Ночь волшебства - Даниэла Стил

Валерия все-таки поужинала с Чарлзом вечером накануне возвращения домой Жана Филиппа. Он страстно поцеловал ее в машине, когда подвез к дому. До сих пор Чарлз был сдержан, и сейчас она была настолько поражена его напором, что совсем не сопротивлялась.

– Пусть этот поцелуй будет для тебя памятью обо мне, – прошептал Чарлз. – Как долго твой муж пробудет здесь?

Он задал этот вопрос таким тоном, что Валерия, к своему ужасу, почувствовала себя разрывающейся между двумя мужчинами.

– Две недели, – пробормотала она в ответ, и он снова принялся целовать ее.

Валерия столь же страстно отвечала на его поцелуи.

– Звони мне как сможешь, ладно? Я буду беспокоиться за тебя.

– Тебе не надо беспокоиться, – тихонько произнесла она. – Со мной все будет хорошо, и я непременно тебе позвоню.

Валерия постаралась сказать это спокойно, но при этом с тоской смотрела на него, потом, с трудом заставив себя оторваться от него, выбралась из машины. Поднимаясь к себе, она вдруг поняла, что не хочет, чтобы Жан Филипп сейчас явился домой. Только не сегодня. Валерия знала, что будет скучать по Чарлзу, испытывала отчаянную вину за это, и совершенно запуталась в своих чувствах. Он был для нее запретным плодом, и Валерия отчаянно сопротивлялась своему желанию сорвать этот плод. В это мгновение она злилась на Жана Филиппа за то, что, уехав в Пекин, он оставил ее незащищенной и доступной к поползновениям других мужчин. Но больше, чем его, Валерия винила себя за то, что ее так тянет к Чарлзу, а она позволяет ему заходить слишком далеко.

И все, чего Чарлз хотел теперь, – это завоевать ее.

Когда Жан Филипп вошел в дом, дети завопили от восторга и бросились в его объятия. Валерия смотрела из другого угла комнаты на эту семейную идиллию, потом тихонько подошла и обняла его. Увидеть мужа дома – это совсем не то, что общаться с ним по скайпу. Встретив его теплый взгляд, она вспомнила поцелуи Чарлза и тряхнула головой, возвращаясь в реальность. За последние несколько недель Чарлз вытеснил из ее сознания все, что было связано с Жаном Филиппом. И теперь, целуя Жана Филиппа, Валерия снова ощутила смущение. Она знала, что любит мужа, но если это и в самом деле так, то как ее может притягивать другой мужчина? Голова у нее шла кругом. Когда вечером она и Жан Филипп легли в кровать, он занимался с ней любовью со всей страстью, накопленной за проведенные без нее два месяца, а по ее щекам текли слезы, которые она не могла объяснить, да и не пыталась…

Жан Филипп пристально приглядывался к ней в последующие несколько дней всякий раз, когда они были вместе. В ней что-то изменилось, и это не могло остаться незамеченным: она странным образом притихла. Единственным объяснением этому было то, что Валерия безумно устала от двух работ и возни с детьми. Видимо, на все это ее не хватало, однако она отнюдь не жаловалась, просто много молчала, но в то же время оставалась любящей женой и заботливой матерью.

Жан Филипп встретился с Шанталь в их любимом бистро, и она рассказала ему все о Ксавье и о том, как им хорошо вместе. Шанталь была по-прежнему озабочена мыслью, что однажды Ксавье сбежит от нее с какой-нибудь юной девицей, но сейчас она показалась Жану Филиппу божественно счастливой. Она расцвела и, по его мнению, никогда еще не выглядела так молодо.

– Бог с тобой! – воскликнула Шанталь в ответ на его рассказ о Валерии. – Бедная женщина просто вымоталась. Ты свалил в Китай, оставив ее с тремя детьми. Она как рабыня трудится в «Вог», который сам по себе сплошной стресс для любой нормальной женщины, а теперь, помимо этого, еще и подрабатывает консультациями. Чего же ты ожидаешь? Да я бы уже давно рухнула под грузом всего этого, а тебя нет здесь, чтобы ей помочь. Я все собиралась ей позвонить, но была занята под завязку, работая над двумя проектами, а свободное время проводила с Ксавье. К тому же Эрик попал в аварию, и мне пришлось мотаться в Берлин, чтобы помочь ему. Обещаю, что обязательно позвоню ей, когда ты уедешь.

Шанталь не беспокоилась за Валерию. Ей было прекрасно известно, что Валерия и Жан Филипп обожают друг друга. Это не могло измениться за какие-то два месяца.

– Я понимаю, что это звучит нелепо, но ты не думаешь, что у нее случился роман? – настаивал Жан Филипп.

Какое-то смутное предчувствие глодало его. Валерия не была прежней.

– Не будь смешным. Когда бы она нашла время для романа? Ты сам сказал, что она даже не оставляет детей на субботу и воскресенье няне, а сама управляется с ними. Да и с кем ей крутить романы? Разве что с вашим педиатром?

Но они оба знали, что подобные вещи случаются: распадаются даже самые крепкие пары, – однако Шанталь просто не могла представить себе, чтобы Валерия изменила Жану Филиппу. Они сходили с ума друг по другу со дня их первой встречи. Шанталь было известно, какая кошка пробежала между ними во время решения об отъезде в Пекин. И все же она не могла поверить, что Валерия крутит роман с посторонним мужчиной, ведь она всегда была абсолютно верна Жану Филиппу.

– Валерия встречается со множеством интересных людей в «Вог»: с писателями, фотографами, дизайнерами, – мрачно молвил Жан Филипп.

– Большинство дизайнеров – гомики, так что можешь не обращать на них внимания.

Шанталь пыталась шуткой поднять ему настроение, но не преуспела в этом. Жан Филипп явно стал на тропу охоты за ведьмами.

– Ее новая работа консультанта – довольно серьезное дело, – продолжал он. – Ребята, которые владеют этой компанией, что называется, «горячие штучки» в мире финансов. Теперь они инвестируют в индустрию моды, поскольку там реально крутятся большие деньги. Они денежные парни и отнюдь не гомики.

– Кто они такие? – не скрывая интереса, спросила Шанталь.

– Серж Севиньи и Чарлз де Бомон. Я знаю Севиньи, это просто сопляк, хотя и крайне высокого мнения о своей персоне. Я никогда не встречался с Бомоном, но много слышал о нем. Он провернул несколько очень крупных доходных сделок в Китае, совершив инвестиции именно туда, куда следует, и сорвал крупный куш.

– По-моему, я знаю, о ком ты говоришь, – призналась Шанталь. – Мне кажется, это именно он выходил в общество с дочерью моих друзей. Красивый парень, если это именно тот, о котором я думаю, но он предпочитает смазливых малышек из шикарных семей, а не замужних женщин с тремя детьми. Мне кажется, он скорее плейбой.

– Моя жена красива и молода, а он, может быть, остепенился, – сказал Жан Филипп с паническим выражением лица.

– Валерия чересчур хлопотная добыча для подобных парней. Она твоя жена, а ты представляешь собой крайне серьезного соперника для любого. Она мать троих детей, у нее ответственная работа. Она не из тех, кто может свободно резвиться с холостыми прожигателями жизни. К тому же сейчас она осталась без твоей помощи. Вряд ли у нее найдется время для бурного романа, если только какой-нибудь хахаль не согласится сидеть с вашими детьми по выходным. Я не знаю ни одного парня, которого устроил бы такой вариант: все они предпочитают женщин доступных, у которых море свободного времени. А Валерия без тебя буквально тонет в делах.