Инвестиции в семью - Аля Морейно

— Вадим, а этот договор — он навсегда? Если вы говорите, что он нормальный и не содержит никаких подводных камней, то я его подпишу. А Влад не сможет переиграть его через время? — задаю волнующий меня больше всего вопрос.

— Сможет. Любой из родителей может подать в суд и изменить условия этого договора.

— То есть я всё равно остаюсь никак не защищена? — тяну растерянно.

— В суде вы будете защищаться. Вам придётся смириться с тем, что оба родителя имеют равные права на воспитание ребёнка. Невозможно лишить отца его законного права, если он не какой-то асоциальный элемент и не вредит ребёнку. Но и он имеет симметричные ограничения в отношении вас.

Филиппов говорит спокойно и будто игнорирует моё волнение и зарождающуюся истерику. А я ужасно нервничаю. Нащупав декоративную змейку на юбке, дёргаю её туда-сюда и в итоге отламываю бегунок.

— И что же мне делать? Это ведь нечестно! Он отказался от ребёнка, я больше трёх лет растила его сама, а теперь он имеет такие же права, как и я? — захлёбываюсь возмущением и отчаянием.

— Да, имеет. Мой вам совет: не накручивайте себя раньше времени. Я понимаю, что у вас плохой опыт предыдущего развода с мужем. И даже допускаю, что он может быть не самым порядочным человеком. Но он — тоже человек, имеющий права… — Вадим отвлекается на телефон, пиликнувший сообщением, читает и переворачивает экраном вниз.

— Знаю я его права! Он купит суд с потрохами и выставит меня дьяволом во плоти, чтобы забрать у меня моего сына!

Наверное, не стоит говорить юристу такие пафосные вещи и тем более бездоказательно обвинять Розовского в возможном подкупе суда. Но я ужасно расстроена словами адвоката, и удержать эмоции в узде не удаётся.

— Если будет суд, то вы будете защищаться, — телефон пиликает снова, Вадим не читает, но начинает заметно нервничать, маска абсолютного спокойствия исчезает с его лица. — Хотите, я буду представлять ваши интересы. Не хотите — я могу посоветовать другого адвоката. Никто не знает, что произойдёт через пять или через десять лет. Так что давайте решать проблемы по мере их возникновения.

Он уговаривает меня как маленького ребёнка, хотя я — взрослая разумная женщина. Мне не нравится выбранная мною в этом разговоре линия поведения. Сейчас говорю не я, а отчаяние во мне. Вадим прав: нужно успокоиться и принять новую реальность. А там — будь что будет.

— Извините, нам придётся прерваться. У меня возникли непредвиденные обстоятельства.

Выражение лица и нервные движения руками свидетельствуют о том, что у него что-то случилось. Я выяснила всё, что меня волновало. И хотя ответы на некоторые вопросы мне не понравились, они — часть моей реальности.

Спешно покидаю кабинет Филиппова, выхожу на крыльцо адвокатской фирмы «Астрея» и сразу натыкаюсь на знакомую мужскую фигуру.

----------

[1] Легенда — это область диаграммы, в которой отображаются условные обозначения различных рядов данных (что обозначает каждый цвет на диаграмме).

[2] Гистограмма — столбчатая диаграмма, данные представлены в виде прямоугольников или параллелепипедов.

[3] Контрол-зет — комбинация клавиш на компьютере, позволяющая отменить последнее действие.

Глава 27

Владлен

День отъезда Милы

Когда я затевал договорной брак, боялся, что не смогу жить с Милой и играть роль любящего супруга. Даже спустя четыре года я был зол на неё и всё ещё чувствовал боль. Не такую острую и разрушающую, как в период развода и сразу после него, но достаточно ощутимую, чтобы понимать: имитировать влюблённую пару с ней будет непросто. Даже если не учитывать волны негатива, которые она подсознательно посылала мне.

Если бы кто-то сказал тогда, что пройдёт немного времени, и я буду грустить, глядя ей вслед в аэропорту, то я бы посмеялся. Но я грущу и, кажется, уже заранее скучаю.

Не исключено, что всё дело в ребёнке, которого она увезла с собой. Нашем с ней общем сыне. Моём сыне… Но почему так замирает сердце, когда думаю, что несколько дней подряд не буду видеть её?

После признаний Майорова и теста ДНК все мои обиды испарились, как лужи после летнего дождя в жаркий день, и сменились чувством вины. Мила мне не изменяла, а стала жертвой чьей-то безумной игры. Она родила мне сына. Решилась, несмотря на моё скотское поведение. А я оказался ослом…

Из аэропорта еду в ЗАГС. Мой план летит к чёрту. В последнее время я действую не по расчёту, а под влиянием эмоций. Столько усилий было вложено в проект по завлечению Вайнштейна, но я готов был пожертвовать всем ради того, чтобы хоть на шаг приблизиться к Миле и нашему ребёнку.

Оценила ли она степень моего безумия и стремления завоевать их доверие? Хочется верить, что да. И я безгранично признателен ей за то, что она не воспользовалась возможностью наказать меня.

Объясняю прикормленной работнице ЗАГСа ситуацию, показываю результаты теста ДНК и прошу внести изменения в запись о регистрации рождения Жоры. Намекаю на щедрое вознаграждение. Она доброжелательно улыбается и кивает, однако отказывает мне, требуя присутствия и подписи Милы.

— Вы должны вместе написать заявление. Или принести решение суда. Это слишком серьёзное нарушение, я не могу так рисковать.

Вижу: женщина хочет получить от меня деньги. Но не решается выйти за рамки закона. Она как будто чувствует, что Мила не согласна…

Возможно, работница права. Мне не стоит действовать через голову жены. Это только усложнит наши непонятные отношения и ещё больше настроит её против меня.

По дороге в офис заезжаю в ресторан пообедать. Пока жду заказ, пытаюсь продумать детали будущей встречи с Вайнштейном у меня на заводе. Подготовкой презентации занимается Рита. Она подключила психолога и написала мне фразы, которые могут помочь склонить инвестора принять решение в мою пользу. Но в остальном придётся действовать по обстоятельствам.

— Розовский! Давненько я тебя не видела! — Валерия задорным голосом вырывает меня из мыслей о предстоящем визите старика.

В глубине души теплится надежда, что она тут обедает с подругой и ко мне подошла только поздороваться. Но увы…

— Не возражаешь, если я присоединюсь? Терпеть не могу есть в одиночестве, а Катя застряла где-то на полпути и сильно задерживается.

Ненавижу обедать в чьём-то обществе, когда нужно обдумать рабочие моменты. Но пытаюсь быть джентльменом и жестом предлагаю ей составить мне компанию. Всё-таки чувствую перед ней едва уловимое чувство вины за наш разрыв. Валерия — хорошая женщина, я с теплом вспоминаю наши встречи.

Она тараторит без остановки.

— Слушай, что у