Сказительница - Эллариэль

завтрашнее посвящение, — ответил прадед, — Кроме последних, никто не знает, кто ты. Мы представим тебя хорошей подругой Дириниэля, которой покровительствуют Их Светлейшества. Заодно и посмотришь на свой род. Познакомишься. Повод для вечеринки придумали не мы, просто в эльфийских землях сегодня праздник начала Осени.

Поэтому здесь собрались два самых значимых рода, два наследных дома — первый и второй. Быть здесь — для тебя, как постороннего человека, раз ты пока не признаёшься в родстве, — большая честь. Так что постарайся вести себя не слишком эксцентрично.

Тут я похлопала глазками и заверила, что все они слишком плохо обо мне думают, и что я буду паинькой, разумеется. В этот момент мы подошли к парадной зале, где проходил фуршет. И не успела я сцапать с подноса лакея тарталетку в форме лодочки, как вошли Их Светлейшества с глашатаем, который громогласно объявил проход в столовую. На торжественный ужин. И эльфы, стоящие по обеим сторонам от входа в неё, распахнули тяжёлые дубовые двери.

Тарталетку я всё-таки слопала. И она оказалось восхитительнейшей на вкус, нежно-терпкой. Даже само тесто состояло из необычной ореховой муки и рассыпалось во рту лёгкой пряностью. А начинкой являлись, пока ещё не известные мне, очень сладкие фрукты, с медовым послевкусием, которые повара нарезали ломтиками и разложили по цветам радуги.

Дир подхватил меня под руку, и шепнул, что я сейчас хорошенько поем, чтобы не беспокоилась об этом и не нападала на лакеев.

Я хихикнула. Ещё бы не поесть. Ужин же.

Войдя в столовую, я поняла, что стол всего один — длинный и узкий. И, судя по всему, я буду сидеть со стороны Их Светлейшеств и Дира. Что-то страшновато. Во главе стола сел, разумеется, сам правитель эльфов. По левую руку от него присела его супруга, по правую — мой прадед. Меня запланировали посадить рядом с ним, а Дира — рядом с его мамой.

С другой стороны от меня, недовольно зыркая, некрасиво плюхнулся Виндорр, Дир же чинно подвёл меня к моему месту, галантно придержал тяжёлый деревянный стул с изящной резьбой на спинке и, поклонившись, ушёл на своё место. Виндорр явно из последних сил старался держаться, но было очевидно, что он ревнует меня даже к Диру. Я шепнула, что мы просто брат и сестра, он ответил, что знает. А потом постарался скрыть мрачность своего лица за разглядыванием салатниц и огромных блюд с едой.

А посмотреть было на что: закуски — как маленькие чудеса, да и вообще, каждое блюдо — просто произведение искусства! Скатерть, покрывающая стол, сияла цветом плодородной земли, пронизанной золотистыми лучиками солнца. А украшения стола, нарезки, салаты, горячее и другие блюда, в совокупности, представляли собой волшебный чарующий лес. Не на моё ли посвящение намекают? Хотя что я, это же праздник прихода осени!

Рядом со мной стояли блюда в форме деревьев, на кронах которых повара затейливо расположили фруктово-ореховые и сочные овощные закуски. А ближе к середине стола располагалось горячее, сделанное из запечёных овощей. Даже сладкое было сделано из орехов, сухофруктов и ягод.

Особенно меня поразила мелония, как назвал её прадед, — нарезанная маленькими шариками, она лежала высокой горкой прямо перед моим носом и источала такой будоражащий воображение аромат, что я захлебнулась слюной. Благо, ужин открыли сразу после непривычной, но красивой молитвы благодарности Матери-Земле, и все остальные уже накладывали себе вкусняшки.

Я вдруг опомнилась и радостно потёрла ручки. Но тут увидела ехидный взгляд майстриссы Тилинириэль и поняла, что нужно быть немного сдержаннее. Вздохнула, чинно положила себе на тарелку фруктов и овощей, с помощью лакея, конечно. И начала есть, медленно пережевывая, чтобы не пропустить момент лёгкой сытости. От таких мыслей желудок аж свело судорогой:

«Поститься дракону! Это ж надо такое удумать!»

Взяла ещё немного молочных продуктов — по-моему их называют сырами — с блюда в виде древа. И небольших бутербродиков, кто-то из эльфов назвал их канапе. Поела овощного супа-пюре. Заполировала второй порцией мелонии и ещё одного фрукта под странным названием мангуа. Поискала взглядом те красные ягоды, которыми меня угощала Иния — кажется, они назывались фраголия, но не нашла. Или плохо искала.

После того, как сытость всё-таки пришла, стала разглядывать эльфов и то, как они едят свои кушанья. И тут мне стало стыдно. Я даже выпрямилась на стуле и вытянулась в струнку. Дир подмигнул. Хорошо ему, он в этой среде как рыба в воде.

Я уже практически притворилась изящной и крайне очаровательной леди, как услышала столь заманчивый спор о том, может ли существо выбирать свой путь в жизни или всё заранее предопределено. Эх, как же у меня чесался язык что-нибудь вставить по этому поводу. Но для начала решила просто послушать.

Один эльф, с грузным телом и одутловатым лицом, рассказывал о том, что выбора нет, судьба каждого из нас расписана чуть ли не по минутам, и никаких шансов её изменить нет. К тому же, мы — рабы своих желаний, и не можем сопротивляться им. Двое других уверяли его в том, что выбор есть всегда, и мы творим свою судьбу сами. И только эльфы, ну то есть существа, — авторы событий, происходящих с ними.

Тут вдруг я не выдержала и ляпнула:

— Вы совершенно правы, каждый из нас волен идти своим путём либо прятаться на задворках, яро уверяя себя в том, что это всё судьба и ничего не изменить. А желания — всего лишь двигатель прогресса, а не наше начальство. Когда мы чего-то очень хотим, то понимаем: у нас есть цель в жизни! Мечта, приносящая радость — даже простым своим существованием и крохотными шажками к ней. И постепенно следуя за ней, мы возвращаем себе авторство в жизни.

Однако есть также избранные богами: существа, миссия которых — помочь многим другим, а то и всему Миру. И если именно они прозябают в неверии, то встретятся с тяжёлыми испытаниями, уроками и болью, если будут продолжать сопротивляться своему пути. Их души очень древние и сильные. Только они способны пройти этот путь. Но даже в этом случае судьба не предопределена. Они, и только они, рисуют этот узор и вплетают в него нити своей силы. И если окажутся достойными, справятся и придут туда, куда нужно. И спасут мир.

Тут за столом воцарилась тишина, и все лица повернулись в мою сторону! «Мамочка дорогая, я ведь не раскрыла себя? — Руки мои