Код от чужой жизни - Евгения Грановская

– Маргарита… – тихо прочел генерал Кальпиди. Усмехнулся и, вытянув сухие губы трубочкой, сдул обрывок бумаги со своей руки.

Рита швырнула норковую шубку на руки Виктору, разулась и проговорила усталым голосом:

– Вить, сделай мне чаю, пожалуйста.

Виктор повесил ее шубку на вешалку, повернулся к ней и сказал серьезным, чуть напряженным голосом:

– Рита, нам надо поговорить.

– Поговорим завтра. Я устала.

Она взяла сумку с книгами и двинулась в комнату. Виктор попытался запротестовать:

– Но…

– Завтра, Витя, завтра! – раздраженно сказала она.

Прошла мимо него, но вдруг остановилась, повернула голову и сказала примирительно:

– Прости, что повысила голос, но я действительно устала. Мне еще всю ночь над учебниками корпеть.

– Конечно. – Виктор утрированно улыбнулся. – Разумеется. Само собой. Кто-то ведь в этой квартире должен зарабатывать деньги.

Рита пристально посмотрела на Виктора и чуть прищурилась.

– Я так никогда не говорила, – сказала она.

– Да, но наверняка думала. – Виктор не отвел взгляд. – Ты ведь все время думаешь о деньгах. Разве не так?

– Виктор, ты несешь ерунду, – едва сдерживая раздражение, проговорила Рита. – А теперь сделай мне, пожалуйста, чаю.

Она хотела отвернуться, но на этот раз вспылил Виктор.

– Я превратился в домработницу, – сказал он. – А ведь я писатель!

Рита секунду стояла неподвижно, затем медленно развернулась, глядя на Виктора таким взглядом, что он невольно попятился.

– Писатель, говоришь? Замечательно. – Она улыбнулась приторно-холодной улыбкой. – Ты часами торчишь за своим компьютером, а толку от этого никакого. Слушай, а может быть, тебе сменить профессию?

– Что? – растерялся Виктор.

– Ты только не воспринимай мои слова в штыки. Ведь очевидно же, что ты довольно средний автор. Тебе никогда не стать ни Фолкнером, ни Достоевским, ни Музилем. Так стоит ли тешить себя несбыточными надеждами? Тем более в сорок шесть лет.

Виктор слушал ее молча, лицо его побагровело. Но это только подстегнуло Риту.

– Ты как-то сказал, что мечтал в детстве выращивать цветы или разводить пчел, – с улыбкой сказала она. – Может, тебе и правда заняться чем-нибудь этаким? Пользы явно будет больше. Может, и душевное равновесие обретешь? Ты ведь сам говорил, что никак не можешь обрести душевное равновесие.

Виктор разомкнул губы и тихо сказал:

– Ты стала жестокой.

Рита пожала плечами:

– Просто я говорю тебе правду. Помнишь, мы дали друг другу слово всегда быть искренними?

Виктор молчал. Рита подняла руку и погладила его по щеке.

– Не будем ссориться, ладно? А теперь иди и приготовь мне чай. А я пока переоденусь.

Рита подошла к Виктору вплотную, поцеловала его в щеку, затем повернулась и вышла из прихожей.

В этот вечер ей было не до ссор и не до выяснения отношений. У нее не было времени анализировать настроение Виктора, его желания, его проблемы и его недовольство. Как-нибудь потом. Завтра. Или послезавтра. А сейчас она может думать только об одном.

Рита прошла в свой домашний кабинет и положила книги на стол. Лешка и Лиза уехали погостить к матери Виктора, и сегодняшние вечер и ночь должны были принадлежать только ей.

Виктор прошел на кухню, но делать чай не спешил. Некоторое время он стоял посреди кухни, о чем-то задумавшись. Потом устремил взгляд на мобильный телефон, лежащий на столе, еще пару секунд колебался, после чего взял телефон и быстро нашел в нем номер Нины.

Но тут на него снова накатила волна нерешительности. Еще несколько секунд он стоял, хмуря брови, потом вздохнул и положил трубку обратно на стол.

Почти всю последующую ночь Рита провела за чтением нужных книг, а утром, едва приехав в офис, она набрала номер Артема и, прижав трубку к уху, спросила:

– Артем, в нашей службе безопасности есть хорошие компьютерщики?

– Конечно, – донесся из телефонной трубки голос Артема.

– Я имею в виду не системных администраторов, я имею в виду… хакеров.

Пауза.

– Хакеров, говорите? Есть и такие.

– А кто из них самый лучший?

Рита поняла, что Артем усмехнулся.

– А вам зачем? – спросил он. – Собираетесь взломать сервер ЦРУ и узнать, почем нынче боевые самолеты?

– Что-то вроде этого. Так к кому из техотдела мне обратиться?

– Обратитесь к Семену Парщикову. Этот парень очень похож на вас.

– В смысле? – не сразу поняла Рита.

– Он отлично знает свое дело и при этом начисто лишен моральных принципов. Думаю, вы с ним легко найдете общий язык.

«Подрезать бы тебе твой собственный язык», – нахмурившись, подумала Рита. Но вслух сказала дружелюбным голосом:

– Спасибо, Артем. Знаю, что между нами напряженные отношения, но я… В общем, я бы хотела попросить вас об одной услуге.

– Попросить вы, конечно, можете, – сказал Артем. – Но я не подаю по вторникам.

Рита покраснела от ярости. Сделала над собой усилие и сказала с улыбкой:

– Артем, сегодня среда.

– Правда? Ладно, ваша взяла. Так что там за просьба?

Рита покосилась на дверь и, понизив голос, тихо проговорила в трубку:

– Пусть все, о чем мы сейчас говорили, останется между нами.

– А о чем мы сейчас говорили?

– Вы сами знаете. Я ваш должник.

Прежде чем Артем что-либо сказал, Рита отключила связь. Потом набрала номер техотдела и попросила к телефону программиста Семена Парщикова.

* * *

Двадцать минут спустя Артем сидел перед столом Беклищева, слегка раскачиваясь на стуле, и слушал, что тот говорит. А говорил Беклищев следующее.

– Черт, Артем, мне тебя будет здорово не хватать. Может, передумаешь?

– Я и так задержался в компании дольше, чем рассчитывал, – сказал Артем. – И все это из-за тебя.

– Знаю. – Беклищев вздохнул. – И все же я надеюсь, что ты одумаешься. Уходить в реальный сектор сейчас рискованно.

– Ничего, я готов рискнуть. – Артем дернул уголком губ и добавил: – Достали меня все эти обезьяньи пляски.

– Обезьяньи пляски? – Беклищев посмотрел на сводного брата и хмыкнул. – И с чего это ты стал таким чистоплюем? Все равно ведь не сможешь быть белым и пушистым. После всего, что мы с тобой натворили в девяностых. Помнишь?