След на весеннем снегу - Людмила Мартова

– С кем договорилась?

Мила замялась, не зная, как объяснить сложную ситуацию с архитектором и его тайной помощью.

– С Олегом Ивановичем Васиным, – ограничилась полуправдой она. – Он благородный человек, поэтому всегда готов помочь.

На глазах Калины появились слезы.

– Спасибо, – прижав руки к груди, Калина бросилась Миле на шею и расцеловала ее в обе щеки. Крепко-крепко. – Ты не подумай, у меня, наверное, есть деньги. Просто всеми делами всегда занимался Сережа. Мой муж. Я просто должна встретиться с его бухгалтером. Со Светланой Мещеряковой. И выяснить, что у меня с деньгами и как я могу их снять. Я возмещу Васину расходы на адвоката. До последней копеечки. Мне просто надо взять себя в руки, а то я как-то недопустимо расклеилась.

В голове у Милы щелкнуло, она явно услышала реальный щелчок, и ей показалось, что даже дымом запахло. Или серой, как положено, если ты ведьма.

– Калина, а можно я с тобой схожу к бухгалтерше? – спросила она. – Мне просто очень интересно на нее посмотреть. Можно?

– Конечно, – чуть удивленно согласилась ее гостья. – Я хотела ее попросить завтра в офис выйти, чтобы до понедельника не откладывать. Ты же можешь завтра?

– Мне даже очень удобно, потому что в рабочие дни у меня уроки. Не могу же я работу прогуливать. Ты договаривайся на завтра, а я подстроюсь в любое время. У меня весь день свободен.

До конца субботы Мила вымыла всю квартиру, наготовила еды на несколько дней, чтобы быть готовой к любым неожиданностям, перестирала и перегладила кучу белья, то есть сделала все, чтобы освободить себе воскресенье. Часа в четыре позвонили из полиции, сообщили, что завершена экспертиза найденного Милой клада, определена его историческая ценность, монеты переданы в музей, и нужно будет прийти и подписать бумагу, что с выводами и размером причитающегося ей вознаграждения, а также порядком его получения Мила ознакомлена.

– Да, хорошо. Я заеду в понедельник после работы, – согласилась она.

– И что, даже не спросите, какова стоимость клада? – хохотнул голос в трубке. – Фасон держите?

– Нет, мне как-то в голову не пришло, что вы готовы предоставить эту информацию по телефону, – спокойно среагировала Мила. – Но если это возможно, то какова?

– Тридцать шесть тысяч долларов, – в голосе неведомого собеседника прозвучало невольное уважение столь огромной для него суммой. – То есть ваша четвертая часть составляет девять тысяч.

При Милиной учительской зарплате сумма была вполне весомая, но не астрономическая. В обморок она от нее не упала, да и ожидаемого собеседником восторга не испытывала. Более того, на эти деньги у нее был свой, четко сформулированный план, которому она и собиралась следовать. Она провела в голове нехитрые расчеты. Ну да, в рамках этого плана потенциальные полмиллиона рублей или чуть больше – вполне себе достойные деньги.

– Спасибо, – искренне поблагодарила она. – В понедельник обязательно зайду, чтобы все подписать.

– Вы учтите, выплаты из бюджета поступят не быстро. Иногда, говорят, и до полутора лет ждать приходится.

Мила снова представила свой план. Полтора года были вполне себе нормальным сроком. Она заверила, что подождет, и попрощалась. В половине седьмого позвонил Савелий.

– Пойдем в кино, – заявил он, поздоровавшись.

– Куда? – Мила решила, что ослышалась.

– В кино. А что такого? Невозможно же все время сидеть дома и есть, а прогулки на свежем воздухе по такой погоде как-то не очень вдохновляют, если честно. Ты когда в последний раз в кино была?

– В институте, наверное, – Мила рассмеялась. – Моя мама очень любила юмореску Геннадия Хазанова, в которой была фраза про «и ноги в горчицу». И меня к ней приучила. Я как-то привыкла все, что я хочу, находить в интернете и смотреть с домашнего дивана. Но если хочешь, пойдем. А что, в Малодвинске хороший кинотеатр?

– Если честно, понятия не имею, – отрапортовал Савелий. – И какое кино показывают, тоже не знаю. Но если решить, что это своеобразное приключение, то какая разница?

– Действительно, никакой, – согласилась Мила и вдруг решилась, – а знаешь, что? Пойдем! С Кактусом я уже погуляла.

– Тогда собирайся, а я через десять минут за тобой заеду, – велел голос в трубке. – Сеанс в девятнадцать ноль-ноль. Твою бдительную охрану я беру на себя. Пока мы сидим в кинотеатре, она смело может выпить кофе, со мной тебе ничего не угрожает.

– У моей бдительной охраны в семь вечера пересменка, – снова засмеялась Мила. – Мой сегодняшний сопровождающий, слава богу, уедет, а сменяет его Игнат, он вполне договороспособен. Я ему сейчас позвоню и договорюсь. Так что приезжай.

Так и получилось, что субботний вечер Мила провела в кинотеатре. Оказался он довольно неплохим, чистым и опрятным. Как рассказала билетерша, капитальный ремонт провели два года назад в рамках какой-то федеральной программы, и оборудование куплено современное.

На неискушенный Милин вкус видно и слышно было действительно хорошо. Савелий купил попкорн, и хотя Мила терпеть его не могла, правила игры требовали, чтобы они хрустели в темноте зала попкорном, она соленым, он сладким, потому что ей дали выбрать, а уж сладкий попкорн – это было совсем чересчур.

А еще в какой-то момент Савелий вдруг взял в темноте ее руку и сжал пальцы, несильно, очень ласково. И почему-то в этом жесте было гораздо больше, чем если бы он в темноте зала вдруг взял и ее поцеловал. Мила и впрямь чувствовала себя школьницей, но это ощущение ей нравилось, отвлекало от непонятных и неприятных событий последнего года. Только сейчас, здесь, в темноте провинциального кинотеатра Мила вдруг поняла, как сильно устала от того, что с ней произошло с того момента, как ее молодой человек, которого она искренне считала мужем, вдруг сказал, что от нее уходит.

Ей казалось, что здесь, в Малодвинске, она избавилась от той боли, что кислотой разъедала внутренности. Новый город, бытовые вопросы, которые нужно было решить, случившееся убийство ее первой же знакомой, которую Мила тут встретила, внезапный мамин роман и счастливое замужество, одинокая зима, ученики и тетради, собака Кактус, встреча с Савелием Гранатовым, найденный клад и еще одно убийство, которое никак не могло касаться Милу, но тем не менее отчего-то касалось. Злобный шепот «отдай, что взяла, сука» и снова боль, но уже от того, что кто-то тащил ее за волосы.

Все эти воспоминания сейчас проносились в голове и уходили куда-то по ту сторону экрана, даруя чувство небывалой легкости, а вместе с ним освобождение от прошлого. Если честно, Мила сама не знала, какой фильм они смотрели, и совершенно не понимала ничего из того, что показывали на экране. Терапевтический эффект