На крыльях моей боли - Оксана Александровна Ильина

кисть, выпрямил руку. – Откуда синяки? – повторил требовательно и чуть наклонился, внимательно рассматривая предплечье. Догадавшись самостоятельно, спросил: – Почему не сказала? 

– Что? 

– Что она никудышная медсестра!

– Не думала, что у меня есть выбор, – намеренно уколола девушка в ответ. 

– Ясно, а если бы она и ребенку навредила, тоже молчала? 

– Молчала? – усмехнулась Даша. – Конечно, просто молча бы ее придушила. Но все же не стоит драматизировать. Так на самом деле бывает: не всегда получается с первого раза попасть в вену. 

– Не важно, я плачу им столько, что они должны с закрытыми глазами попадать, – пробурчал он раздраженно. 

– Ну так заплати и моим венам, чтобы они не прятались, – хмыкнула она недовольно. 

Вечно строит из себя самого умного, хотя на самом деле понятия не имеет, о чем идет речь. Даша совсем не собиралась защищать медсестру – та и на самом деле безрукая. Особенно учитывая то, что за свою работу она получает немалые деньги.  Однако у нее действительно были тонкие вены, и с первого раза очень редко удавалось их найти. 

– Может, и ребенку тогда заплатить, чтобы он ножкой немного приподнял плаценту и избавил нас от проблем? 

– Как смешно! – оскалилась девушка, не оценив его шутки. – Заплати лучше себе, чтобы навсегда исчезнуть из нашей жизни! 

39 ГЛАВА

Люди не приходят на этот свет плохими или хорошими. Никто не рождается сразу жестоким. Эти качества они обретают вследствие каких-то событий или выбора, который однажды приходится сделать. Зачастую тяжелого, отчаянного, вынужденного, ошибочного... И именно от этого момента начинается отсчет. Именно это превращает в другого человека. Практически у каждого на Земле есть поступок, который он хотел бы изменить, только уж слишком поздно это понимает. И тогда осознание душит, появляется отчаянное желание вернуться назад и все исправить. Но у времени нет такой кнопки. Невозможно очутиться в прошлом. И приходится жить, зная, что если бы в тот роковой миг вы сделали по-другому, сейчас все было бы иначе. Один Бог знает, на какую сторону вы перешли тогда. 

Нет, в утробе матери никому не присваивается добро или зло. Это решение мы принимаем сами гораздо позже. Осознанно, неосознанно – не важно. Однако в любом человеке всегда присутствует и то, и другое. Вопрос лишь в том, чего больше? 

Веками великие философы рассуждали на тему добра и зла. Было написано огромное количество книг, снято фильмов. Известно много легенд, притч, исторических фактов, но мы так и не научились отличать свет от тьмы. Все еще не умеем делать правильный выбор. Для кого-то это совершенно не важно, так как все кажется одного цвета. Однако черное никогда не станет белым, сколько красок ни мешай. А для белого достаточно одной капли… 

ДАША

«Час от часу не легче! Где они только набирают персонал? У выхода из мединститута?» На смену медсестре прислали парня, который на вид был чуть старше Даши. Девушка села на диван, недоверчиво поглядывая на него. Медбрат задумчиво пытался настроить аппарат КТГ. 

– Дарья Петровна, поднимайте майку, – велел молодой человек и опустился возле нее на корточки. 

Даша нехотя подняла футболку и приготовилась к прикосновению холодного датчика. 

– Так, сейчас попробуем поймать сердцебиение, – сказал медбрат, по-видимому, сам себе. – Ого, какой сегодня активный малыш! Мама, наверное, со сладким переборщила.

– Она всегда активная, – ответила Даша, не совсем уверенная в том, что он спрашивал именно ее. 

– Ну прямо футболистка, чего вытворяет! – строго отчитал молодой человек. И она вздрогнула, почувствовав, как теплая ладонь легла ей на живот. – Как будто специально уворачивается. 

– Может, вы ей просто не нравитесь? – вмешался металлический голос. И Даша испуганно подняла глаза, увидев в дверях Егора. Его лицо казалось очень напряженным, а глаза практически черными. 

– Позволите? – спросил мужчина, подойдя к ним, и, не дожидаясь разрешения, вырвал из рук медбрата датчик. Парень сразу же растерянно отодвинулся в сторону. 

– Ну что? – произнес Егор, опустившись перед Дашей на корточки. – Капризничает? 

Она не ответила, а лишь широко раскрыла глаза, когда его рука осторожно опустилась на ее живот. И, словно почувствовав это, ребенок сильно взбрыкнул. Он впервые позволял себе подобное. Девушка, мягко говоря, была шокирована его поступком и не сразу сообразила, что делать. А потом уже и вовсе не решилась оттолкнуть якобы мужа при постороннем человеке. Она внимательно наблюдала за реакцией Егора. Когда малышка пошевелилась снова, он дернулся и поднял изумленный взгляд на Дашу. Она заметила в глубине его глаз свет, который не видела там прежде. Этот жестокий мужчина сейчас выглядит как никогда уязвимым. Наверное, если бы Даша хотела, смогла бы увидеть его душу сквозь приоткрывшуюся завесу. Если бы только хотела... И если бы она у него была... Но это всего лишь мимолетное просветление, не значащее ровным счетом ничего. 

– Что нужно делать? – спросил Егор, обратившись к девушке. 

– Поймать датчиком сердцебиение, – промямлила она. 

Он несмело прислонил датчик к животу, и практически сразу комнату наполнили звуки стука сердца. 

– Так? Дальше что? 

– Нужно зафиксировать резинкой, – пояснила Даша и помогла ему это сделать. 

– Все? – поинтересовался Егор, все еще не убрав руку. 

– Все, – подтвердила девушка. – Можешь отпустить, все крепко держится. 

– Хорошо, – согласно кивнул он, но все равно не спешил подниматься. 

– Ты понимаешь, что это было лишним? – упрекнула Даша, глядя ему в глаза. – И никогда не должно повторяться… Я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне… – последнее она добавила почти шепотом. 

Егор быстро поднялся, вроде бы намереваясь уйти, а потом наклонился к ней и, уперевшись одной рукой в спинку дивана, опалил ее ухо своим дыханием:

– Зато, смотрю, совсем не против, чтобы прикасались другие! 

И, резко оттолкнувшись, выпрямился, после чего окинул ее ледяным взглядом и ушел. 

ЕГОР

Он сглупил, хотя нет, поддался какому-то безумному порыву коснуться ее живота. Когда зашел в комнату и увидел, как этот щенок щупает Дашу, то, конечно же, взбесился. Захотелось вдруг сломать наглецу руку. Ему ни разу не удалось почувствовать шевеление собственного ребенка, а этот еще и комментирует… Его кулаки сжались против воли до хруста в суставах. Егор чудом удержался, чтобы не пнуть пацана. Остатками разума он понимал, что тот ни в чем не виноват, а всего лишь просто выполняет свою работу,