Боги мёртвого мира - Darknessia

ли старуху в цели своих поисков. Рассудил, что от полуправды хуже не будет.

— Я пытаюсь выяснить, есть ли у короля бастарды.

— А-а, понимаю. Что ж, я об этом не слышала. Но ежели вы хотите узнать, кого навещал король, спросите Брикли.

— Наш мажордом? Едва ли он был способен в то время служить во дворце.

— Нет-нет, не Брикли-младшего, а его отца, прежнего мажордома. Брикли-старший иногда сопровождал вашего отца в поездках.

— Хорошо. Почему я сразу об этом не подумал… И где мне его найти?

— Полагаю, сейчас он проводит свои дни в саду. Он часто говорил об этом раньше, в молодости.

— Ясно. Спасибо за помощь, Хела. И спасибо за то, что приглядываешь за ним. — Он кивнул, не глядя в сторону отцовской кровати.

Хела склонила голову в поклоне.

— Это моя работа, Ваше Высочество.

Мужчина подошел к двери, но перед ней в последний раз обернулся.

— Надеюсь, этот разговор останется между нами.

Поисками Брикли-старшего Сон-Со озадачил первого же встречного слугу. Тот повел кронпринца в сторону заднего дворика, что был на отведенной слугам территории. Прислуга проживала во дворце постоянно, многие служили королевской семье целыми поколениями, рождались и доживали свои дни в замке, и лишь малая часть из них имела родственников в городе, готовых принять отслуживших свое стариков.

Впрочем, до глубокой старости дотягивали немногие, а работу можно было подыскать для каждого.

Безымянный лакей — Сон-Со не утруждал себя такими мелочами, как запоминание имен — с поклоном отворил дверь перед кронпринцем и указал на старика в деревянном кресле, после чего с поклоном же удалился.

Брикли грелся в лучах приветливого весеннего солнца, подставив ему морщинистое лицо. Ноги укутаны пледом, а в руках раскрытая книга, на которую он в данный момент не обращал никакого внимания. Кажется, старик дремал. Глядя на него, Сон-Со вдруг с горечью подумал, хорошо это или плохо, что ему не суждено превратиться в сгорбленную и высохшую тень самого себя.

Он бесцеремонно похлопал Брикли по плечу, да вдобавок пару раз позвал его для верности. Старик вздрогнул, приходя в себя, и растерянно уставился снизу вверх на нежданного гостя. Некоторое время ему потребовалось, чтобы распознать в госте кронпринца.

— Ваше Высочество, — он попытался встать, но Сон-Со жестом разрешил ему остаться в кресле. — Чем могу помочь?

— Я хочу спросить у тебя про отца. Ты помнишь дом его семьи на Длинных Рядах? Хела сказала, что ты сопровождал моего отца в поездках в этот дом.

Старик прищурился. Что-то сразу же изменилось в его позе и взгляде. Сон-Со мог бы поклясться, что Брикли сразу понял, о чем хочет знать мужчина. Также было понятно, что это такая тайна, которую обычно уносят с собой в могилу.

— Верно, я несколько раз бывал там, да.

— Отец прятал там любовницу?

Старик задумчиво пожевал губы, прежде чем ответить тщательно выверенной фразой:

— Я не уверен, что имею право разглашать его личную информацию. Даже вам, Ваше Высочество.

Сон-Со вздохнул. От недосыпа он стал весьма раздражительным, голова все еще кружилась после тошнотворного запаха отцовской спальни. И если этот упрямый старик продолжит стоять на своем, защищая чужие тайны, он не смог бы поручиться, что не набросится на него с кулаками.

— Это было тридцать лет назад. Отец слег от болезни и вряд ли уже встанет. Так какая теперь, к черту, разница?

— Прошлое должно оставаться в прошлом, да. Я не могу подвести короля.

— Послушай. — Сон-Со зажмурил на секунду воспаленные глаза и сжал пальцами переносицу. Выдохнул несколько раз в попытках сохранить спокойствие. — Это очень важно. Я понимаю, отец просил тебя сохранить его секрет, но мне очень важно знать, что это за любовница. Есть ли у нее дети. Бастарды короля. Понимаешь? Возможно, от этого зависит… моя жизнь.

Старик снова в задумчивости пожевал губы. Он долго и пристально вглядывался в Сон-Со и, видимо, нашел в выражении его лица нечто такое, отчего решился открыть ему секрет.

— Ладно. Я расскажу вам о Ламии, хоть и не уверен, что это чем-то поможет.

— Надеюсь, что поможет. И уверяю, разговор останется между нами.

— Что ж. Ваш отец еще до коронации — и до женитьбы на вашей матушке — иногда встречался с девушками, дабы удовлетворить свои мужские потребности, да. Но, разумеется, делал это тайно. Девушки всегда были разные, да. Но однажды, через некоторое время после коронации, он вызвал меня и попросил совета. Да, совета. Он сказал, что питает нежные чувства к Ламии, одной из этих девушек, разумеется, низкородного происхождения. Он хотел обеспечить ее будущее и при этом держать при себе, но так, чтобы враги не пронюхали. Да. И мы решили определить ее в Длинные Ряды в качестве служанки, а о ее связи с королем знали лишь некоторые из тамошних доверенных слуг. А через несколько месяцев оказалось, что она беременна, да. Мы предлагали, конечно, избавиться от плода, дабы в будущем не возникло неприятной ситуации, однако король отказался. Ну а потом…

Старик Брикли замялся. Снова пожевал свои усохшие губы беззубыми деснами.

— Ну, что было дальше?

Он вздохнул и прикрыл глаза, будто не хотел вспоминать.

— Ламия родила мальчика, но ребенок умер практически сразу после рождения. Король лично сжег его, я сам видел, да, этот перепачканный кровью сверток и крохотное личико. А девушка… она после этого повредилась рассудком и через несколько дней вскрыла себе вены. Да…

Холодок пробежал по телу Сон-Со, и, несмотря на полуденное солнце, ему вдруг сделалось ужасно холодно. Он с трудом сглотнул застрявший в горле ком и тихо спросил:

— А другие дети у отца были?

— Нет, не думаю. Но не могу знать наверняка.

Сон-Со испустил долгий разочарованный вздох с примесью отчаяния.

Первого сына заберет после рождения.

Второму позволит тридцать лет прожить.

Единственный шанс уберечься от проклятия Комора: быть третьим сыном. И пока есть хоть небольшой шанс найти еще одного бастарда, он будет его искать.

Глава 22. Мертвая тишина

Тысячи тягучих минут, наполненных пыльным пустынным воздухом. Тысячи удушливых мгновений под палящим солнцем. Тысячи болезненных вдохов, когда воздух, которым приходится дышать, состоит из песочной пыли. Горячий ветер в лицо приносит только новую порцию песка, и этот песок застревает в волосах, в носу и на языке, попадает в глаза. Дни бесконечного движения в бескрайнем и одинаковом море камней. Морозные ночи беспокойных снов и бездумных взглядов в небо…

Скоро все это можно будет забыть как страшный и одновременно тоскливый сон.

Келлгар ехал прямо за Инмори, а чуть