый индивидуум должен нести личную ответственность. Космическая картина обрела свое окончательное очертание, освободившись от аналогий, связанных с вселенском порядком, который строился на смене сезонов года и естественном природном укладе. Именно на этот уклад некогда опиралась поместная аристократия. Новое мировоззрение истолковывалось исключительно в терминах воли и действия, заключения и выполнения сделки. В подобной перспективе в исторической драме особую роль играли деятельность и судьба религиозного объединения, в которое входила группа людей, принявших на себя ответственность. Данная религиозная группа состояла из обычных людей, считалось, что они же и руководили ею. Это объединение было эгалитарным, все его последователи обладали равными правами. Например, у иудеев под вопросом находился даже сан священника, хотя непосредственный лидер, рабби, несомненно, являлся самым образованным и добродетельным членом общества. История требует участия всех людей. В результате народный характер может повысить значимость одной религиозной общины над другими. Так, в естественном укладе общества аристократ мог занять достойное место, в то же время простому человеку было не на что рассчитывать. Однако в новом справедливом обществе достоинство аристократа не имело значения. Здесь у простого человека были такие же права, как и у всех остальных. Как только религиозное сообщество стало организацией, взявшей на себя историческую ответственность, каждый человек должен был оказать ей поддержку. Индивидууму не обязательно совершать выдающиеся поступки вне этого сообщества. При этом данная организация была не единственной в своем роде, но все они объединялись общими целями и правилами. В идеале каждый человек обязан вести духовную жизнь, всецело соответствующую этим нормам. Стоит заметить, что благодаря популизму исключительные требования религиозной организации стали более сложными, универсальными и бескомпромиссными. Существовала единая истина, а все остальное считалось ложью.

Истоки исламской культуры в мировом контексте, 226–715 гг.

Нигде население не разделялось по радикальной принадлежности той или иной конфессиональной религии сильнее, чем в области от Нила до Амударьи. Даже аристократичные представители монотеистической традиции попали под влияние этой тенденции (возможно, в качестве реакции на другие), хотя и не так сильно, как под более популистские течения. В землях, располагавшихся дальше на восток, знатоки религии даже на пике своей деятельности не смогли так же убедить население следовать одной и только одной религии. Хотя наиболее благочестивые представители были уверены, что истина всецело может быть выражена только одной верой, большинство населения в равной степени следовали нескольким самым популярным религиозным традициям. В Европейском регионе самые ранние религиозные традиции были крайне терпимы к многочисленным приверженностям. В любом случае человек в первую очередь являлся римлянином, а только затем последователем какого-либо культа. Даже если определенная религиозная традиция, обычно семитского происхождения, получала официальный исключительный статус, она все равно становилась неотъемлемой частью общей культуры. В итоге римлянин и христианин стали равнозначными понятиями. С другой стороны, вследствие подъема конфессиональных религий в районе между Нилом и Амударьей все население расформировалось на независимые конкурирующие религиозные организации. Другими словами, возникло множество сообществ, определяемых не по географическому, а по религиозному признаку. С социальной точки зрения принадлежать к двум и более сообществам было настолько же немыслимо, как не принадлежать ни к одному из них.

Однако не все вписывались в стандартную систему признанных сообществ. В пророческой монотеистической среде под влиянием эллинского мышления, преимущественно философского учения Платона, сформировалось новое течение. Эта самостоятельная традиция, названная «гностицизмом», была направлена на то, чтобы путем озарения знаниями, гносис, освободить душу от тьмы и фальши материального тела. Гностики и их духовно родственные последователи полагали, что вселенная в целом, и каждый ее элемент в частности, обладают особой значимостью для человечества (как положительной, так и негативной). Они отказывались принимать, что Господь сотворил вселенную ради своих непостижимых целей. При этом смысл заключается не в очевидной структуре объектов и последовательности событий, а в истине, которая сокрыта за символами и намеками. Истинная цель человека — в процессе духовного очищения и просветления познать и осознать скрытый смысл вселенной. Это действие является частью вселенского процесса просвещения. Вселенная движется по направлению к истине, которая в один прекрасный момент станет очевидной. Соответственно, внешние условия, включая общепринятые религиозные традиции, практически не имеют значения в духовном поиске внутренней истины. Особой важностью обладало только личное просвещение. Его можно было постичь не столько через верность определенному сообществу, сколько будучи последователем мудреца, уже достигшего просветления. При этом он получил свои знания от своего учителя, который тоже был чьим-то последователем, и так цепочка идет вплоть до первого учителя, получившего божественное откровение. В итоге течения подобного толка сформировали небольшие религиозные сообщества или даже секты.

Движение гностиков и их последователей было особенно популярным (среди определенной части населения) в регионе от Нила до Амударьи, в Египте, в семитских землях и, по всей видимости, в Иране. Однако большинство их работ были написаны на греческом языке, более того, это течение оказало серьезное влияние на греческую и латинскую культуру европейских стран. Уже вскоре после завершения эпохи осевого времени религиозные традиции элиты обрели свою форму, в результате многие секты гностиков ассоциировались с одним из самых мощных религиозных течений — христианством. Однако стоит заметить, что самое популярное течение этого вида (хотя оно не было гностическим в прямом понимании этого слова) вылилось в совершенно независимое сообщество — манихейство, с которым мы встретимся позже. Несмотря на некоторые различия, во всех этих течениях присутствовали общие черты. Благодаря этим признакам данные течения можно в целом охарактеризовать в рамках самого распространенного из них — гностицизма (хотя некоторые течения, которые в перспективе относили к гностицизму, в некоторых аспектах были намного ближе к другим традициям). Или другими словами можно сказать, что тенденция гностицизма наряду с терминологией этого течения распространились настолько широко, что следы данного движения можно обнаружить практически во всех ирано-семитских религиозных сообществах того времени.