Производственная система России – полный вперед! - Сергей Александрович Обозов
Шрифт:
Интервал:
В этот же чат заводим два стационара: городскую клиническую больницу № 1 им. Н. И. Пирогова, которую предложил министр здравоохранения Михаил Альбертович Мурашко, так как в нее буквально в ближайшие дни должен быть направлен поток больных из Москвы, и наш ФМБЦ им. А. И. Бурназяна ФМБА России, так называемую «шестерку» (директор — Александр Сергеевич Самойлов), где для этих целей выделено специальное отделение под руководством Юрия Дмитриевича Удалова, и оно готово тоже в ближайшие дни начать принимать больных. В настоящее время и те и другие отрабатывают процессную модель по всем этим потокам.
Для больницы ФМБА сложность заключается еще в том, что своих — росатомовских — пациентов мы готовы везти на своей скорой помощи. Но высока вероятность, что больницу будут использовать для приема тех потоков, с которыми не будет справляться Москва. Соответственно, когда больных везет скорая помощь столицы, ФМБА не может повлиять на всю цепочку целиком, на принятие в самом начале этой цепочки тех решений (везти — не везти), о которых мы говорили выше.
Уже вечером этого дня в чате, созданном двумя главврачами и нашими специалистами, началась дискуссия о будущей маршрутизации пациентов с подозрением на заболевание коронавирусом. Мы детально расписали все шаги, чтобы увидеть, что в этой последовательности лишнее, неправильное.
С точки зрения японцев, вот такая наша модель работы — полный бред. Невозможно, по их мнению, одновременно консультировать и что-то менять в таких условиях. Но это и есть тот самый поиск русского метода, который сейчас, сегодня начнется, и я постараюсь (если не каждый день, то через день) фиксировать происходящее, чтобы в будущем из них сложить те самые новые подходы, которые мы сейчас ищем.
31 марта 2020 года
Сводки с поля боя. Поиск целевых установок
Привожу отдельные фрагменты из переписки в чате:
«Уважаемый Сергей Александрович, коллеги, добрый вечер. Как только присоединяющимся к спецбригаде можно попросить целевые установки нашей работы?
С уважением, Карпов О. Э., НМХЦ им. Н. И. Пирогова».
А это мой ответ в чате:
«Нам как раз и предстоит их в первую очередь сформулировать. Три года назад для нас все было понятней. Заказчик — Минздрав. Задание — идите в поликлиники и убейте очереди, обеспечьте новое качество услуги клиенту, потом новое качество работы персонала. Сначала — бережливые поликлиники, потом — стационары. Везде шли в поле: картировали, хронометрировали, убирали все потери, разводили потоки и т. д. Здесь сложнее. Анализируем весь поток работы с клиентом от его сигнала до выздоровления. Со всеми развилками. Причем увеличение пропускной способности стационара — приоритет № 2. А № 1 — это как раз уберечь стационар от излишней загрузки.
Все происходящее — новая процессная модель. Нам надо ее максимально эффективно промоделировать сразу, а в процессе работы быстро доусовершенствовать. И все это с новыми, не погруженными в наши технологии людьми (коллеги, без обид — как есть) и без возможности работать непосредственно на площадке. Мы так еще не работали. Спасти может только доверие друг к другу. Попробуем с этого и начать. Завтра уже шаг за шагом — в конкретику».
Вот такие пристрелки. И их было немало.
Уже на первых шагах стало понятно, что важно фиксировать в передовых образцах самые узкие места.
Например: по состоянию на 30 марта мы считали, что самое узкое место — скорая помощь, которая всех без разбора начнет развозить по стационарам. В результате места будут заняты легкобольными, которые могли бы проходить лечение на дому. Обратно их отправить, если они уже доставлены в стационар, практически невозможно. Если кому-то станет хуже или он заразит кого-то во время дороги домой, отвечать будет врач, который принял решение не оставлять больного в стационаре. Поэтому такого больного надо просто не привозить.
По состоянию на 31 марта у нас была гипотеза, что правительство Москвы решило эту проблему, что существует жестко контролируемый регламент для поликлиник и бригад скорой помощи, который позволил притормозить поток в стационары и до 70 % больных оставлять на местах. Но в данный момент два наших федеральных центра ФМБА, куда с понедельника Москва может повезти больных, должны оперативно состыковать свои регламенты со стандартами работы со скорой помощью. И вот здесь начались проблемы. Москва нам никакого регламента так и не дала.
Тогда мы стали исходить из того, что отношения между нашими больницами и бригадами скорой помощи Москвы все равно надо выстраивать, значит, и регламент надо моделировать независимо от того, есть ли такой для городских больниц. Мы были на связи с представителями оперативного штаба Москвы и из неформального общения уловили, что сейчас они посчитали реально узким местом обеспечение кислородом. Потому что в обычных больницах иногда из 800 коек, например, только 10 с кислородным обеспечением. Какой толк от такого стационара? Надо срочно решать, где брать баллоны с кислородом в достаточном количестве, и делать внутреннюю разводку для обеспечения им большего количества коек.
Ростовская АЭС готова к запуску производства медицинского кислорода
Получив эту информацию от Москвы, мы чисто в нашей ПСР-логике тут же отработали ее в городах присутствия Росатома. Мы нашли все азотно-водородные и кислородные станции, где вырабатывается кислород, и отработали технические варианты, как его можно перехватить, и в оставшееся время — как превратить технический кислород в медицинский. Там разница на самом деле в нескольких процентах: технический кислород состоит из 93 % кислорода и 7 % углекислого газа, а медицинский — из 99,5 % кислорода.
Ночью 31 марта Москва предоставила нам кучу регламентов, в которых быстро разобраться было очень сложно. Только чтобы прочитать их, надо было несколько часов, а чтобы разобраться и понять — в 5 раз больше времени. Это проблема. Поэтому, конечно, отдельная задача — это визуализация: короткая, внятная визуализация боевых регламентов, когда можно в боевых условиях за несколько минут прочесть, посмотреть, понять и начать действовать. Нам же предоставили кучу докладов и обучающих видео. Сидит на экране специалист и 40 минут что-то рассказывает. А взбудораженный, напряженный мозг не воспринимает эту неструктурированную и очень сложную информацию. А надо за 40 секунд понять, что делать конкретно, должна быть блок-схема — с кубиками, со стрелочками и очень короткими тезисами. К сожалению,
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!