Сначала замужество, потом постель - Сабрина Джеффрис

— Верно, — выдохнула Шарлотта. — Было бы жаль… проделать весь этот путь… и не взглянуть на дом…

— Ужасно жаль, — пробормотал Дэвид.

Но он уже знал, что это лишь затишье перед бурей. Он не может удерживать Шарлотту в постели постоянно. Стало быть, разговор о свадьбе стоит возобновить.

И если Шарлотта считает, что он станет ждать целых шесть месяцев, чтобы сделать ее своей женой, то она определенно сошла с ума.

Когда фаэтон Дэвида отъехал от дома, Шарлотта заметила, как низко опустилось солнце. Единственным, кто знал о цели визита и его продолжительности, был слуга Дэвида, но виконт заверил Шарлотту, что на него можно положиться — он будет нем как рыба.

И все же Шарлотте непросто будет объяснить причину своего столь долгого отсутствия, не рассказав при этом, что она ездила осматривать выставленные на продажу дома. Она пока не хотела, чтобы служащие знали о возможном переезде.

Но Шарлотта также не хотела, чтобы ее подчиненные догадались, чем они с Дэвидом занимались большую часть дня.

По ее спине пробежала чувственная дрожь. Она выбрала любовника на редкость удачно. Во второй раз их занятия любовью оказались еще более восхитительными. Дэвид больше не торопился, покрывая поцелуями каждый дюйм тела Шарлотты, вновь и вновь доводя ее до исступления, прежде чем вместе отправиться на самую вершину блаженства.

А потом они устроили пикник. Припасенными Дэвидом блюдами не стыдно было бы угостить даже королеву.

Шарлотта улыбнулась собственным мыслям. Дэвид, как, никто другой, умел подобрать к женщине ключик.

Покончив с обедом, они отправились на экскурсию по дому, но Шарлотта почти ничего не запомнила. В перерывах между поцелуями и взаимными ласками трудно было удержать что-либо в памяти. Несмотря на то, что конюшни действительно оказались весьма внушительными, как и обещал Дэвид, Шарлотта запомнила лишь, как виконт взял ее — быстро и грубо — прямо там, на соломе.

— Ну и что ты думаешь? — хрипло спросил Дэвид. Шарлотта заморгала.

— Не могу поверить, что ты спрашиваешь меня об этом. Тебе действительно хочется знать?

— Вообще-то да.

Стараясь не покраснеть, Шарлотта понизила голос, чтобы слуга Дэвида не смог ничего услышать.

— Ты наверняка знаешь, насколько искушен в любви. Многочисленные… э… ну, ты понимаешь, о чем я, наверняка убедили тебя в этом.

Дэвид расхохотался.

— Я хотел спросить, что ты думаешь о доме?

— О… — Краска стыда залила щеки Шарлотты. — Как неловко.

— Да брось ты, — посмеиваясь, произнес Дэвид и наклонился к ее уху. — А ты просто восхитительна. Знаешь, я, наверное, скажу Стоунвиллу, что мне нужно вновь осмотреть дом. — Взгляд Дэвида перекочевал на грудь Шарлотты. — Что у меня не было возможности рассмотреть его достоинства во всем их великолепии.

— Ты обманешь друга, чтобы ты и я… чтобы мы…

— Совершенно верно. По вторникам Стоунвилл ездит на «Таттерсоллз». Вторник тебе подходит?

Шарлотта лукаво посмотрела на Дэвида.

— Вы ужасно испорчены, лорд Керквуд.

— А я очень надеюсь на твое согласие, — произнес Дэвид таким чувственным голосом, что по телу Шарлотты побежали мурашки.

Они ехали некоторое время в молчании, а потом Дэвид наклонился к уху Шарлотты и тихо спросил:

— Так значит, я искусный любовник, да? — Обеспокоено бросив взгляд на лакея, Шарлотта прошипела:

— Веди себя прилично.

— Слишком поздно. — Дэвид коснулся губами уха Шарлотты. — Скажи, дорогая, как я тебе по сравнению с твоими другими любовниками?

Глаза Шарлотты округлились от удивления. Иногда мужчины ведут себя как дети, соперничая друг с другом.

— О ком ты говоришь? — еле слышно переспросила Шарлотта. — Кроме мужа, у меня никого не было. А теперь не будешь ли ты так любезен следить за дорогой, пока мы не оказались в канаве?

Широко улыбнувшись, Дэвид откинулся на сиденье.

— Стало быть, после Харриса я единственный. Интересно.

Как бы Шарлотте хотелось знать, почему он считает сей незначительный факт интересным, но она не собиралась расспрашивать Дэвида в присутствии молодого лакея, хотя тот и сидел позади них на почтительном расстоянии и вряд ли мог слышать разговор из-за шума ветра и стука копыт.

— А что ты думаешь о собственности Стоунвилла? — помолчав немного, спросил Дэвид.

Шарлотта попыталась вспомнить хоть что-нибудь, но в голове крутилось лишь одно: этот дом просто создан для занятий любовью.

— Дом достаточно большой. Хотя я заметила застарелый химический запах в одной из комнат…

— Возможно, в той, что Стоунвилл использовал для своих вечеринок с веселящим газом.

Лорд Стоунвилл был известен своими дикими затеями и шумными вечеринками, во время которых его друзья вдыхали так называемый «веселящий газ», чтобы получить удовольствие.

— Так вот оно что! Господи, я никогда бы не догадалась. — Шарлотта искоса посмотрела на Дэвида. — А ты принимал в этом участие?

— В вечеринках? Раз или два. А почему ты спросила?

Неожиданно по спине Шарлотты пробежал холодок. В прошлом году кузен Майкл предупреждал ее о том, что один из учителей школы принимает участие в сомнительных развлечениях, устраиваемых лордом Стоунвиллом.

— Ты был здесь вместе с Энтони и Мэделин?

Пустив лошадей рысью, Дэвид нахмурился.

— А они участвовали в вечеринках Стоунвилла? В самом деле? От Энтони вполне можно ожидать, а вот от его жены… Вряд ли она пошла бы на такое.

Удивление Дэвида показалось Шарлотте искренним, и из ее груди вырвался вздох облегчения. Что это ей в голову взбрело? Она ведь уже решила, что Дэвид не может быть кузеном Майклом. А если бы и был, то уже наверняка признался бы ей в этом.

— Знаю. Очень странно. Это было еще до их свадьбы.

— А…

В фаэтоне повисла тишина. Так уютно было просто сидеть рядом с Дэвидом, наблюдая за тем, с каким умением и ловкостью он правит лошадьми. Шарлотта до сих пор не могла поверить, что он сделал ей предложение. Неужели прошлое позади?

Совершила ли она глупость, отказав Дэвиду? Настояв на том, чтобы продолжать работать в школе.

Возможно. И все же перспектива стать всего лишь украшением его жизни, не имеющим собственного мнения и вынужденным посещать светские мероприятия, ужасно пугала Шарлотту. Все это лишило ее мать жизненной силы, хотя та изо всех сил пыталась угодить жестокому мужу. Но, несмотря на то, что Дэвид разительно отличался от отца Шарлотты, он оставался мужчиной, привыкшим осуществлять контроль над всем и вся в своей вотчине.