Сон о принце - Эсфирь Серебрянская

***

… По-моему, я «гуляю» кругами…

***

Я вижу землю. Землю, на которую можно сесть или даже лечь и при этом остаться сухой. Сидеть абсолютно сухой, наслаждаясь остатками летнего солнечного дня.

Я вижу землю, которая, вот гадство, находится на другой стороне реки! Или озера. Без разницы, что за водоем. Но на другом берегу. На другом! А на моем – все залито водой по колено, то есть суша как таковая отсутствует. А там – пожалуйста.

Эх, поймать бы ту заразу, которая втравила меня в этот квест! Вот взяла бы за грудки, тряхнула так, чтоб зубы клацнули и проникновенным голосом спросила: «За что?»

Сплюнула… Отдышалась…

Лирика все это. Ли-ри-ка. Лирика, абсолютно не решающая главный вопрос: «Что делать?»

А что делать? Плыть?

По большому счету двести метров для меня раньше проблем не составляло. Родители позаботились. Подошли ответственно: нужно ребенку заниматься спортом – пожалуйста, занимается, заодно и плавать научится. И от дома недалеко, не то, что какое-то фехтование, за которым надо «пилить» чуть ли не на другой конец города.

Три года, и бабушка сказала, что хлорка вредна, особенно для лица и волос, мама – что ей не нравятся фигуры плавчих, дед – мол, цикличные виды спорта – отупляют, отец… хм… Отец сказал, что тренерша – мокрая вобла, ни на что не годится. Получилось, что все держалось на моем искреннем энтузиазме, которого отродясь не было. Зато проплыть двухсотку для меня не проблема… В нормальном состоянии… до которого сейчас ой как далеко. С другой стороны, рекордов ставить не надо и если найти плавсредство для багажа, а еще лучше для моей тушки, то вполне можно попробовать…

***

Мне чертовски повезло. Причем аж три раза. Во-первых, плавсредство нашлось буквально в двух шагах. Стоило подумать, сделать пять шагов и тут же в кустах… точней за кустами обнаружился сломанный указатель. Прямо рояль в кустах. Жаль, что на куске доставшейся мне стрелки отсутствовали какие-либо надписи. Хоть бы в пространстве сориентировалась. Но это не столь важно. Главное мои пожитки обзавелись шикарной лодочкой. Во-вторых, больше половины расстояния до другого берега занимал затопленный луг. Идти по нему удовольствие весьма и весьма сомнительное. Но идти – не плыть. Кстати, непосредственно проплыть пришлось совсем уж мелочевку, метров двадцать, не больше. В-третьих, я поленилась переделывать свой «канат». Хотела сначала отвязать одежду, а потом, посмотрев на манящую землю, решила все отложить до «сухих времен».

И вот только сейчас, вынырнув из прибрежной тины, мне удалось оценить степень везения. Без него лодочка с припасами уже плыла бы куда-то по своим делам, едва только я поскользнулась на склоне. А так конец веревки нырнул вместе со мной, удержав самоплавующую поклажу. Жаль только вилку-нож упустила. Кто ж знал, что хорошая идея быть во всеоружии, обернется такой досадной потерей. Но с ножкой-дубинкой идти на штурм вершины несподручно…

Мысли сбились тяжелым отхаркивающим кашлем, после которого я, не выползая из воды, как бы привалилась к берегу. Дно тут резко уходило вниз и буквально в метре от обрыва глубина, как показал незапланированный нырок-кувырок, достигала… Кто его знает, сколько достигала, но думаю даже наш Малюткин, встав на дно, до поверхности не дотянулся бы. На самом деле с глубиной тоже повезло, потому что, поскользнувшись на глиняном склоне, я влетела в воду именно головой вниз, и будь там лягушатник, то мой самый многострадальный орган пострадал бы еще больше. А так только водички наглоталась… пресной, грязной, противной и по самые уши… Ничего, сейчас я отдышусь и влезу на этот живописный склон. Только сначала вещички на берег вытащу. Я, конечно, падать больше не собираюсь, поэтому шанса уплыть у них не будет. Но все же сначала вытолкаю лодочку на берег. И вилку возьму, чтоб было чем за склон держаться.

Глава XVII

– Я хочу поднять… Э, пожалуй, допить этот кувшинчик за то, чтоб сегодняшний бесконечный день наконец-то закончился! – очередной глоток противного вина покатился по пищеводу, уничтожая, как мне хотелось верить, последствия проглоченной речной водички. Как приговаривал дед, ссылаясь на опыт военных медиков: «Красные глаза не желтеют». Порой выдавалась альтернатива «Зато дезинфицирует». Присказки, для меня, звучали забавно, так как ни к армии, ни уж тем более к медицине дед никакого отношения не имел. Но свою реакцию проявлять не стоило, поскольку фразочки употреблялись им как правило в злобно-саркастическом настроении, в качестве комментария к новостям или к социальным проблемам. В конечном итоге, для нас с бабушкой они стали некими синонимами плохого настроения, что, безусловно, соответствовало моему текущему взгляду на жизнь. Собственно, трудно представить, чтоб кто-нибудь на пустой желудок, сидя голым задом на земле в неизвестной точке планеты, да еще без малейшего понимания происходящего испытывал бы брызжущий радостью оптимизм.

Нет, сам по себе оптимизм вещь необходимая. Особенно в боевых условиях. Именно поэтому я целенаправленно активно занималась самовнушением. Сначала готовясь к штурму кресельной башни. Потом заставляя себя радоваться выходу на поверхность. И тем что отбилась от бандитов. И наводнению, потому что следы «заметет». И чертовому обрыву, на котором только чудом не сломала шею, поскальзываясь и кувыркаясь…

Но, может быть, уже на сегодня хватит? Кто-то там наверху может уже закончит изгаляться надо мной?

Невольно подняв голову, я посмотрела на висящее над деревьями солнце. До него мои возмущения-переживания не долетели. Хотя, что с него взять. Светит, греет, мои развешанные по кустам пожитки сушит… Из меня выскочил невольный смешок, тут же обозванный реакцией пустого желудка на алкоголь. Пусть так. Но я вряд ли даже в кристально трезвом состоянии удержалась бы от смеха, если б взглянула на себя со стороны. А если бы каким-то чудом появилась видеозапись моего скоростного спуска нагишом от вершин до глубин с мешком в руках, то, наверное, своим ржанием распугала бы всех медведей и бандитов.

Плохо только, что «продукты» намокли. Но их все равно немного, а дезинфекция винцом придает им особый вкусовой колорит. Жаль осталось всего… я бросила взгляд на расстеленную салфетку… одиннадцать – так себе цифра, да и закусить мерзкий привкус алкогольного пойла нужно. Так что осталось всего десять штучек сладких лепестков. Завтра нужно будет что-то придумывать с едой. А сегодня усталость все же сильнее голода. Да и по лесу голышом я бегать больше не собираюсь. Такой экстрим не для меня. Потянувшись, я случайно зарылась рукой в сухой слой прошлогодней листвы. Вспомнились огромные багряно-желтые «стога» выраставшие в парке осенью. Отец всегда