Под откос - Дмитрий Грунюшкин

Экипировка оказалась бедненькой, ну уж, как говорится, за неимением гербовой пишем на простой. Напоследок Алексей зашел в купе проводников. Может, у них там рация какая есть? Но чуда не случилось, в дополнительные поезда суперсовременные вагоны не ставят. Зато на столе нашелся кухонный нож. Пусть лезвие чуть ли не из жести, пусть деревянная рукоятка на двух заклепках качается, но все-таки лучше, чем ничего. В умелых руках он многое можно сделать. В конце концов, не зря в милиции говорят, что самое убойное оружие – это простой кухонный нож. Львиная доля бытовых убийств совершается именно им.

Пора было двигаться вперед. Леха еще не знал, что за этим последует, что нужно делать. Для начала надо было хоть что-то выяснить.

Он вышел в тамбур, медленно миновал межвагонный переход, тихонько выглянул из-за угла. Купейный вагон казался таким же пустым и безжизненным, как и покинутый им плацкарт. Двери большинства купе были открыты настежь.

Леха настороженно шагнул в вагон, постоял, прислушиваясь. Вроде, все спокойно. Он достал телефон, глянул на экран. На шкале силы сигнала робко обозначилась единственная пока палочка, но пропала раньше, чем он протянул палец к кнопке. Но это было уже кое-что. Видимо, где-то в округе есть вышка ретранслятора. А значит, возможно, населенный пункт или железнодорожная станция.

Он посмотрел на пустой коридор, помедлил, и зашел в купе, прикрыв за собой дверь, но неплотно, чтобы через щелку можно было наблюдать. По своему боевому опыту он помнил, что в современной войне главное – связь. Если есть хоть малейшая возможность ее установить, этой возможностью необходимо воспользоваться.

Идея перегнать детвору из головного вагона ко всем остальным Руслану совсем не нравилась. С этой мелюзгой столько хлопот! Да и места в трех вагонах совсем не было. С другой стороны, станция была уже совсем скоро, и от греха подальше надо было брать под контроль локомотив и машинистов. Делать это через крышу очень неудобно. Лучше пройти через вагон.

Принять решение помог Ахмат. Он почтительно остановился в коридоре, не заходя в купе, и виновато сообщил:

– Руслан, Маймун пропал.

– Как это? – не понял Дикаев.

– Мы прошли центральные вагоны, начали зачищать те, что ближе к голове. А когда стали вызывать его, чтобы двигаться дальше – он не ответил.

Это было нехорошо. Очень нехорошо.

– Я думаю, он сорвался, – вздохнул Ахмат. – Как раз встречный проходил. Его, наверное, воздушной волной сбросило.

– Шайтан! – выругался Руслан, яростно вцепившись пятерней в свою бородку.

Объяснение, конечно, самое простое и напрашивающееся. Слишком простое! Маймун был парнем цепким и ловким, как настоящая обезьяна. Представить, что его сдуло с крыши поезда, было трудно. Но другого объяснения он не мог найти.

– Ладно, – рубанул он воздух ребром ладони. – Ахмат, возьми Тагира и еще пару человек – и идите в первый вагон. Там только дети, пара воспитателей и проводник. Загоните всех в купе, закройте их. Взрослых и тех, кто постарше, посадите вместе, и оставьте возле их купе одного человека. А сам с еще одним человеком иди в локомотив.

– Я понял тебя, Руслан, – кивнул боец.

– Ахмат! – остановил его Дикаев.

– Что?

Руслан помедлил пару секунд.

– Присмотри за Тагиром. Он молодой, горячий. Придержи его, если что.

– Хорошо.

Ахмат скрылся, но беспокойство не отпускало Руслана.

– Салман! – позвал он своего заместителя. – Усильте бдительность. Маймун, наверное, сам упал. Но на всякий случай надо быть осторожнее.

Он бросил быстрый взгляд на Бека. Тот согласно кивнул лохматой головой. Предосторожность не была лишней.

С Родионом Егоровичем Мироновым Трофимова связывало давнее знакомство, многие годы совместной работы, почти дружба – насколько это возможно для двух генералов, начальников областных управлений госбезопасности. Его неудачи Геннадий Михайлович переживал как свои, правда, имея все же «за пазухой» малодушное «хорошо, что не со мной». А то, что Миронов на этот раз «попал» очень серьезно, и вряд ли выпутается, не подлежало никакому сомнению.

– Ну, здравствуй, генерал! – первым поздоровался Трофимов.

– Здоровее бывали, – невесело пошутил Миронов. – Ты уже в курсе всего?

– Разумеется. Штаб уже работает по полной программе. Хорошенькое дельце ты мне скинул.

– Они уже на твоей территории?

Трофимов бросил взгляд на большую электронную карту, где красная точка захваченного поезда как раз пересекла условную границу областей.

– Да, только что.

– Начальство летит?

– Угу. На своем помеле.

В наушниках раздался хриплый смешок Миронова, но Трофимов быстро перевел дружескую болтовню в деловое русло.

– Егорыч, что там твои по этому делу – нарыли что-нибудь? Кто там, сколько их? «Транзит» прошерстили?

– Обижаешь, – буркнул Миронов. – У нас хорошие спецы на базах данных сидят. Не твоим чета, – не преминул подпустить он шпильку, помня приверженность Трофимова к оперативной работе и некоторое пренебрежение современными компьютерными методами.

Автоматизированная система управления «Экспресс-2», которая связывает все кассы и терминалы железнодорожников, автоматически передает все данные на параллельную систему спецслужб «Транзит». Со всеми фамилиями, паспортными данными и маршрутами следования всей огромной российской армии пассажиров поездов.

– И что там? – поторопил товарища Трофимов, одновременно досадуя, что его собственные люди до сих пор не обработали этот пласт информации.

– Среди пассажиров поезда есть два Руслана. Одному из них двенадцать лет. Второй – некто Руслан Дикаев, сорока лет. В нашей базе его нет. Думаю, и ни в какой базе его нет.

– Почему?

– Паспорт выдан ему три месяца назад, в деревне Бугры, что в Подмосковье. Прописан там же. В той же квартире прописано еще человек тридцать. То есть, сам понимаешь, явно левый адрес, и липовые имя и фамилия. Данные москвичам уже сбросил, но вряд ли они его быстро отработают. Достаточно быстро, – уточнил он.

– Так, уже есть зацепочка.

– Ага. Жаль, что фотографии из паспортов наши системы не сохраняют. Было бы полегче. Вместе с ним в купе купили билеты еще три человека, такие же липовые товарищи, призраки. У всех такие общекавказские или тюркские имена и фамилии. То есть могут принадлежать, как татарам или башкирам, так и дагестанцам или калмыкам.

– Чеченцы в поезде есть?

– Откуда мне знать? Пятую графу в паспортах отменили.

– А много таких, общекавказских, вообще в поезде? Не вчетвером же они его захватили.

– Да чуть не треть пассажиров, – хмыкнул Миронов. – Мы же в Азии живем. Всех не проверишь. Из тех, кто может быть в принципе интересен, можно выделить пару-тройку человек.