Лисы и львы - Инна Шаргородская

В подворотню они оба тоже успели сунуться и поняли, что для защиты входа в свое драгоценное убежище Идали Хиббит использовал магию наивысшего уровня. Казалось сомнительным, что молодому аркану, при всех его талантах и тайных знаниях, удастся с нею справиться.

Элис пожала плечами.

– Есть одна ведьмачка… Да ты не парься, пусть сами возятся. Мне че-то кажется, что этот ход им на фиг не нужен.

– Да? А что им нужно, ты случайно не знаешь? – привычно начал заводиться Дуду.

Элис промолчала. Отвернулась, пробежалась на носочках по верхушкам кустов, вспрыгнула на карниз второго этажа, перекувырнулась и пошла по нему на руках.

Капитан Хиббит с Раскелем тем временем, морщась и стараясь дышать неглубоко, вернулись в подворотню и встали перед обнаружившейся там запертой дверью, на которую, все так же опасливо подергиваясь, указала искалка.

– Точно, – сказал капитан, разглядывая увесистый амбарный замок, – когда-то тут дворник жил. Служебная квартирка была. Идали, значит, выкурил его отсюда и сделал так, чтобы об этом месте забыли. Однако «щелочка»-то ничего себе, целые ворота, считай! Рота дворников могла без вести пропасть. Может, и пропала?…

– Я бы снял его на раз… – тоже глядя на замок, сказал Раскель.

Кароль усмехнулся.

– …если б мог дотронуться, – закончил тот.

– Вот именно, – вздохнул капитан.

– Ничего, сделаю, – уверенно заявил аркан.

Он сдернул с плеча рюкзак, порылся в нем и достал кожаный кисет, из которого, развязав шнурок, очень осторожно вытащил какой-то комок – не то мох, не то морскую губку. Поднес его на ладони, кривясь от боли, которую причиняли темные чары, настолько близко к замку, насколько хватило сил. Потом отдернул руку и так же осторожно упрятал загадочный комок обратно в кисет.

– Все, – сказал, – пошли отсюда. Эта штука впитывает магию быстро. И теперь мне надо…

– Лабораторию? – скептически предположил капитан.

– Нет, – отмахнулся Раскель, – зачем? Хватит темной комнаты с толстыми стенами. Лучше бы, конечно, смотреть эти чары ночью, в чистом поле, подальше от людей, только где ж тут поле возьмешь… да и холодно нынче, – он снова поежился. – Думаю, кабинет твоего брата подойдет.

Они покинули подворотню, перевели дух. Потом аркан одним движением руки восстановил видимость стены, прикрывавшей вход, и оба зашагали к подъезду.

– Пошел я ведьмачку искать, – поглядев им вслед, сказал Дуду. – На всякий случай. А ты…

– Брось, – Элис соскочила с карниза. – Цыган этот очень даже ничего, может, и справится. Я бы на твоем месте о другом думала.

Она уставилась в хмурые небеса, невесть что там высматривая.

– О чем это? – нетерпеливо спросил Дуду.

– Как чары снять. С тебя. Без универсуса.

Он фыркнул, покачал головой.

– Сейчас! Сел, подумал и немедленно понял…

– Балда ты, – сказала Элис. – А я вот, кажется, догадываюсь, в чем тут фокус.

– Да что ты?! И в чем?

– Только ты до этого не дорос, – она взглянула на него с сожалением. – И говорить без толку…

Из кабинета Идали не доносилось ни звука.

Чем там занимался аркан, капитан Хиббит представлял себе весьма приблизительно. И помочь ему не мог. Считывание и расшифровка чар, наложенных высокими адептами, были по зубам лишь магам того же уровня. А образование капитана в этой области до сих пор, увы, оставляло желать лучшего. Все некогда было им заняться, и новые знания приходилось приобретать урывками – когда совсем уж приспичит…

Клементине потребовался целый час на то, чтобы оправиться от удара, нанесенного ее светлой сущности темными чарами. Катти и Пиви просидели почти все это время у нее в спальне и, когда вышли наконец, сами выглядели не особенно бодрыми. Малость, по мнению капитана, пришибленными.

Поэтому он тут же спросил:

– Не передумали еще встревать в игры сильных? Это были цветочки, смею вас уверить. Дальше будет гораздо хуже!

– Нет, – проворчала Пиви, – лично я не передумала. О, что тут у тебя, кофе?

– Сварил бадейку, – усмехнулся он. – Знал, что понадобится.

– Да! – Пиви плюхнулась за стол, схватила ковшик. – Холодный… – сказала разочарованно.

– Давай сюда, подогрею, – Катти приняла ковшик у нее из рук.

– С плитой управишься? – спросил Кароль. – А то я сам…

– С чем там управляться-то? Сиди!

Когда она вышла из гостиной, Пиви, одобрительно кивая, сказала:

– Скромничает. Соображает на самом деле так быстро, что я диву даюсь. Думала, она от здешней техники будет в полном шоке, а ей раз покажи что-то – и все, будто от рождения знала!

– Да, она редкостная умница, – задумчиво признал Кароль. – Но… неужели тоже не передумала? Не испугалась?

Задуматься ему было о чем. Многотрудный опыт подсказывал, что в случаях, подобных этому, компания, участвующая в событиях, обычно подбирается неспроста. И так ли уж он прав, пытаясь остановить девушек, хотя и дураку, кажется, ясно, что с их неопытностью и абсолютной беспомощностью только дома, под замком, и сидеть?…

– По-моему, она вообще ничего не боится, – сказала Пиви. – Впрочем, давай спросим, если хочешь.

И спросила – когда Катти, вернувшись, разлила по чашкам горячий кофе и тоже села за стол.

– А ты случайно не передумала?

Та поняла без пояснений.

– Нет, – ответила спокойно. – Куда все, туда и я.

Кароль хмыкнул, укоризненно поглядел на одну безумицу, на вторую.

– Взвод мышей, – сказал. – Против… не кота, и даже не льва. Дракона.

– Не мышей, а лис, – усмехнувшись, поправила его Пиви. – Ну, я-то, может, и мышь, зато ты… да Катти… да цыган… Где он, кстати?

– Делом занят, чары расшифровывает, – Кароль кивнул в сторону кабинета. – Просьба – нет, приказ! – не соваться.

– А кошка где, которая не кошка? Госпожа… как ты ее назвал?

Катти распахнула глаза, выпалила:

– Физер! Это что, и вправду?…

– Да, – неохотно ответил капитан. – Она и есть. Хозяйка книжной лавки, куда я хотел тебя пристроить. Одна из моих нанимателей на самом деле, настоящих хозяев универсуса. Вон, в кресле лежит. Кто ее в кошку превратил – не знаю… не подумайте, что я! Но очень вас, девушки, прошу – присматривайте, чтобы не сбежала. Потому, что если ее коллеги узнают, где мы сейчас находимся и чем занимаемся, в нужном месте они окажутся первыми и универсуса вам обеим тогда точно не видать как своих ушей.

Катти остро глянула на него. И спросила: