Трагедия Зет - Эллери Квин

Среда, день ужасов и неожиданностей… Мы едва прикоснулись к завтраку. Отец Мьюр отправился в камеру смертников. Вернувшись, он удалился в свою спальню наверху. Когда он снова появился, сжимая в руках требник, то выглядел более спокойным.

Естественно, мы собрались в его доме. Я смутно припоминаю Джереми с виноватым выражением молодого лица, расхаживающего перед калиткой, куря бесчисленные сигареты. Когда я подошла к нему, он сказал, что его отец совершил ужасный поступок — согласился на предложение начальника тюрьмы присутствовать на казни. Я не нашлась что ответить… Лицо мистера Лейна было измученным — он не спал две ночи, и рецидив прежней болезни отпечатал страдальческие морщины на его чертах.

Это походило на сборище родственников у комнаты умирающего. Если кто-то говорил, то вполголоса. Иногда один из нас выходил на террасу и молча смотрел на серые стены. Я спрашивала себя, почему мы все принимаем так близко к сердцу смерть этого жалкого создания. Ведь лично для нас Аарон Доу не значил ничего. Тем не менее он и его судьба завладели нашими мыслями.

Без нескольких минут одиннадцать этого утра мистер Лейн получил с посыльным последний отчет из окружной прокуратуры. Все усилия ни к чему не привели. Не были обнаружены ни сама Фанни Кайзер, ни следы ее недавних передвижений.

Старый джентльмен расправил плечи.

— Остается только одно, — заявил он. — Напомнить Бруно о его обещании отложить казнь. Пока мы не найдем Фанни Кайзер…

В дверь позвонили, и по нашим удивленным взглядам он сразу понял, что произошло. Отец Мьюр поспешил в прихожую, и мы услышали его радостный крик.

Мы тупо уставились на фигуру в гостиной, прислонившуюся к косяку.

Это была Фанни Кайзер, словно воскресшая из мертвых.

От курящей сигару фантастической и загадочной амазонки, которая так хладнокровно бросала вызов Джону Хьюму, не осталось и следа. Перед нами стояла совсем другая женщина. Некогда ярко окрашенные волосы выцвели. Мужская одежда выглядела пыльной, мятой и разорванной в нескольких местах. Щеки и губы не были накрашены, а в глазах светился ужас.

Это была смертельно напуганная старуха. Мы вскочили, подбежали к ней и почти силой втащили ее в комнату. Отец Мьюр в экстазе плясал вокруг нее. Кто-то придвинул ей кресло, и она опустилась в него с тихим стоном. Лицо мистера Лейна снова скрыла бесстрастная маска, но на виске пульсировала жилка, а пальцы дрожали от волнения.

— Я… уезжала, — хрипло заговорила Фанни Кайзер, облизывая потрескавшиеся губы. — А потом услышала, что вы… разыскиваете меня.

— Вот как? — рявкнул отец; его лицо побагровело. — И где же вы были?

— Пряталась в хижине в Адирондакских горах, — устало ответила она. — Я хотела скрыться от всей этой грязи… Там не было никаких контактов с цивилизацией — ни почты, ни газет. Но у меня было радио…

— Это хижина доктора Фосетта! — воскликнула я. — Та, в которой он проводил уик-энд, когда убили его брата!

Тяжелые веки приподнялись и опустились снова, а щеки обвисли еще сильнее — теперь она походила на унылого старого тюленя.

— Да, дорогая, вы правы. Это была хижина Айры. Его, можно сказать, любовное гнездышко. — Женщина невесело усмехнулась. — Он возил туда своих подружек и с одной из них провел там уик-энд, когда умер Джо…

— Сейчас это не важно, — спокойно сказал Друри Лейн. — Что привело вас в Лидс, мадам?

Фанни Кайзер пожала плечами:

— Моя совесть — вот что! — Женщина с вызовом посмотрела на него, словно ожидая, что он рассмеется. — Никогда не подозревала, что она у меня есть.

— Очень рад это слышать, мисс Кайзер. — Друри Лейн придвинул стул и сел лицом к ней.

Мы молча наблюдали.

— Очевидно, Аарон Доу, пребывая перед судом в окружной тюрьме, прислал вам последнюю, третью секцию сундучка с буквой «Z»?

Она разинула рот и изумленно уставилась на него:

— Как вы это узнали?

Старый джентльмен нетерпеливо отмахнулся:

— Это достаточно элементарно. Вы посетили губернатора, прося помиловать Доу — человека, которого якобы не знали. Почему? Только потому, что Доу имел власть над вами. Ту же власть, которую имел над сенатором и доктором Фосеттом. В таком случае становится очевидным, что он прислал вам последний фрагмент сундучка… — Он слегка похлопал ее по мясистому колену. — Расскажите мне.

Женщина молчала.

— Но я и так знаю солидную часть этого, мисс Кайзер. Корабль…

Она вздрогнула, и ее пальцы вонзились в мягкие подлокотники кресла.

— Черт возьми, мистер, кто вы такой? Похоже, это уже не является секретом, хотя как вы узнали… Доу не заговорил?

— Нет.

— Бедный дурень держится до последнего вздоха, — пробормотала женщина. — Вот что происходит с грешниками, сэр. В конце концов псалмопевцы всегда прижимают их к ногтю. Прошу прощения, падре… Да, Доу имел надо мной власть, а я пыталась спасти его, чтобы он не проболтался. Когда мне это не удалось, я сбежала…

В глазах старого джентльмена блеснул огонек любопытства.

— Боялись последствий его откровенности, а? — спросил он.

Она махнула толстой рукой:

— Нет, не очень. Но сначала я лучше расскажу вам, что означает эта чертова детская игрушка, которой Доу все эти годы шантажировал меня, Джо и Айру Фосеттов.

История была поистине невероятной. Лет двадцать — двадцать пять назад — Фанни Кайзер сама точно не помнила, сколько прошло времени, — Джоэл и Айра Фосетты были двумя молодыми американскими негодяями, шатавшимися по свету и подбиравшими все, что плохо лежало, — преимущественно мошенническим способом, так как это требовало меньше усилий. Тогда их имена были другими — не важно какими. Фанни Кайзер, дочь пляжного уборщика и английской воровки-эмигрантки, тогда была никому не ведомой, хотя и честолюбивой хозяйкой кафе в Сайгоне — в те дни процветающей столицы Индокитая. Два брата прибыли в порт за легкой наживой, и она познакомилась с ними — ей «понравился их стиль — они были смышлеными и предприимчивыми ребятами, не обремененными христианской щепетильностью».

Кафе Фанни посещали мореплаватели самого разного пошиба, и ей удавалось подслушивать немало секретов. После недель трезвости, проведенных в плавании, люди пили без удержу и часто выбалтывали то, что было бы лучше хранить в тайне. Однажды второй помощник капитана грузового судна напился вдребезги, и Фанни удалось вытянуть из него весьма полезную информацию. Корабль вез груз необработанных алмазов в Гонконг.

— Дело было пустячным, — продолжала она, усмехаясь собственным приятным воспоминаниям.

Я смотрела на нее с содроганием — ведь эта неопрятная старуха когда-то была красивой девушкой!

— Я сообщила все братьям Фосетт, и мы заключили сделку. Естественно, они не смогли обвести вокруг пальца Фанни Кайзер. Я продала кафе, и мы втроем устроились на корабль пассажирами.