Великая Охота - Роберт Джордан

— Амерлин встретится со всеми тремя, Найнив. Та'верен не такая обычная вещь, чтобы она отказалась от возможности увидеть сразу троих. Может, она ободрит их несколькими словами, так как они отправятся с Ингтаром в погоню за похитителями Рога. Их отряд покинет крепость почти тогда же, когда и мы, поэтому тебе лучше поспешить с прощаниями.

Найнив бросилась к ближайшей бойнице и кинула взгляд во внешний двор крепости. Везде были лошади, вьючные и верховые, вокруг них, окликая друг друга, суетились люди. Единственное свободное пространство окружало паланкин Амерлин, запряженная в него пара лошадей терпеливо ожидала, когда позаботятся и о них. Здесь было и несколько Стражей, они проверяли сбрую своих коней, а в другом конце двора возле Ингтара сгрудились шайнарцы в доспехах. Иногда какой-нибудь Страж или солдат Ингтара быстрым шагом пересекал двор и обменивался несколькими словами с остальными.

— Надо было мне забрать от вас мальчиков, — сказала Найнив, по-прежнему глядя в окно. И Эгвейн тоже, если б я смогла сделать это, не убив ее. Свет, ну почему она родилась с этим проклятым даром? — Я должна была отвезти их домой.

— Они уже вполне взрослые, чтобы не цепляться за фартук матери, — сухо заметила Морейн. — И ты очень хорошо знаешь, почему никогда этого бы не сделала. С одним из них, по крайней мере. Кроме того, это означало бы отпустить Эгвейн в Тар Валон одну. Или ты решила не идти сама в Тар Валон? Если ты не обучишься применению Силы, то никогда не сможешь обратить ее против меня.

Найнив крутанулась волчком, повернувшись лицом к Айз Седай с отвисшей челюстью. Совладать с собой ей не удалось.

— Не понимаю, о чем вы говорите.

— Ты думаешь, я не знаю, дитя мое? Ладно, как тебе угодно. Верно понимаю, что ты едешь в Тар Валон? Да, по-моему, так.

Найнив так и подмывало хлесткой пощечиной согнать ту мимолетную улыбку, что озарила лицо Айз Седай. Со времен Разлома Айз Седай не обладали в открытую властью, намного меньше ею, чем Единой Силой, но интриговали и умело манипулировали людьми, дергая за ниточки, словно кукольники, играя тронами и государствами, словно фишками на доске для игры в камни. Она хочет использовать как-то и меня. Если можно короля или королеву, то чем лучше Мудрая? Так, как она использует Ранда. Я не дитя, Айз Седай.

— А что вы намерены делать с Рандом теперь? Мало вы его использовали? Непонятно, почему вы не укротили его, раз тут Амерлин и все эти остальные Айз Седай, но у вас должна быть на то причина. Наверное, вы что-то замышляете. Если Амерлин знает, что у вас на уме, то, готова спорить, она…

Морейн перебила ее:

— Что за интерес может быть у Амерлин к пастуху? Разумеется, если б его выставили перед Амерлин в плохом свете, его могли укротить или даже убить. В конце концов, он тот, кто он есть. И нельзя сбрасывать со счетов случившееся прошлой ночью. Все искали, на кого бы свалить вину.

Айз Седай погрузилась в молчание, позволив ему стать почти осязаемым. Найнив смотрела на нее, скрежеща зубами.

— Да, — наконец сказала Морейн, — намного лучше, чтобы спящий лев продолжал спать. А пока лучше тебе заняться сборами в дорогу.

Она двинулась в ту же сторону, куда ушел Лан, будто скользя над камнем пола.

Скривившись, Найнив с размаху врезала по стене кулаком, кольцо отозвалось в ладони легкой болью. Она раскрыла ладонь и посмотрела на него. Это кольцо подогревало, казалось, ее ярость, вобрав в себя ее ненависть. Я обязательно научусь. Ты полагаешь, что раз знаешь, то сумеешь спастись от меня. Но я научусь лучше, чем ты предполагаешь, и я сполна тебе выдам за то, что ты сделала. За то, что ты сделала с Мэтом и с Перрином. И за Ранда, помоги ему Свет и защити его Творец. Особенно за Ранда. Пальцы ее сомкнулись вокруг тяжелого золотого кольца. И за меня.

* * *

Горничная в ливрее укладывала платья в обитый кожей дорожный сундук, а Эгвейн взирала на это по-прежнему немного стесняясь, даже после месяца, когда кто-то делал за нее то, с чем она без труда справилась бы сама. Такие красивые платья, все — подарки Леди Амалисы, как и то серое шелковое платье для верховой езды, которое она сейчас носила, хотя оно было простым, всего с несколькими цветками утренних звезд, вышитыми на груди. Многие из подаренных платьев отличались куда более щедрой отделкой. Любое из них затмило бы все на Дне Солнца или в Бэл Тайн. Девушка вздохнула, вспомнив, что в следующий День Солнца она будет не в Эмондовом Лугу, а в Тар Валоне. Судя по тому немногому, что рассказала ей о подготовке послушниц Морейн — на самом деле почти что ничего, — вряд ли повезет быть дома на Бэл Тайн весной или даже на следующий за ним День Солнца. В комнату всунула голову Найнив:

— Ты готова? — Она вошла в комнату. — Скоро нам пора спускаться во двор.

Она тоже была одета в платье для верховой езды — голубого шелка с красными цветками любовных узелков на лифе. Еще один подарок Леди Амалисы.

— Почти готова, Найнив. Я почти жалею, что нужно уезжать. Едва ли в Тар Валоне нам представится случай носить эти прекрасные платья, что подарила Леди Амалиса. — Она отрывисто рассмеялась. — Однако, Мудрая, тогда не надо будет все время оглядываться через плечо, когда принимаешь ванну. Об этом я скучать вряд ли буду.

— Куда лучше принимать ванну в одиночку, — с живостью откликнулась Найнив. Лицо ее не дрогнуло, но чуть погодя щеки у нее заалели.

Эгвейн улыбнулась. Она думает о Лане. Так странно думать о Найнив, Мудрой, которая влюблена. Она не считала, что разумно говорить о Найнив таким вот образом, но в последнее время Мудрая иногда вела себя так же странно, как и любая девушка, страстно влюбившаяся в мужчину. И причем в такого, кому недостает здравого смысла, чтобы быть достойным ее. Она любит его, и я вижу, что и он ее любит, так почему он не имеет достаточно здравого смысла, чтобы громко сказать об этом?

— Я думаю, тебе больше не нужно называть меня Мудрой, — вдруг сказала Найнив.

Эгвейн заморгала. Вообще-то Найнив никогда и не требовала от нее подобного обращения, разве что когда сердилась, или для проформы, когда требовалось, но это… это что-то новенькое…

— Почему же?

— Теперь ты женщина, — Найнив посмотрела на ее незаплетенные волосы, и Эгвейн с трудом подавила импульс поспешно скрутить из них подобие косы. Айз Седай носили прически какие им хотелось, но собственные распущенные волосы стали для Эгвейн символом начала новой жизни.

— Ты женщина, — твердо повторила Найнив. — Мы — две женщины, далеко от Эмондова Луга, и до него будет еще дальше, пока мы не вернемся домой. Будет лучше, если ты станешь называть меня просто Найнив.

— Мы вернемся домой, Найнив. Обязательно вернемся.

— Не старайся утешать Мудрую, девочка, — мрачным голосом заметила Найнив, но улыбнулась.

Раздался стук в дверь, но прежде чем Эгвейн успела ее открыть, в комнату вошла Нисура, на лице — смятение.