Демон - Евгений Щепетнов

– Ты урод! – повторил дракон, и в голосе его Адрус вдруг почувствовал удовлетворение. – Ты такой же, как я, урод!

– Да какой же ты урод? – искренне возмутился Щенок. – Ты прекрасен! Я не видел ничего более красивого, чем ты! Твоя чешуя сверкает, как драгоценные камни, глаза – как два рубина, да ты сам – как огромный драгоценный камень! Так и хочется тебя погладить!

– Ладно… погладь… – Дракон фыркнул и закрыл глаза.

Адрус коснулся челюсти дракона, провел по носу, по голове, погладил острый, как пика, левый рог.

– Ты такой гладкий, такой горячий! Будто на солнце нагретый камень! Дракон, ты прекрасен! Идиоты те, кто назвал тебя уродом!

Красный отпрянул назад, ударил об пол хвостом – поднялась пыль, в углу что-то пробежало, что-то быстрое, серое – крыса? Здесь крыса! И это в стойле у дракона, который, судя по словам командира, должен ужасно бояться крыс!

– Как они тебя запустили… забросили! – с сожалением сказал Адрус, оглядывая стойло. – Везде грязь! Крысы!

– Где?! Где крысы! – дракон вдруг подпрыгнул в воздух, раскрыл крылья, в один миг оказавшись у потолка. – Опять крысы?! Крысы! Крысы!

В стойло будто ворвался ураган – дракон хлопал крыльями, поднимая пыль, вокруг Адруса носились соломинки, песок, дышать стало трудно, и Адрус закрыл лицо воротом рубахи:

– Перестань! Ты чего?! Нет никакой крысы, убежала уже! Остановись!

Шлеп! Стойло вздрогнуло от падения тяжелой туши, и на лицо Адрусу капнули брызги слюны. Дракон тяжело дышал, раскрыв пасть, выкатив от возбуждения глаза, – казалось, что он едва избежал смерти неминучей!

– Ха-ха-ха… ты так боишься крыс?! – вдруг не выдержал и расхохотался Адрус. – И не стыдно?! Да твою шкуру стрелой не пробить, какие там крысы?!

Фффаххх!

На уровне колен пронеслась булава хвоста, и Адрус едва успел подпрыгнуть, увернуться от удара. Если бы не его умение ускоряться, без перелома ног точно не обошелся бы.

– Ты смеешь надо мной смеяться?! – прогрохотал дракон и затопал передними лапами. – Ничтожество! Жалкое хилое ничтожество! Да я могу размозжить тебя о стену! Откусить тебе лапу! Голову! Раздавить тебя, как… как…

– Крысу? – подсказал Адрус, внимательно следя за движением хвоста монстра.

– Да я тебя… я тебя…

Дракон начал передавать картинки одна ужаснее другой: вот Адрус разлетается в разные стороны, искусно разделенный на части с помощью зубов и когтей, вот он лежит аккуратной лепешкой, в которой угадывается его лицо с вытаращенными от ужаса глазами. Вот он же, с оторванными ногами, и дракон испражняется на труп, блаженно оскалив зубы. На другой картинке дракон делает то же самое, только «по-маленькому», размывая струей уже сделанную кучу, из которой выглядывает перекошенное лицо Адруса.

Он послал десять картинок и ни на одной не повторился – сцены гибели драконопаса становились все красочнее, а дракон все спокойнее. Наконец он совсем успокоился и начал прохаживаться взад и вперед с видом победителя, косясь на Адруса рубиновым глазом.

– Видал, как я тебя могу убить? Видел, наглый ты червяк, что я могу с тобой сделать?! Ты, ничтожный!

Адрус молча пошел к двери и вышел, не обращая внимания на дракона. Запер дверь на щеколду, уцепился за повозку, на которой были закреплены два здоровенных бака, и выкатил сооружение на улицу. Через пять минут он уже стоял возле раздаточной, и драконьи повара нагружали бак густым варевом, другой бак – крупными кусками сырого мяса, предположительно говядиной. Они не удивились, когда Адрус сказал, что ему нужно получить питание для Красного, только один, здоровенный толстый бородатый дядька лет сорока, сплюнул, прогудел, с неодобрением помотав головой:

– Яду бы ему крысиного подсыпать! Бесполезная, гадкая тварь! Только жрать да гадить! Да людей убивать! Смотри, парень, поосторожнее – эта тварь безумна! Командованию лишь бы кого-нибудь засунуть в его стойло, а что будет потом – им плевать! Не свою же родню засовывают, гады!

– Эй, Ярвис, помалкивай, а? – покосился на Адруса другой повар. – Тебе-то что, больше всех надо? Парень знал, на что идет! И командование не тебе судить!

И тут же прошептал, наклонившись к уху товарища:

– Чё, правда – больше всех надо?! Вот доложит сотнику, узнаешь, каков кнут, когда он спину чешет! Вечно ты лезешь куда не надо!

И добавил, уже для драконопаса:

– Иди, парень, не отвлекай! Жратву получил – пусть жрет, авось подавится! Вали отсюда!

И Адрус «свалил».

Дракон ждал его возле входа, на ногах, не как в первую встречу. По следам было видно – расхаживал по песку, пока Адруса не было, будто волновался. Когда драконопас вошел, распахнув створки дверей, и втащил тяжеленную тележку, дракон подбежал и, сунув нос в один из баков, спросил, фыркнув, как если бы увидел что-то нехорошее:

– Опять эта гадость? Что, повкуснее ничего не бывает? Небось мне одну дрянь дают как уроду! Не то что другим драконам! И приставили ко мне урода – хорошего-то драконопаса не нашлось! Здорового!

Адрус ничего не ответил, взял метлу, грабли и пошел туда, где журчала вода. Журчать ей было трудно – лоток, в который дракон гадил, забился остатками полупереваренных костей, и здесь, в углу, висел тяжелый запах сортира – если бы не отверстия вентиляции по верху стены, вонь распространилась бы на все помещение.

Драконопас вздохнул и стал граблями вытаскивать из лотка нечистоты, вываливая их на пол рядом с лотком. Часть пришлось доставать прямо руками – здоровенные кости легли крест-накрест, перекрывая выход воде. Их будто нарочно забили в дыру над решеткой, пришлось потрудиться, чтобы вырвать останки несчастной коровы из заточения.

– Ага! Сумел! А больше никто не сумел! – радостно громыхнул дракон, заглядывая в дырку и вытирая испачканную кашей и кровью морду передней лапой, очень похожей в этот момент на человеческую руку. – Я хорошенько их туда забил! Чтобы все дерьмом залилось! Чтобы затопило все! Чтобы все утонули!

Адрус пошел к тележке, заглянул – хоть Красный и ныл, что еда ему не нравится, но сожрал все, до последней крошки, только что не вылизал языком. Щенок покатил тележку к желобу, отстегнул крепеж бочек и по очереди вымыл их, насыпав внутрь песок и хорошенько отдраив так, что заблестела медь. Снова загрузил на тележку, отвез в раздевалку. Выгрузил, вернулся к сортиру, прихватил с собой вилы и лопату. Вилами загрузил кости в тележку, лопатой почистил желоб. Все, что не смылось, тоже отправил в телегу. Окинул взглядом драконью «постель», сморщил нос – отвратительно. Вечером нужно будет потребовать, чтобы дракону сменили подстилку – свежая солома совершенно необходима! Эдак от прелой соломы можно и болезнь какую-нибудь подцепить!

Все время, что Адрус работал, Красный расхаживал у него за спиной, пытался вызвать на разговор, но Щенок отмалчивался, не говоря ни слова. Наконец, когда в очередной раз дракон попытался выдать возмущенную тираду о мерзких человечках, которые настолько обнаглели, что не соизволят ответить дракону, Адрус сказал: