Ищу классного парня - Диана Кизис

– У твоего молоденького парнишки прыщи.

– Да ладно, – сказала я, опустившись на грешную землю, – у Макса вскочил всего один прыщик в тот вечер, когда я познакомила тебя с ним.

– А выглядело это так, как будто у него бактериальная инфекция.

– Ты сказала, тебе кажется, он классный парень.

– Кто классный? – Весь вечер Коллин из кожи вон лез, чтобы вклиниться в наш разговор. В этот раз предлогом послужила тарелка с запеченными помидорами.

– Во всяком случае, не тот припанкованный дебил, от которого тащится Бен, – произнесла Чандра.

Коллин кивнул, и я заметила, что у Чандры появилась аудитория. Голос Чандры имел какое-то особое свойство, позволявшее услышать ее даже на самых дешевых местах. ЛВЧи уставились на нас.

– Этот гребаный козел относится к ней, как к куску дерьма, а она такая забитая, что готова с этим смириться! – вопила Чандра. – Чего ты боишься, Франклин? Что он найдет себе другую дуру?

– Но мы еще не расстались официально, – сообщила я. – Поэтому, думаю, сейчас рано об этом беспокоиться.

– Знаешь, ко всему прочему официально вы пока не встречаетесь, поэтому вот об этом, может, и стоит побеспокоиться.

Я посмотрела на Коллина, ища поддержки, но он лишь сказал:

– Послушай, что говорит тебе настоящая подруга.

Остаток вечера Коллин провел, игнорируя меня. Он пытался втянуть в разговор Чандру – мою официальную компаньонку на этой вечеринке, – рассыпаясь в комплиментах и буквально вылизывая ей задницу. В машине по дороге домой Чандра не переставала говорить о том, каким «потрясающим» ей показался Коллин.

– Он прикольный, – согласилась я. – Но с ним надо быть начеку.

– Почему?

– Он помешан на знаменитостях. Он любому глотку перегрызет, лишь бы его пригласили на похороны именитой персоны.

– Крошка, ты такая славная! – воскликнула Чандра. А потом добавила: – Дай мне его номер. Я хочу забить его в свой мобильник.

* * *

В субботу утром меня разбудила Одри. Она не видела причин, которые могли бы помешать ей позвонить мне со своей «Нокии» и обсудить свадебную эпопею, пока она стояла в пробке.

– Од, – прервала я ее монолог о кольцах и салфетках, – сегодня я очень занята.

Она удивилась:

– И чем же?

Я сказала, что пишу статью для «Филли», хотя на самом деле заняться мне было нечем. Когда накануне вечером я добралась домой после барбекю у Коллина, меня ждало сообщение от Эштона. Он предупредил, что плохо себя чувствует и не сможет пойти со мной на вечеринку. Я не могла поверить, что Эш меня так обломал. Как бы там ни было, он сказал, что вместо этого, возможно, придумает что-нибудь в следующие выходные. И я решила, что это будет даже лучше, так как мне нужно было изображать перед Максом небывалую занятость несколько дольше, чем я предполагала.

Вот так и получилось, что я осталась дома одна в тот вечер, когда у меня намечалось свидание. Я посмотрела повтор последней серии «Прикосновения ангела» и написала рождественские открытки всем редакторам в надежде, что это вызовет у них желание продлить мой контракт.

Другими словами, я упорно продолжала жить полной жизнью.

* * *

Проснувшись следующим утром, я почувствовала себя так, словно все мои внутренности окаменели. Поэтому я решила пойти вместе с Ниной на воскресное занятие по омолаживающей йоге. Занятия проходили в модном клубе в западной части Голливуда, где в примерочной все переодевались в Сару Маклахлен, а потом зажигали благовония с запахом ванили.

– Забыла сказать тебе, что вчера вечером видела Эштона, – прошептала Нина, принимая асану собаки.

– Правда? – Я мысленно прокрутила в голове сообщение, которое он оставил: плохое самочувствие, ужасно жаль, похоже на грипп…

– Подожди, – выдохнула я, наклоняясь вперед, – где?

– На одной тупой вечеринке в Хэнкок-парке. Я ходила туда с продюсером. Скучища была редкая.

– И? – Я попыталась расслабить плечи.

– Я же сказала, было скучно.

– Да нет, я про Эштона. Пора переходить к позе лотоса.

– О чем это ты? – Нина закрыла глаза.

– Он был похож на больного? – Мои ноги образовали подобие кренделя. – Он был бледный, усталый или что-то вроде того?

– По-моему, нет.

Я подумала, что Эштон наврал про свою болезнь, потому что еще не пережил расставание со мной, может быть, ему было слишком больно выносить мое присутствие. Поэтому я спросила Нину, показался ли он ей грустным или подавленным. Может, он спрашивал обо мне…

– Ничего подобного, – отрезала она. – Он был с друзьями и веселился на полную катушку.

– Спасибо, – прошипела я.

Нина глубоко вдохнула, затем выдохнула.

– А что ты хотела услышать? Что вчера вечером он, убитый горем, сидел один в баре и ронял слезы в пиво? Все, что я знаю, – это то, что вчера вечером, как мне показалось, он неплохо оторвался.

Я потянула руки к солнцу, раздумывая, сказать ли Нине о том, что Эштон прикинулся больным, и решила, что не стоит. Вместо этого я заявила:

– Ты не очень-то стараешься мне помочь.

Потому что ты ведешь себя как ребенок. – Нина открыла один глаз и посмотрела на меня. Этот глаз, напоминавший бусинку, прямо-таки метал громы и молнии. – Это ты бросила его, помнишь?

Я повернула голову в одну сторону, потом в другую.

– Я не хочу говорить об этом, – сказала я, закрыв глаза и пытаясь выпрямить позвоночник. Он был напряжен, как резиновая лента, натянутая от Лос-Анджелеса до Ванкувера.

– О чем ты думаешь?

– Тихо! Я концентрируюсь на своих чакрах.

Почувствовав на себе изучающий взгляд доктора Нины, которая пыталась выявить мои слабые места, я растянула губы в легкой улыбке, разгладила морщины на лбу и попыталась придать себе помолодевший вид. Это было самое утомительное из того, что мне пришлось сделать за все выходные.

Однажды, когда мне было лет шестнадцать, мне нужно было идти в школу в тот день, когда мой парень собирался порвать со мной. Он был такой замечательный: у него дома стоял аппарат для ламинирования, а это означало, что он мог клепать для нас фальшивые удостоверения, как у старшеклассников. Мы показывали их, когда удирали с территории школы на обед. К тому же он отлично катался на скейтборде. Но внезапно он начал отдаляться от меня и все время повторял: «Что ты делаешь в обед в четверг?», «Давай пообедаем вместе в четверг?» – как будто мы не встречались почти каждый день за обедом в кафе «Суперсандвичи Дэна» напротив школы. Я рассказала маме о том, что, как я подозревала, должно произойти в Черный четверг. И она дала мне всего лишь один совет: