Владыка Каган - Константин Петрович Черников

Здесь он довольно рано женился на юной красавице из старинного рода лютичей, чтобы породниться с теми, кем ему, волею Судьбы, да по приказу отца, пришлось править. Молодая жена родила ему нескольких крепких сыновей. Так и жил Станислав уже много лет в кругу своей семьи, отлучаясь ненадолго лишь два раза в год на полюдье, да для участия в отцовских походах и разборках с соседями. Вверенную ему землю он оберегал, правил крепко и, казалось бы, ни на что большее не претендовал. Но в тайне, как и все велимировичи был амбициозен. Его гордость задевала необходимость во всём подчиняться Святограду. В душе он желал большего. Однако, при жизни Велимира это было невозможно.

Особой любви к отцу он никогда не испытывал. Да, откровенно говоря, Велимир в ней и не сильно нуждался. Детей у него было в избытке. Властному святоградскому государю вполне достаточно было, что сын исправно справляется со своими обязанностями удельного правителя. Демонстрировать нежные родительские чувства было не в привычках Великого Кагана. Поэтому удивляться довольно сдержанной реакции сына на кончину отца не приходилось.

Однако, Станислав и его сыновья, соблюдая традиции нового культа, коротко помолились за упокой души. После чего князь снова обратился к отроку, прибывшему из Вручая:

- Что ещё скажешь? Бала ли грамота какая-то прислана?

- Была, княже. Гонцы из Святограда с утра уж дожидаются в твоей светлице, да сыскать тебя не могли сразу, чтоб весть передать. Уж больно далеко ты в дебри забрался.

- Верно сие. Пришлось. Дичины тут непуганой больше. Кто ж ведал, что такое приключится. Думали тут и заночевать до утра, но видно придётся в обратный путь собираться. Надобно до темна успеть домой.

- Обожди малость, светлый княже, - взмолился один из ловчих, - С утра крошки хлеба во рту не было. Люди устали, да и мясо уже готово. Остынет же. Дозволь поснедать чуток, тогда и в путь веселее будет выдвигаться.

- Верно мыслишь, - согласился князь, - Подкрепится перед дорогой никогда не помешает, - Время терпит. Только не засиживайтесь долго, чай не на пиру будете. Вишь каково стало? Домой надобно поспешать.

- Не беспокойся, не впервой. Всё по-быстрому справим, - обрадованно засуетился ловчий, - Присаживайся с княжичами к огню.

Все быстро расселись у костра. Самые почётные места заняли князь и его сыновья, которым постелили ковры поверх подложки из листвы и мелких веток и расставили на них миски и кубки. Остальные же расположились прямо на земле чуть поодаль. Подали дичь. После короткой, но обильной трапезы, отроки стали сноровисто разбирать княжеский шатёр и собираться в обратный путь. Всё снаряжение и остатки трапезы разложили по сидельным сумам. Работали споро. Не прошло и часа, как всё было готово и князь дал сигнал к выступлению.

Едва только начало смеркаться, как копыта лошадей уже зацокали по сухой деревянной мостовой главной улицы Вручая. Вечерело и людей на улицах встречалось не много. Узнавая князя, они сторонились, давая дорогу и низко кланялись. Мостовая была проложена, как обычно, от главных ворот и прямо до торжища, а княжий двор стоял чуть в стороне от него, возвышаясь за рядом домов «лучших людей». Но это не помешало дворовым отрокам ещё издали заметить княжескую свиту и заранее распахнуть ворота перед господином.

Заехав к себе на двор, Станислав легко соскочил с коня и бросив поводья смердам, направился в дом. В просторной гриднице уже собрались ближние бояре и воеводы, никто не расходился, все ждали возвращения князя.

Вечер выдался жарким и в комнате стояла духота, несмотря на открытые ставни. С улицы почти не проникало свежего воздуха. Горели факелы и сальные светильники, источавшие резкие запахи и уничтожая последние остатки кислорода в комнате. Бояре беспрестанно обмахивались кто чем мог и вытирали потные лица рукавами.

Чуть в сторонке, на широкой лавке у стены сидели три молодых отрока в пыльной одежде и таких же сапогах – гонцы. И хоть они валились с ног от усталости, но вида не подавали и терпеливо дожидались князя. Увидев Святослава, они проворно вскочили на ноги и отвесили земной поклон:

- Приветствуем тебя, светлый княже! – заговорил старший, доставая из-за пазухи свиток с подвешенной к нему большой круглой печатью, - Грамота тебе от Великого Кагана Севолода Велимировича. Приказано в самые руки.

- Во как! Братец мой оказывается весьма проворен, - усмехнулся князь в пышные усы, принимая грамоту, - Не успел отец отойти, как он уже и Великим Каганом себя объявил. Так что ли? – обратился он к гонцам.

- Верно, княже, - отвечали те, - Совет стольных бояр так решил.

- Да уж, стольные бояре сильны за других решать. Главное - всё только к своей выгоде. Ясное дело – Севолод им мил не в меру. Давно его обхаживали…, - сказал князь и глаза его недовольно сверкнули, - Вот только, помнится мне, что отец иначе свою волю объявил. Кажись, он Бурислава вместо себя оставить на престоле завещал. Я ту грамоту самолично видел.

- Во истину, княже. Так и было, - подал голос кто-то из бояр.

- Вот и я о том же. Поспешили бояре…

- Прими грамоту, - с поклоном настаивали гонцы.

- Ну что ж, посмотрим, что брат мой пишет, - проговорил князь, разворачивая свиток с тяжёлой каганской печатью, - Сейчас узнаем, что за судьба всех нас вскорости ожидает.

***************************************

Глава 32

Глава 32.

Юный князь Григор Велимирович заканчивал обеденную трапезу в своей гриднице, когда в комнату прибежал взволнованный и запыхавшийся отрок.

- Гонцы, княже, к тебе из самого Святограда. Сказывают дело спешное – выпалил он, едва переведя дух.

День выдался ясный и светлый. Ярко жёлтый