Заколдованная шкатулка - Наталья Александрова

Надежда потянулась к пульту, чтобы выключить телевизор, но прислушалась к тому, что говорил журналист, и передумала.

— Наконец произошел прорыв в следствии по резонансному убийству депутата Рюмина, — вещал тот хорошо поставленным голосом. — Больше того, можно сказать, в этом деле скоро будет поставлена точка. Предоставим слово начальнику следственной группы майору полиции Ястребицкому.

Вместо ведущего на экране появился мрачный одутловатый мужчина лет сорока пяти, который откашлялся и заговорил, время от времени сбиваясь и незаметно заглядывая в бумажку:

— В ходе следствия мы отрабатывали, понимаете, разные версии. Приоритетным направлением у нас было, понимаете, заказное убийство по причине профессиональной, понимаете, деятельности депутата Рюмина. Однако, понимаете, мы не забывали и про другие версии, включая убийство по семейным или, понимаете, так называемым бытовым мотивам. И тут, понимаете, у нас случился прорыв. Я, понимаете, много лет занимаюсь расследованием тяжких преступлений, в частности, понимаете, убийств, и у меня сложилось такое, понимаете, мнение: если убита женщина, то чаще всего виновен, понимаете, ее муж или, извиняюсь за выражение, любовник, а если убит мужчина — то, понимаете, виновата жена или, опять же извиняюсь, любовница. Конечно, это мое, понимаете, сугубо личное мнение, но оно, понимаете, есть…

— Вы хотите сказать… — в кадре снова появился ведущий новостей, — …вы хотите сказать, что депутата Рюмина убила…

— Ну, окончательно на этот вопрос ответит, понимаете, суд, но жена депутата под давлением неопровержимых улик дала признательные показания…

Тут в кадре появилась женщина с бледным, измученным лицом. Лицо это показалось Надежде смутно знакомым. Женщина с трудом разлепила губы и едва слышно проговорила:

— Это я его убила… это я… это я его убила…

— За что вы убили своего мужа? — снова подал голос неугомонный ведущий. — Что послужило причиной такого ужасного поступка?

Но жена депутата, казалось, не слышала вопроса. Она продолжала повторять как автомат:

— Это я… я… это я его убила…

Вдруг она замолчала, лицо перекосилось, и женщина зарыдала.

Кадр сменился. На экране опять были майор Ястребицкий и ведущий.

— Итак, какова же причина этого преступления? — спросил журналист полицейского.

Майор снова откашлялся и уверенно проговорил:

— Причину мы еще не окончательно выяснили, но есть основания полагать, что это, понимаете, ревность. Я, понимаете, много лет занимаюсь расследованием тяжких преступлений, в частности, понимаете, убийств, и у меня, понимаете, сложилось такое мнение, что чаще всего причиной убийств является или материальная выгода, или, извиняюсь, ревность… Конечно, это мое сугубо личное мнение…

— То есть вы хотите сказать, что жена убила депутата Рюмина из-за измены?

— Это сейчас наша приоритетная версия.

— И что — есть какие-то доказательства? То есть у Рюмина кто-то был? Какая-то другая женщина?

— Я уверен. Ведь покойный депутат был, извиняюсь, мужчина, а у какого мужчины не найдется, понимаете…

— Понимаю, — подхватил ведущий. — Но у меня и в первую очередь у наших зрителей есть еще один вопрос. Насколько я помню, свидетели убийства видели в ресторане мужчину. А жена покойного депутата, как ни крутите, — женщина.

— Это вы верно подметили… — В кадре снова появился майор. — Но вот что я вам скажу, понимаете… что, или, вернее, кого видели свидетели?

— Убийцу…

— Совершенно верно. Они видели человека, который совершил, извиняюсь, тяжкое преступление. А я, понимаете, много лет занимаюсь расследованием тяжких преступлений, в частности, понимаете, убийств, и у меня, понимаете, сложилось такое мнение, что свидетели обычно так, извиняюсь, напуганы самим фактом тяжкого преступления, что все остальное видят и запоминают не очень четко. Что они, извиняюсь, увидели? Человека в мужской, понимаете, одежде. А кто там был под этой одеждой — мужчина или, извиняюсь, женщина, — они не проверяли. Так что супруга депутата вполне могла переодеться мужчиной и совершить это тяжкое преступление. Конечно, это мое сугубо личное мнение, но, поскольку она уже дала признательные показания…

— Я вас понял. — Ведущий снова занял весь экран. — Итак, как я уже сказал, в следствии по резонансному делу об убийстве депутата Рюмина скоро будет поставлена точка. Я, со своей стороны, обещаю вам сообщать обо всех значимых событиях, связанных с этим делом. Оставайтесь с нами!

— Ну, уж нет, — возразила Надежда и выключила телевизор, несмотря на протесты Бейсика.

— Нет, нет и нет! — проговорила она после недолгого раздумья. — Не могла это быть жена депутата! Ведь Катя нарисовала портрет убийцы, уезжавшего с места преступления, — и это был, несомненно, мужчина! Причем настоящий профессионал, судя по тому, как тщательно он заметает следы! Да я сама его видела! Да, это был мужчина и профессионал, но, возможно, жена депутата наняла его… — тут же возразила себе Надежда. — Тогда она действительно виновата в его смерти и в смерти Шарапова. Тогда понятно, почему она призналась в этом убийстве… Сначала измена мужа так ее разозлила, что она наняла киллера, но когда немного успокоилась и поняла, что наделала, да еще узнала, что заодно с ее мужем убили постороннего, ни в чем не виноватого человека, совесть замучила ее, и она призналась в содеянном…

Кот фыркнул с сомнением. Надежда и сама испытывала некоторую неуверенность. То есть, конечно, вполне возможно, что жена Рюмина наняла киллера, но как на нее вышли? И где, кстати, сам этот киллер? Отчего его не показывают? Ведь она, Надежда, можно сказать, поднесла его полиции на блюдечке! И что? Ни слова, ни полслова в новостях. Должны же они хоть что-то сказать…

Надежде стало вдруг как-то зябко и неуютно. «Да поймала ли полиция этого киллера? Вполне могли прозевать все на свете. Ой, лучше про это не думать…»

В это время зазвонил телефон. Надежда, чертыхаясь, долго искала трубку. «Небось этот противный котище закатил ее под кровать». Оказалось, не под кровать, а под комод.

— Надя, это я, Мила…

— Угу, — без особой радости ответила Надежда. — Привет тебе.

Милка была старинной приятельницей, когда-то они долго и плодотворно работали вместе. Потом у Милки возникли семейные обстоятельства — муж бросил, жить стало не на что, и она нашла работу поденежнее. Через некоторое время муж вернулся, как раз когда Надежда помогла Милке выпутаться из очень неприятной и опасной истории, связанной с бандитами и большими деньгами[2].

С тех пор Милка с Надеждой связи не теряла. Она вообще была очень компанейской, со всеми дружила. Часто встречаться не получалось, но они обязательно перезванивалась. Работала Милка кое-где — так, по случаю, и свободного времени у нее было навалом. Поэтому Надежда и не слишком обрадовалась ее звонку — сейчас начнет все сплетни пересказывать, а у Надежды дел полно.