Загадки Нострадамуса - Георгий Миронов

– Видите, папаша, – хмыкнул молодой рабочий. – Одна труха.

Ему стало нехорошо. Он вытер рукавом ночной рубашки липкий пот со лба. Глотнул холодной воды, заряженной его доктором-гомеопатом с добавлением пары капель вьетнамского жидкого бальзама. Во рту появился специфический вкус. «Интересно, из чего эти вьетнамцы сей продукт делают?»

Но не это была главная мысль. Главная была такая: «К чему сон? На что намек?»

Он взял сотовый. Специалисты из группы «К» его службы безопасности гарантировали абсолютную защиту от прослушивания.

Богатство дает, среди многих других преимуществ, еще и приятное право – тут он взглянул на напольные бронзовые часы хрен знает какой эпохи – звонить куда хочешь и кому хочешь в три часа ночи.

– Слушаю очень внимательно, Владимир Михалыч, – тут же, словно не спал, откликнулся один из его помощников, знакомый еще по Совету национальной безопасности, Иван Михеич по кликухе Кирза. Кирза – это было не уголовное «погоняло», а прозвище, присвоенное самим «хозяином».

– Найди мне лучшую толковательницу снов…

– Прямо сейчас?

– Если бы через год, я б утром позвонил.

– И привезти к вам?

– Опять неумно. Пока привезешь, настроение кончится.

– Значит…

– Ничего не значит, замри и запоминай: спросишь у нее по телефону, что означает увидеть во сне: а) дерево осину; б) себя, прогуливающимся в парке ночью и видеть, как вырубают деревья; г) вместо деревьев увидеть пни. Повтори.

Кирза повторил слово в слово. Он давно научился все приказы «любимого» зарплатодателя записывать на магнитофон.

– Потом сразу перезвони мне.

– Гонорар? – переспросил Кирза.

– Сколько попросит. Включая твои комиссионные.

– Да вы что, Владимир Михалыч…

– А то я не знаю, что вы давно научились свой процент получать…

Олигарх успел добрести до туалетной комнаты, где с трудом выдавил из себя в писсуар несколько капель коричневатой жижи.

«Похоже, пора к урологу ехать».

Вернулся в постель, посучил под одеялом покрытыми густыми волосами короткими ножками. Тут зазвонил телефон, напомнив мелодию популярной когда-то песенки «Долго будет Карелия сниться».

– Докладывать? – раздался голос Кирзы.

– А что еще можешь предложить?

– Докладываю, – как ни в чем не бывало, продолжил Кирза. – Увидеть пни вместо деревьев – к несчастью в семье.

– С кем в семье случится несчастье? – спокойно спросил Осина.

– Неизвестно. Сказано: в семье. Корчевать пни – значит вступить в борьбу с некоей могущественной силой.

– А если пни трухлявые?

– Про это ничего не сказано.

– А кто в этой борьбе победит?

– Тоже без ответа. Но я так думаю, что если одни силы могущественные, а вторые – не очень, то победят силы могущественные.

– Много сказал. Сильно помог. Философ, – с ударением на последнем слоге, как говорили в XVIII веке, процедил Осинский. – Дальше…

– Теперь самое главное. Толковательница снов спрашивала, какое дерево ваше?

– В смысле?

– Ну, у каждого человека есть свое дерево, свой камень. Например, я знаю, что ваш – рубин, а мой – изумруд. А дерево мое – дуб.

– Это точно.

– А ваше?

– Береза, кажется.

– Тогда не страшно. Увидеть свое дерево с трепещущей на ветру листвой означает целую серию неудач. Полную безысходность. Крах…

– Смерть? – тяжело выдохнул Осина. – А когда?

– Когда-нибудь мы все умрем, – многозначительно заметил Кирза.

– Спасибо. Ты по делу…

– По делу: смерть или нет – неизвестно, но может полностью сгореть репутация. Между прочим, эта толковательница – самая известная в Туманном Альбионе.

– Смотри, если сам придумал! Знаю я ваше писучее племя…

– Клянусь семьей – самая известная и дорогая!

– Семья-то большая? – ухмыльнулся Осина.

– Да два человека всего мужиков-то…

– Ладно. Разжалобил. А теперь скажи по возможности откровенно, почему по твоим заказам исполнители всегда требуют оплаты наличными?

– Такие попадаются…

– Или ты таких специально выбираешь… А эта сколько запросила?

– Десять тысяч фунтов стерлингов. Плюс три процента за срочность.

– Ты ведь наш разговор записываешь? Вот завтра по этой записи вместо чека и получишь у Силантьева свое бабло. И смотри: узнаю, что кому-нибудь растрепал или запись потом не стер – лично отрежу твою самую любимую часть тела. Или язык…

– Как можно!..

Через пятнадцать минут о предсказании старой шотландской ведьмы в окружении Осины знали уже трое…

Уже в самолете, вспоминая удивленное лицо Генерала, полковник Иконников не мог сдержать торжествующей улыбки: он так ничего и не понял. Ведь еще вчера у Генерала был однозначный приказ о ликвидации исполнителя из отдела «К». А теперь он собственноручно отсчитывал ему приличные командировочные, лично инструктировал, передавал явки и пароли. То есть – полное доверие…

– У тебя что, к Осине своя тропка есть? А почему раньше не говорил? Он ведь сам приказал тебя прислать… Не припомню, чтобы он проявлял такое внимание к кадровым проблемам. Ну, да хозяин – барин…

Гераклу пока еще не все было понятно в этих сложных отношениях. Полковник Егор Патрикеев провел свой инструктаж: теперь он его прямой начальник, а не просто добрый приятель. Еще в первые годы знакомства у них сложилась традиция обмениваться афоризмами, причем если противник не мог угадать, чья мудрая мысль прозвучала, то ты выигрывал.

Корысти особой не было. Главное – победить. Побежденный, по договоренности, покупал бутылку текилы, и тогда «третьим» звали полковника Корчмаренко. Если же вместо текилы было решено остановить выбор на шотландском виски, то созванивались с профессором Миловановым-Миловидовым и ехали к нему в Серебряный Бор. А если жена Патрикеева, Лариса, заманивала на пирог с грибами, то брали водку, обязательно настоянную на кедровых орешках, и ехали в Строгино. Хотя говорят, что грибы к водке – опасная закуска. Вроде бы плохо соединяются.

– Это смотря где. У нас на Русском Севере говорят, что гриб в любом виде к водке хорош. Вопрос в том, сколько съесть и выпить, – парировал Егор.

– Я большую часть жизни в Германии служил, – возражал Геракл. – Там распространено мнение, что «максимум пива и свиных рулек – максимум удовольствия».

– Принято, – говорил Егор и продолжал возникшую пикировку: – Но мне больше нравится принятый в даосизме девиз: «Максимальный результат при минимальных усилиях».