Как избавиться от наследства - Надежда Мамаева

По окончании ужина домочадцы мгновенно испарились из столовой. Остались лишь мы с темным.

— Кэр, я устал сегодня. Посиди со мной.

— Просто посидеть рядом? — Я встала.

— Можешь просто посидеть. Можешь рассказать о своем мире. О том, как ты жила… Я хочу отвлечься.

Надо ли говорить, что я до полуночи работала Шахерезадой на полставки. Мы сидели перед камином на шкуре, и я говорила об учебе в университете, о съемках, о той ерунде, которая кажется неважной в повседневной суете, но становится ценной со временем: мамина забота, звонки отца, перепалки с сестренкой. Дей тоже улыбался и делился своими воспоминаниями. А потом темный лег, положив голову ко мне на колени, и так и уснул.

Когда я это заметила, то пару минут не могла определиться, что лучше: разбудить или оставить на шкуре, укрыв одеялом. Решила все же укрыть. Встала аккуратно, стараясь не потревожить, и пошла наверх за пледом, но когда вернулась — Деймон уже куда-то исчез.

Спустя пару минут я опытным путем выяснила, что каким-то образом чернокнижник материализовался в моей кровати. Так же безмятежно спящим. И даже в тех же штанах и рубашке. Грезник?!

Гром, спокойный, как закусившая слоном анаконда, на спящего Деймона отреагировал странно: с облегчением вздохнул, словно сдал тяжелую вахту. Дескать, теперь пусть этот маг тебя охраняет и сам подозрительной нечистью паркеты вытирает. Это-то меня и убедило окончательно, что передо мной действительно спящий чернокнижник. Выгнать его рука не поднялась. Ладно, кровать большая, и мы в ней вполне можем разойтись как в море корабли.

Я легла с другой стороны кровати и вмомент уснула.

А вот утром поняла всю опрометчивость своего поступка. Меня не отпускали. Закинули на меня свои наглые нижние и верхние конечности и не отпускали. А мне очень, ну просто очень хотелось на свободу. Пусть и недалекую, всего в ванную комнату, но все же… В итоге природа победила воспитание, и я толкнула Деймона локтем под бок. Он охнул и… схватил меня сильнее. Я лягнула его. В ответ меня скрутили в захват. Такого произвола я не стерпела и гаркнула командным тоном:

— Отряд боевиков, на построение!

Это был первый раз, когда Дей пожалел о том, что делился со мной историями из своей юности: именно так их будили в Академии тьмы и разрушения семь лет подряд.

Чернокнижник вздрогнул, открыл глаза и резко сел на кровати. А когда понял, что это было… меня в спальне уже и след простыл. Зато я была счастлива. Правда, недолго.

— Кэр! — прогремело на всю комнату так, что окна задрожали. — У меня единственный вопрос: зачем?

— Я хотела быть счастливой! — Единственное, что я могла сказать в свое оправдание.

— И для этого надо было будить меня таким зверским образом? Я за одно мгновение все семь лет в академии прочувствовал. Все семь лет и наставника Пеймкира, который каждое утро начинал с этой фразы, а потом выгонял на мороз: бегать, нырять в проруби и драться. Некоторые после подобных тренировок собственные легкие выплевывали… Не буди меня больше так… — доносился голос темного через закрытую дверь ванной. — Разве нельзя ласково? Поцеловать, например.

— Я ласково саданула тебя по ребрам. Ты ласково выкрутил мне руку и не проснулся.

— Не помню такого, а значит, этого и не было, — возразил темный с поистине мужской логикой.

— Еще как было, — мстительно заверила я, выходя из комнаты уединения.

— Ведьма, — беззлобно констатировал темный.

— Стараюсь, — скромно ответила я.

Кроме утреннего происшествия, день больше ничем не был примечателен. Я штудировала историю, этикет, географию. А вот вечер…

Я стояла у окна и ждала Деймона едва ли не до полуночи. Собакен тоскливо взирал то на меня, то на луну. Я уже испугалась, не случилось ли чего, когда в дверь постучал слуга с запиской от Деймона. На сложенном в несколько раз листе было выведено: «Для Кэр». Темный отправил ее через телепортационный камень.

Если бы что-то стряслось, чернокнижник не стал бы писать. А тут просто ставит в известность, что не ночует дома. Умом я понимала, что Деймон — взрослый здоровый мужчина. Вывод напрашивался сам собой. Да и он не скрывал, что у него есть любовница. Память даже ее имя услужливо подкинула: Айлин. Именно так он назвал ту, которая послала мне грезника.

Всего одна фраза, но стало горько.

Дура. Жила бы себе спокойно, так нет, угораздило влюбиться!

До утра я прогоняла с глаз влагу. Нет, я не плакала. Почти. А потом, высушив слезы, села за туалетный столик наводить красоту. Из комнаты я вышла с ослепительной улыбкой. И весь день вплоть до вечера я сияла, как будто была самой счастливой на свете. Я улыбалась Миле, Эльзе, Ней и Расселу, слугам. А потом — мастерицам, которые одевали меня в невесомое зеленое платье.

Достала из шкатулки колье. Была мысль просто надеть его на шею и гордо продефилировать по залам дворца. Но желание отомстить императору было сильнее обиды. Я ненавидела, когда мной пытались манипулировать. А уж методы его темнейшества…

— Эйта, ты мне нужна! — сказала я громко и уверенно. Словно точно знала: меня услышат.

И вправду белка появилась на подоконнике, заставив с визгом исчезнуть из моей спальни модисток и парикмахеров.

— Ну, чего разоралась, стабильная ты моя?

— Я не разоралась. Просто напомнила о твоем долге. И почему стабильная?

— Она еще спрашивает! — возмутилась белка. — За всю ночь ни одного внятного рыдания.

— Ты что-то знаешь?

Внешне я осталась невозмутимой. Как расчесывала волосы, так и продолжила. Но внутри…

— Знаю, но не скажу, — мстительно заявила белка. — Я долг пришла отдать, а не за бесплатно информатором работать. Что там тебе нужно сделать?

А сделать предстояло много.

Деймон, как и написал, прибыл лишь вечером. И только затем, чтобы забрать меня на бал. Он был в черном мундире, застегнутом наглухо, на тщательно причесанных волосах таяли снежинки.

Я вышла к нему из комнаты уже в плаще. Глубокий капюшон был теплым и закрывал едва ли не половину моего лица, уберегая не только от мороза, но и от ветра.

— Ты готова? — Голос сухой и напрочь лишенный эмоций. Взгляд — злой.

— Вполне. — Мой ответ был столь же «многословен».

Спрашивать, что все это значит, не время и не место: на нас со второго этажа смотрели три пары глаз. Младшие Райосы притаились за перилами лестницы, как будто их не видно.

— Кэр, после бала нам нужно поговорить. Пока же помни: я обещал, что сделаю все для твоей защиты, и от своих слов не отрекаюсь. Просто весь вечер будь рядом со мной и не отходи ни на шаг.