Музейный экспонат - Александр Конторович

Высокий гость еще долго ходил по кораблю, залезал в орудийные башни, спускался в самые недра — и расспрашивал. Сопровождающие честно старались удовлетворить его любопытство, но на некоторые вопросы ответов пока еще не имелось.

Уже в завершении экскурсии президент, осматривая генератор защитного поля, задал вопрос: «Реально ли нам создать подобный агрегат?»

— В принципе, возможно, — ответил представитель Академии наук. — Только вот затраты при этом…

— Полностью себя окупят! — отрезал глава государства. — На эту тему можете не волноваться. Работайте!

Сидя в автомобиле, он повернулся к министру обороны. Тот при осмотре корабля не присутствовал, ибо уже не раз и не два ходил по корабельным коридорам — ничего особо нового он бы в этот раз там не увидел. Поэтому и подъехал чуть позже.

— Ну?

— Заключение медиков категорично — экипаж корабля скомплектован не на Земле. Это, если хотите, пришельцы.

— М-м-да… никогда не предполагал, что когда-нибудь с этим столкнусь…

— В команде корабля присутствовали две разные расы. Комсостав — одна, и остальной экипаж — другая. По своим антропоморфическим признакам они, в принципе, не так уж и сильно отличаются друг от друга, но тем не менее…

— Ну, на фото я ни у кого из них рогов и копыт не видел! — усмехнулся президент.

— Да, они внешне похожи на азиатов, я бы даже сказал, что у них есть отдаленное сходство с японцами. Тот же разрез глаз, например… Впрочем, не станем отбирать хлеб у ученых, пусть они работают.

— Кстати о японцах, как там у них?

— Притихли. Что-то они там готовят, это очевидно. Отмечена их возросшая активность в плане поиска крупнокалиберной артиллерии. Начаты работы по воссозданию собственного производства. Но времени на это может потребоваться достаточно много. Да и мы не сидим сложа руки…

— США?

— Конгресс все еще не принял решение о введении в строй старых линкоров — слишком дорого! Мы передали их армии двенадцать орудий калибра двести три миллиметра, их оперативно восстановят и введут в строй. Предоставили образцы боеприпасов и технологию их производства — пусть делают снаряды сами. По нашим сведениям, они приступили к восстановлению береговых батарей пока в непосредственной близости к крупным городам и портам. Надо отдать должное их военным, там ни у кого розовых очков не имеется. Все предельно серьезны и собранны.

— Европа?

— Там все радужно, ни над кем не каплет пока. По нашим данным, американцы их ни о чем таком не оповещают.

— Спасайся кто может? — усмехнулся глава государства.

— А зачем им лишний балласт? Самим бы выплыть…

— Ладно, это уже работа нашего МИДа, пусть пашут…

Работа шла. Незаметные, со стороны почти никому не видные усилия отдельных людей и организаций потихоньку позволяли восстановить многое из того, что в свое время было заброшено или отставлено в сторону как ненужное более или несвоевременное. Разумеется, речь не шла о том, чтобы приступить к строительству линейных кораблей или чего-то в этом духе. Руководство страны хорошо понимало, что ранее чем через несколько лет такую штуковину не построить. Даже при максимальном напряжении сил. Да и в этом случае имелся риск, что корабль устареет еще на стадии строительства. Полученные в ходе осмотра «Наковальни» данные недвусмысленно свидетельствовали о том, что очень многое из того, что установлено на борту «утюга», намного превосходит земные аналоги. А то и вовсе их не имеет.

Не сидели без дела и военные моряки. Проанализировав все случаи боестолкновения с «Наковальней», специалисты уже успели выработать некоторые рекомендации по противодействию такому противнику. Хорошо, в данном случае он был один — а если их будет несколько? И не факт, что все они окажутся столь же габаритными и неповоротливыми, — могли быть всякие неожиданности! И это тоже учитывалось.

Были проведены командно-штабные игры, в которых разыгрывались всевозможные варианты противодействия новому противнику. Итог пока не радовал… работы было еще много.

* * *

Это здание располагалось на окраине Москвы. Вдалеке от шумных дорог и промышленных предприятий стояло старое четырехэтажное строение 60-х годов прошлого века. Здесь всегда царила тишина, редкие автомобили не особенно досаждали своим шумом обитателям дома. Еще в старые времена здание обнесли двухметровым кирпичным забором, в котором были прорезаны ворота и имелся одноэтажный домик проходной. Ничего не говорящая постороннему глазу вывеска, скучные деревья и редкие кусты вдоль ограды — ничто не привлекало внимания.

А вот внутри… Внутри все менялось достаточно часто. Служебные помещения в доме неоднократно перестраивались и модернизировались в зависимости от того, какие новые научные веяния пролетали над страной. Сюда иногда привозили тяжелые опечатанные ящики, которые сопровождали неразговорчивые охранники. Груз затаскивали внутрь, расписывались в сопровождающих документах, и охрана покидала территорию.

А из вскрытых контейнеров порою доставали самые неожиданные вещи. Иногда это был новенький компьютер, а иногда окровавленные обломки печатных плат или пробитые пулями и осколками блоки управления. Впрочем, в каком виде в очередной раз приедет на исследование новый прибор, не брался предположить никто из сотрудников.

Новые объекты, поступившие на исследование, на этот раз сопровождались совершенно беспрецедентной охраной. В отличие от всех предыдущих случаев, охранники не покинули территорию НИИ, а остались здесь. Для этого на первом этаже выделили специальное помещение, где они и разместились. Более того, один из охранников постоянно присутствовал около любого прибора, не отлучаясь от него ни на минуту. Специально выделенный младший научный сотрудник вел непрерывную видеосъемку всего процесса работы. Отснятые видеоматериалы ежедневно отправлялись курьером куда-то за пределы здания. Подобных мер предосторожности не помнили даже старожилы. Точно так же никто из них не припоминал ни одного объекта, который хоть в какой-либо мере походил на то, с чем пришлось работать сейчас.

Представленные на исследование предметы хотя и напоминали кое-чем компьютеры, все же имели ряд отличий: абсолютно непривычная клавиатура с непонятными обозначениями на неизвестном языке, совершенно незнакомая архитектура самих приборов, странные мониторы овальной формы — этим список новшеств далеко не ограничился. Прибывшие вместе с грузом сопровождающие смогли пояснить только самые общие принципы: напряжение питания, порядок коммутации оборудования с внешними устройствами, схему монтажа устройств на рабочем месте и еще кое-какие мелочи. Включать аппаратуру никто и не пробовал.

Надо отдать должное сотрудникам института, ни один из них тоже не побежал в срочном порядке запихивать вилку прибора в ближайшую розетку. Всю присланную аппаратуру самым тщательным образом описали, не пропустив ни одной, даже самой мелкой детали. И только после этого, оборудовав точно такое же рабочее место, разместили на нем один из присланных компьютеров. А в том, что это был именно компьютер, никаких сомнений к этому моменту уже не имелось. Корпус машины предварительно осмотрели и аккуратно вскрыли. Предчувствия оказались верными — внутри располагалось устройство, которое при несанкционированном вскрытии приводило все внутренности прибора в неработоспособное состояние. Поскольку это был не первый подобный фокус, с которым сотрудники института сталкивались, опыт противодействия подобным хитростям был накоплен вполне достаточный.