Дерзкий любовник - Элизабет Лоуэлл

– Очень больно? – спросила она.

– Только не когда ты меня ласкаешь.

Риба дрожащими руками смыла грязь и засохшую кровь, но Чанс повернулся к ней с гибкой грацией, явно опровергавшей всякую мысль о боли.

– Со мной все в порядке, – пробормотал он, приподнимая ее лицо, чтобы поцеловать. – Не нужно так бледнеть.

– Но ты подвергал себя опасности… чтобы защитить меня.

– Конечно, – кивнул Чанс, – ведь ты моя женщина. Я всегда буду защищать тебя.

Слушая бархатисто-хриплый голос, Риба встала на колени перед Чансом, омывая сильные ноги от щиколотки до бедра, наслаждаясь теплом его плоти под покрывалом из мыльной пены и прозрачной воды, и когда ее руки поднялись выше, почувствовала пронизавшую его дрожь.

Риба продолжала мыть Чанса так же осторожно, как он мыл ее, не чувствуя никакого смущения от этой близости, а только безмерное наслаждение и радость. Да, он ее мужчина, тот, кого она может коснуться, обнять, ласкать без всякой ложной скромности и сдержанности, чувствуя себя водой, солнечным светом и самой жизнью.

Наклонившись, Чанс подхватил Рибу на руки, поцеловал с жадной настойчивостью, мгновенно возбудившей в ней желание раствориться в нем, растаять, словно мед на солнце. Он почувствовал мгновенную перемену в ней, готовность отдать свой жар и сладость. Бормоча странные певучие фразы, никогда не слышанные ею раньше, он прижал Рибу к телу так, что оба задрожали.

Чанс молча понес ее прочь от камней и воды, к залитой солнцем лужайке, на которой чуть раньше расстелил соединенные спальные мешки, превратив их в переливчато-черное покрывало, и, осторожно положив на него Рибу, отступил, касаясь ее лишь обжигающим взглядом.

– Если я возьму тебя сейчас, значит, не отпущу никогда, – почти грубо бросил он. – И неважно, что случится, неважно, что было сказано или не сказано, ты станешь моей навсегда, совсем и окончательно, и никакие обеты и клятвы не смогут связать нас крепче. Ты хочешь этого?

– А ты будешь точно так же принадлежать мне? – спросила Риба, глядя на него с таким же напряжением, пытаясь отыскать то, что он не мог выразить словами, поскольку твердо верил, что ничего не знает о любви.

– У меня нет выбора, – прошептал Чанс.

– Так же, как и у меня, – кивнула Риба, протягивая ему руки. – И я не желаю ничего иного, кроме тебя, Чанс. Только тебя.

– И ты получишь меня, – пообещал он, опускаясь рядом с ней. – Только меня.

Он сжал ее в объятиях, притягивая к мускулистому телу, наслаждаясь мягкостью ее душистой плоти. Их губы встретились, словно впервые, в нежном, нетребовательном, легком, как солнечный луч, поцелуе. Кончик его языка скользнул по уголкам ее улыбающегося рта, поддразнивая и щекоча, пока Риба не рассмеялась, приоткрыв для него губы. Язык Чанса ласкал ее влажный рот, безмолвно соблазняя, призывая к любовной игре. Радость этого поцелуя словно молнией пронизала Рибу, и она, тихо застонав, покорилась его ласкам.

– Да, – прошептал Чанс, нежно покусывая мочку ее уха, шею, плечи, грудь. – Иди ко мне.

Риба вздрагивала под его прикосновениями, ощущая, как ее тело расцветает от упоительного желания. Груди набухли, словно безмолвно умоляя о поцелуях, и его язык медленно, тщательно обводил каждый затвердевший сосок. Припав губами к розовым маковкам, Чанс стал нежно посасывать их, пока Риба не начала с тихими стонами извиваться под ним. Его рот становился все более жестоким, почти причиняя боль. Жар внутри Рибы рос и рос, пока не стал нестерпимым, свиваясь в огненные змеи невыразимо острых ощущений. Ее руки судорожно сжимались и разжимались на его плечах. Она начала задыхаться.

