Последнее наступление Гитлера. Разгром танковой элиты Рейха - Андрей Васильченко

В 18 часов 1 февраля 1945 года штаб группы армий «Юг» сообщал в Верховное командование о том, какие подразделения прибыли и разгружены:

• штаб абшнитта СС «Юг» (обслуживающий персонал; командование I танкового корпуса СС);

• эрзац-команда «Т» (пять эшелонов с танковым полком, один эшелон со штабом; 1-я танковая дивизия СС);

• эрзац-команда «W» (часть разведывательного батальона; 12-я танковая дивизия СС);

• учебное подразделение «Норд» (обслуживающий персонал, 2-я танковая дивизия СС).

То есть речь шла о 8–9 эшелонов.

По мере прибытия эшелонов с эсэсовскими дивизиями было предписано создать из сопровождавших их зенитных подразделений специальные части, которые бы занимались противовоздушной обороной нефтеперегонных предприятий, расположенных к востоку от Комарома. Кроме этого, Верховное командование напоминало о том, что с учетом предполагаемого советского наступления под Граном, одно из прибывших соединений должно быть направлено на северный берег Дуная. Это было вполне логично, так как изменение позиций на северном берегу Дуная не позволило бы эффективно использовать танковые соединения в весьма неудобной для подобного рода войск прибрежной зоне Комарома.

Впрочем, несколько позже Гитлер настоял на том, что танковые дивизии было необходимо разместить южнее Рааба, то есть на южном берегу Дуная. Усиление немецких позиций под Граном должно было быть осуществлено за счет других частей.

Данный приказ был несколько изменен, поскольку в группе армий «Юг» посчитали, что «существуют объективные причины, почему данные танковые соединения должны быть размещены севернее Рааба, включая небольшой островок». Это было еще не изменение стратегических позиций на берегах Дуная, но явная подготовка к этому. Постепенно к подготовке данной операции стало привлекаться командование 8-й армии.

Прибытие танковых частей в Венгрию в большей мере напоминало «тайное просачивание». Шло оно очень медленно, под покровом ночи. Это было вызвано все теми же воздушными налетами союзной и советской авиации. Несмотря на то, что подготовка к операции мало чем напоминала энергичные действия, у данного обстоятельства был свой положительный для немцев момент. Прибытие в Венгрию крупной танковой армии удавалось долгое время скрывать от советской разведки. Естественно, что через агентов (в частности, среди местного населения) советской разведке становилось известно, что прибывали некие танковые части, но никто даже предположить не мог, что буквально по одному составу с запада в Венгрию могла быть переброшена целая танковая армия.

Тем временем Гитлер лично хотел взять под свой контроль осуществление операции «Ледокол». По этой причине он приказал командующему 2-й танковой армией генералу артиллерии де Ангелису прибыть в Берлин. 2 февраля 1945 года генерал оказался в Ставке фюрера. Кроме него, в Ставке чуть позже оказались командующий группой армий «Юг» и представители Верховного командования сухопутных войск. Все они должны были участвовать в обсуждении дальнейших операций, осуществляемых на территории Венгрии. Генерал Вёлер вылетел в Берлин 7 февраля. Однако прежде чем туда направился генерал де Ангелис, командование 2-й танковой армии и командование группы армий «Юг» согласовало «общее направление своих действий». В итоге был выработан план, который оба генерала должны были попытаться утвердить в Берлине.

Во-первых, они хотели получить в свои руки командование частями не только группы армий «Юг», но и группы армий «Ф» (Главнокомандующий на юго-востоке). Во-вторых, если армейская группа Балка не принимала участия в данных операциях, то 2-я танковая армия должна была как минимум рассчитывать на ее оперативно-мобильные части. В-третьих, для более точного ведения артиллерийского огня наступающие части нуждались хотя бы в одном дивизионе АИР (артиллерийской инструментальной разведки).

Теоретически это были достаточно скромные желания, особенно если учесть, что Венгрия стала для Гитлера театром боевых действий № 1. Немецкое командование вполне положительно оценивало перспективы предстоящей операции «Ледокол». В ответ на требование предоставить 2-й танковой армии «оперативно-мобильные части» Гитлер потребовал от Верховного командования Вермахта перебросить из Италии (Главнокомандующий на юго-западе) 16-ю панцергренадерскую дивизию СС «Рейхсфюрер СС». Уже в 8 часов 30 минут 3 февраля та вышла на марш. Предполагалось, что эта механизированная дивизия СС прибудет в район Надьканижи (Гросс-Каниса), где будет временно выполнять функции резерва Верховного командования сухопутных войск. Там дивизия должна была получить пополнение. Для сохранения конспирации дивизия СС «Рейхсфюрер» почти во всех документах именовалась «группой пополнения 13-й горнострелковой дивизии СС „Ханджар“». Такое наименование для нее использовалось в течение всех двух недель, пока осуществлялась ее переброска из Италии в Венгрию. Столь медленная переброска на этот раз объяснялась не действиями советской и союзнической авиации, а активными вылазками итальянских и югославских партизан. Кроме этого, нельзя было сбрасывать со счетов явный недостаток угля для эшелонов, на которых, собственно, и перебрасывалась данная дивизия.

Командующий 16-й дивизией СС «Рейхсфюрер» оберфюрер СС Отто Баум

Мероприятия по соблюдению секретности и маскировки повторялись из раза в раз. 5 февраля в 16 часов 5 минут Верховное командование сухопутных войск отдало приказ «всем эрзац-командам и учебным подразделениям СС» (именно так стали именовать танковые дивизии СС) сохранять полное радиомолчание. Кстати, до сих пор остается непонятным, почему данный приказ не был отдан сразу же. Впрочем, данный приказ был во многом излишен, так как командование 6-й танковой армии СС отдало приказ сохранять радиомолчание еще во время отхода с Западного фронта. Так что для эсэсовских танкистов подобные меры предосторожности были само собой разумеющимися.

Несмотря на приказ Гитлера не делать никаких регулярных записей в журнале боевых действий, а лишь вести собственные, строго засекреченные документы, в журнале боевых действий группы армий «Юг» постоянно появляются упоминания о танковых дивизиях СС. Впрочем, упоминания делаются исключительно под «кодовыми именами». Чтобы облегчить читателю понимание происходящего, приведем список используемых в журнале боевых действий «кодовых наименований».

Штаб I танкового корпуса СС — штаб абшнитта[7]СС «Юг».