Мертвые миры - Константин Муравьев

Ну, теперь у меня по крайней мере не было никаких вопросов, что это за модуль ситуационного поведенческого моделирования, который симбиот предложил присобачить к родительскому плетению отражения.

Судя по той модели, что я видел, теперь фантом, изображающий меня, не просто лежал на месте, а слегка шевелился, дышал, иногда передвигал руку или смещал ноги. Конечно, это происходило не постоянно, а с вполне приемлемой частотой. Так что созданная мною иллюзия кроме всего прочего приобрела с внедрением этого модуля еще и некое подобие жизни, по крайней мере внешнее.

Поэтому я не стал откладывать и, деактивировав предыдущее плетение, наложил новое.

Угу, я, отдыхающий, все еще лежу на том одеяле, что в данный момент считается моей кроватью.

Немного полюбовался работой плетения и решил, что все работает отлично, поэтому пробормотал:

– Вот теперь точно можно идти.

И, активировав незаметность, я осторожно соскользнул со своего места, после чего двинулся за пределы лагеря, осторожно пробираясь мимо дежуривших часовых.

Мертвый мир. Северные предгорья.

Развалины какого-то большого города.

Странная пещера. Утро

«Это что, и есть то безопасное место, которое мы нашли?» – спросил я у себя, глядя на вход в пещеру, лежащую передо мной. Судя по данным, предоставленным навигатором, все так и было. Мне необходимо попасть именно внутрь нее.

«Ладно, идем», – решился я и выдвинулся вперед.

Вхожу внутрь. Пещера как пещера, ничего необычного.

А мне точно сюда? Что-то не кажется мне это место особо безопасным.

Ага, судя по карте, мне дальше. Только вот там стена.

Подхожу ближе.

М-да. Насчет стены я, конечно, поторопился. Это что угодно, но только не обычная стена. Вернее, это, конечно, стена, но явно искусственного происхождения, очень натурально замаскированная под один из сводов пещеры, плавно перетекающий в ее пол. И хоть она и выглядит как один сплошной камень, но что-то анализатор нейросети упорно утверждает, будто по прочности этот материал если и уступает адамантиту, то ненамного.

«Ну, и что дальше? Как попасть в нужное место? Навигатор был почему-то уверен, что я точно это смогу сделать».

И я сделал еще один шаг вперед.

«Может, я чего-то не вижу?» – сам у себя спросил я.

Но пещера не так велика, чтобы тут можно было что-то не заметить. Да и нейросеть уже давно просканировала ее полностью и составила виртуальную модель полученной пещеры.

Так, неожиданно мой взгляд остановился на укрупненном участке карты, где была отображена та часть пещеры, в которой я сейчас находился.

«А маршрут-то в нужную мне часть проходит не здесь».

Судя по карте, я стоял от той линии, по которой должен двигаться, где-то в полуметре. Если навигатор не ошибся, а он в последнее время ошибается все реже, то и я должен двигаться по выстроенному им маршруту. Поэтому и я смещаюсь туда, где он проходит.

Двигаюсь вперед. И вот я у стены. Ничего нового. Для интереса протягиваю руку вперед. И, что, в общем-то, не удивительно, она упирается в шершавую поверхность прохладного камня.

«Что-то я делаю не так», – это единственная здравая мысль, которая у меня сейчас есть.

Если нет никаких зацепок в пещере, то, может, они находятся где-то за ее пределами?

Поняв это, выхожу наружу.

И что у нас тут? А тут несколько странный изгиб линии маршрута, образующий странную вязь, на который и не обратишь внимания, если максимально не укрупнить масштаб карты.

Так, отхожу еще чуть дальше, до того самого места на маршруте, когда эта самая вязь и начинается.

«Хм. А ведь это если и не руны, то странная надпись, нанесенная на землю посредством моих шагов», – сообразил я, следуя вперед.

Вот и пещера. Непонятное дуновение воздуха из-за спины, как только я преодолел невидимую грань, отделяющую этот каменный схрон от внешнего мира.

Мельком оглядываюсь назад.

«Не понял, а где мои следы?» – удивленно проследил я тот путь, что прошел.

Была парочка мест, где в пыли должны были остаться отпечатки моих ног. Однако сейчас площадка перед пещерой была абсолютно не тронута. Будто я только что не топтался у входа.

«А похоже, это и вправду чей-то тайник, – наконец стало доходить до меня, – или убежище».

Слишком уж необычная эта особенность, когда заметаются твои же следы, не позволяя поймать или выследить тебя.

Ну а что со стеной? Да вроде на месте. Но и я еще не дошел до нее. Осталось еще несколько последних шагов.

Опа. А вот этого не было.

Прямо передо мной, на уровне груди, небольшая каменная пластинка, явно выделяющаяся своим цветом на фоне остальной стены. Отпечаток ладони на ней однозначно указывает, что необходимо сделать. Протянув руку, прикладываю свою ладонь к отпечатку.

= Доступ запрещен, – проявилось сообщение в моей голове.

Но сразу за ним:

= Разрешен доступ на уровне главы экспедиционного корпуса. Выполнить переназначение прав?

«Да», – согласился я.

= Права пользователю выданы. Доступ в систему временных укрытий диверсионных подразделений получен.

И все. Никаких внешних изменений. Хотя нет. Стена перестала выглядеть единой и цельной структурой, по крайней мере на метрическом уровне. Чуть в стороне от той панели, к которой я приложил руку, можно было заметить силуэт небольшой арки.

Только вот в том-то и дело, что анализатор нейросети упорно утверждал, что материал как был однородным, так им и остался.

«Ну да ладно, сейчас проверим», – решил я и сделал шаг вперед, и в следующее мгновение оказался в крохотном и совершенно пустом помещении, размером не превышающем обычную комнату, примерно четыре на четыре метра.

«М-да, не густо», – констатировал я, проходя в центр помещения.

Что и не удивительно, тут и надо-то было отсидеться. Только вот не понятно, долго это нужно было делать или нет. Да и как вообще, находясь тут, узнаешь, исчезла угроза или выбираться наружу еще опасно?

И только я об этом подумал, как увидел все то, что сейчас находилось поблизости от той скалы, в теле которой и находилась небольшая пещерка, укрывшая меня.

= Произведено подключение к системе безопасности объекта «№ 89-НР56», кодовое название «Восточный приют». Подключен режим слежения и контроля пространства.

Ну, теперь отпал вопрос о том, как те, кто тут мог укрыться, узнавали о том, что происходит снаружи.

«Это реально настоящее убежище», – мысленно подумал я.