– Чанс, – умоляюще прошептала она, раскрываясь, словно лепестки цветка, – пожалуйста…

Но Чанс лишь рассмеялся и скользнул вниз, дразня языком ямку пупка. Сильные руки сжали ее икры, щиколотки, пока зубы нежно покусывали мягкую кожу внизу живота. Чанс потерся щекой о жесткие завитки золотисто-медовых волос, и Риба, вздрогнув, почувствовала ответную дрожь. Усы коснулись гладкой кожи бедер, и Риба, почти потеряв голову, ощутила, как его язык проник в пылающую плоть.

– Чанс…

– Ш-ш-ш, моя женщина, – пробормотал он, не поднимая головы, сжимая ее бедра нежно, но крепко. – Ты так прекрасна, так совершенна. Позволь мне узнать всю себя.

Те слова, которые собиралась сказать Риба, затерялись в водовороте безумных ощущений, уносившем ее все дальше от реальности. Жар и ошеломительная чувственность его ласк, наслаждение ее телом, которое Чанс столь откровенно испытывал, почти свели ее с ума. Риба отдалась ему бесповоротно, пожираемая жидким пламенем, вспыхивавшим все ярче с каждым его движением, каждым прикосновением шероховатого бархата. И когда его зубы сомкнулись на ее плоти, Риба выгнулась, словно лук, и прильнула к нему, вздрагивая, прерывисто вздыхая и тихо выкрикивая его имя.

Все еще потрясенная постепенно замирающими волнами наслаждения, восхитительнее которого она до сих пор не ведала, Риба лишь широко раскрыла глаза, когда Чанс одним мощным рывком вонзился в нее, быстро и до конца, и замер, наслаждаясь своей властью над ней, и только потом новым резким толчком вошел в нее еще глубже, снова зажигая знакомый огонь. Риба вскрикнула и впилась ногтями в его плечи, сама не сознавая того, охваченная экстазом, почти неотличимым от боли. Чанс рассмеялся и начал двигаться, медленно, сильно, наблюдая, как с каждым движением Риба все больше забывается в остром блаженстве. Глаза сверкали почти нестерпимым блеском, лицо исказилось наслаждением таким же свирепыми и могучим, как овладевший ею мужчина.

Он выкрикнул ее имя всего однажды, глухо, гортанно. Риба, затрепетав, излилась живительным потоком, проведя ногтями глубокие борозды до самых бедер, безмолвно умоляя его плыть вместе с ней по бушующим волнам экстаза. И Чанс, с хриплым стоном повиновался, забыв обо всем, отдавшись ей так же полно, как она ему.

Риба прошла три шага по узкому гимнастическому бревну, сделала медленный переворот назад, два переворота вперед, переворот боком в сторону – «колесо» и приземлилась на упругий мат, покрывавший пол комнаты. Тяжело дыша, смахивая со лба капли пота, она потянулась за полотенцем.

– Закончила? – раздался с порога низкий голос.

Риба быстро повернулась, как всегда немного испуганная бесшумным появлением Чанса.

– Откуда ты приехал?

– Из «Обже д'Арт». Оставил пресс-релиз о коллекции Джереми на журнальном столике. Джина хочет, чтобы ты одобрила его еще до закрытия магазина. Она просто вне себя из-за того, что не может всем объявить о свадьбе, – бесстрастно сказал Чанс.

– Я же сказала, что мы обо всем объявим в «Хотел дел Коронадо», во время показа коллекции Джереми, – покачала головой Риба. – А до того не желаю постоянно терпеть чужое любопытство и гнусные намеки. Хочу наслаждаться тобой в мире и покое.

Чанс пристально оглядел Рибу и наконец кивнул.