Миллиарды и миллиарды. Размышления о жизни и смерти на рубеже тысячелетий - Карл Эдвард Саган

Поставим цель не подтвердить или опровергнуть усвоенные максимы, а найти по-настоящему действенные. Можно ли протестировать противоречащие друг другу нравственные нормы? Можно ли изучить этот вопрос научными методами, не забывая о том, что реальный мир намного сложнее любой модели?

* * *

Мы привыкли к играм, в которых кто-то побеждает, а кто-то проигрывает. Каждое очко, взятое противником, на это очко отдаляет от победы нас самих. Кажется, что игры по схеме «выиграл/проиграл» – естественная вещь, и многим людям трудно даже представить себе игру без победителя и побежденного. В привычных нам играх проигрыш просто уравновешивает выигрыш. Поэтому они называются играми с нулевым итогом. Намерения противника совершенно очевидны: в рамках правил игры он сделает все возможное, чтобы вас одолеть.

Многие дети приходят в ужас, впервые увидев воочию, что в играх с нулевым итогом можно и проиграть. На грани банкротства в «Монополии» они выпрашивают себе преференции (например, освобождение от арендных платежей) и, не добившись своего, могут в слезах объявить игру жестокой и бесчувственной – что, разумеется, истинная правда. (Я видел, как разъяренные и униженные игроки, не только дети, опрокидывают игровую доску, и швыряют на пол карточки и металлические фишки.) По правилам «Монополии» игроки не имеют возможности сотрудничать ко всеобщей выгоде. Игра этого не предполагает. То же самое можно сказать о боксе, футболе, хоккее, баскетболе, лакроссе, теннисе, ракетболе, шахматах, всех олимпийских состязаниях, гонках на яхтах и автомобилях, карточных играх, детской игре в «Классики» и узкопартийной политике. Ни в одной из этих игр невозможно руководствоваться Золотым, Серебряным или хотя бы Бронзовым правилами – применимы только Железное и Оловянное. Почему почитаемое нами Золотое правило столь мало употребимо в играх, которым мы учим детей?

После миллиона лет постоянных племенных войн мы приучены мыслить по схеме игры с нулевым итогом и считать любое взаимодействие состязанием или конфликтом. Однако ядерная война (и многие войны с использованием обычных видов оружия), экономический спад и уничтожение среды обитания – это ситуации типа «проиграл/проиграл», а такие жизненно важные для человека вещи, как любовь, дружба, родительство, занятия музыкой и изобразительным искусством, обретение знаний, предполагают обоюдный выигрыш. Если все, что мы видим, это игра на победу или поражение, значит, наше восприятие опасно узко.

Научное направление, изучающее эти вопросы, называется теорией игр и применяется в таких областях, как военная тактика и стратегия, торговая политика, корпоративная конкуренция, ограничение загрязнения окружающей среды и разработка планов ядерной войны. Хрестоматийный пример среди игр – «Дилемма заключенного». Это что угодно, только не игра с нулевым итогом. Обоюдный выигрыш, «выиграл/проиграл» и обоюдный проигрыш являются равновероятными результатами. В «священных» книгах вы не найдете действенной стратегии для этого случая. Сугубо практическая игра.

Итак, представьте, что вас с товарищем арестовали за серьезное преступление. В игре не важно, совершил ли его кто-то один из вас, оба или никто. Важно, что полиция считает вас виновными. Не давая вам шанса сверить показания или выработать общую стратегию, вас помещают в отдельные камеры и, наплевав на правило Миранды («Вы имеете право хранить молчание…»), стараются получить ваши признания. Вам сообщают, как это иногда делает полиция, что товарищ сознался и свалил вину на вас. (Друг называется!) Возможно, копы говорят правду. А может, лгут. Вам разрешено только объявить себя невиновным или виновным. Если вы вообще желаете что-либо сказать, какова наилучшая тактика сведения наказания к минимуму?

Вот возможные результаты.

Если вы отрицаете, что совершили преступление, и ваш друг (поведение которого вам неизвестно) делает то же самое, доказать вашу вину сложно. Пойдя на сделку со следствием, вы оба получите очень легкое наказание.

В случае, когда признались оба, властям ничего не стоит раскрыть дело. За сотрудничество вы оба можете получить относительно небольшой срок, хотя и не так легко отделаетесь, как в первом варианте.

Если же вы все отрицаете, а товарищ признается, обвинение запросит максимальное наказание для вас и минимальное (а то и никакого) для него. Ничего себе! Вы рискуете стать жертвой подставы – в теории игр, «предательства». Как, впрочем, и он.

Если же вы с товарищем сотрудничаете – оба настаиваете на своей невиновности (или оба сознаетесь), – то оба избегаете худшего. Вы предпочли подстраховаться и, сознавшись, гарантировать себе наказание средней тяжести? Тогда ваш друг, утверждающий, что невиновен, когда вы сознались, сам себе сделает хуже, а вы, если повезет, вовсе избежите наказания.

Обдумав все варианты, вы приходите к выводу: что бы ни делал товарищ, для вас выгоднее предать, чем сотрудничать с ним. Увы, это справедливо и для него. Но при обоюдном предательстве вы оба получаете худший результат, чем при сотрудничестве! Это и есть дилемма заключенного.

Теперь рассмотрим повторяющуюся дилемму заключенного, когда два игрока проходят последовательность таких игр. В конце каждой они по своему наказанию понимают, какие показания дал другой. Постепенно они узнают стратегию (и характер) друг друга. Научатся ли они игру за игрой сотрудничать, вместе отрицая вину? Невзирая на то, что подставить второго игрока выгодно?

Можно пытаться сотрудничать или предавать в зависимости от результатов предыдущей игры или последовательности игр. Если вы слишком охотно идете на сотрудничество, у другого игрока будет соблазн воспользоваться вашим добросердечием. Если вы постоянно предаете, ваш товарищ также, скорее всего, будет часто идти на предательство, что скверно для вас обоих. Вы знаете, что ваша склонность к предательству – это информация к размышлению для второго игрока. Какова верная пропорция сотрудничества и предательства? Таким образом, выбор собственного поведения, как и любой другой вопрос во Вселенной, становится предметом экспериментального изучения.

Этот вопрос исследовался в круговом компьютерном турнире, устроенном социологом из Мичиганского университета Робертом Аксельродом и описанном в его прекрасной книге «Эволюция сотрудничества» (The Evolution of Cooperation). Различные схемы поведения противопоставляются друг другу, и в результате мы смотрим, какая схема победила (кто набрал наименьший совокупный срок тюремного заключения). Возможно, простейшая стратегия – все время сотрудничать независимо от того, каких преимуществ это тебя лишает, или никогда не сотрудничать, какие бы выгоды ни сулило сотрудничество. Это реализация Золотого и Железного правил. Следующие им всегда проигрывают: первые из-за чрезмерной доброты, вторые – из-за избытка безжалостности. Проигрывают и стратегии, долго не карающие за предательство, – отчасти потому, что сигнализируют, будто отказ от сотрудничества может привести к выигрышу. Золотое правило не просто основа проигрышной стратегии, оно опасно для других игроков, которые могут выиграть в краткосрочной перспективе, но в долгосрочной неизбежно будут оттерты эксплуататорами.

Следует ли начать с предательства, но, если оппонент хотя бы один раз пойдет на сотрудничество, сотрудничать самому во всех последующих играх? Или начать с сотрудничества, но после первого же предательства другого игрока все время предавать? Это также проигрышные стратегии. В отличие от спортивных состязаний здесь нельзя исходить из того, что противник всегда будет стараться вам насолить.