Враг у порога - Гарри Гаррисон

– Пострадали торговые корабли?! Где же был наш военный флот?!

– Уместный вопрос, мэм. Как всегда, ваш проницательный ум смотрит в самую суть дела. У нас всего пара линейных кораблей в Тихом океане. Главным образом из-за того, что у врага вообще ни единого. Но теперь есть, и поэтому мы должны предусмотрительно принять меры, чтобы ситуация не усугубилась.

– О чем вы таком толкуете? Все это крайне невнятно. Пальмерстон быстро кивнул, и адмирал выступил вперед.

– Позвольте мне объяснить, мэм. Нынешние обстоятельства вынуждают нас к формированию более мощного тихоокеанского флота. Мы получили информацию, что американцы не только наращивают свой флот, но и готовят пункты заправки углем, которые должны позволить им атаковать нас в Тихом океане.

– Вы повергли нас в полнейшее замешательство. Угольные порты, это что еще такое, в каком это смысле?!

– Это означает, мэм, что американцы расширяют линию фронта. Надо немедленно отрядить крупные корабли, дабы отразить эту атаку, – произнес Глад стон, неохотно выступая вперед. – Мы должны нарастить свой флот, чтобы ответить на их вызов. Больше кораблей – значит, больше денег. Каковые надо собрать незамедлительно. Я хочу представить вашему вниманию определенные предложения по поводу налогов…

– Снова! – заверещала она; лицо ее внезапно покрылось багровыми пятнами. – Я только и слышу, эти постоянные требования денег, денег, снова денег. Будет ли этому конец?!

– Когда враг будет разбит, – ответил Пальмерстон. – Люди поддерживают рас в этом, Ваше Величество, они последуют туда, куда вы их поведете, пожертвуют тем, чем вы скажете. А с победой придут и репарации – богатства Америки снова потекут в наши сундуки.

Но Виктория уже не слушала его, тяжело откинувшись в кресле. Фрейлины ринулись к ней, а делегация безмолвно попятилась. Проект новых налогов пройдет.

***

В Мексике бои шли не очень хорошо. Генерал Улисс С. Грант стоял перед своей палаткой, глядя на войска, медленно шагающие в первых лучах рассвета. Он жевал сигару, почти не замечая, что она погасла. Это добрые воины, ветераны, они сделают все, что потребуется. Даже здесь, в этих вонючих джунглях. Лихорадка уже косит людей, но это лишь первые жертвы. Перед его отъездом из Вашингтона Шерман отвел его в сторонку, чтобы растолковать, насколько важен мексиканский фронт. Давление его атак в сочетании с тихоокеанскими военно-морскими операциями заставит британцев сосредоточиться на этом театре военных действий. Но все это было Гранту по-прежнему не по нутру – бросать хороших солдат в мясорубку войны, выиграть которую невозможно. Он выплюнул размокшую сигару, закурил свежую и пошел к своему штабу.

Вскоре после рассвета три американских полка собрались неподалеку от опушки джунглей, скрытые пышной зеленью. Взмокшие изнуренные солдаты выдвинули пушки на позиции еще вчера, вручную. Ясный, чистый звук трубы дал им сигнал, что пора открыть огонь. Артиллерийский огонь был очень плотным, пушки стояли почти колесом к колесу. Фугас за фугасом разрывались на бастионах вверху. От пламенных разрывов поднимались черные облака дыма. Когда плотность огня достигла предела, солдаты ринулись в атаку. Они пересекли полоску мертвой растительности и начали взбираться по крутому склону к укреплениям. Как только они двинулись вверх, барражирование ослабло, а затем и вовсе прекратилось, когда атакующие поднялись повыше.

Генерал Улисс С. Грант стоял впереди, посылая войска в атаку взмахами сабли. Проходя мимо, солдаты оглашали воздух громким “ура”, но вскоре смолкали, карабкаясь вверх по крутому склону в нескончаемой жаре. Вот они начали падать, потому что обороняющиеся, несмотря на град пушечных снарядов, выползали вперед, чтобы стрелять в атакующих. Когда первые ряды были на полпути вверх по склону, американские артиллеристы совсем прекратили огонь из страха попасть по своим. Теперь огонь британцев усилился, смешиваясь с рявканьем пушек, скрытых за земляными валами.

Люди падали со всех сторон – и все-таки шли вперед. Несмотря на то что губительный огонь проредил его цепи, 23-й Миссисипский полк ворвался на вершину с громовым “ура”, началась рукопашная – штыки против кукри, потому что этот отрезок укреплений защищали отряды гуркхов – невысоких, яростных бойцов из Непала, никогда не просивших о жалости – и не знавших ее. Но к атакующим присоединялось все больше и больше американцев, и гуркхи вынуждены были отступить. Когда третья волна перевалила через внешнюю линию укреплений, генерал Грант был среди солдат. Он и его адъютант вынуждены были откатывать в сторону трупы атакующих, чтобы добраться до вершины.

– Проклятье, – сквозь зубы процедил Грант, яростно закусив свою дорогую сигару. – Дальше пути нет.

Точнее не скажешь. Внизу протянулась дорога – грунтовый тракт через джунгли, за обладание которым сейчас сражались две армии. И хотя на уходящем вниз склоне не было ни одного живого врага, с дальней стороной дороги все обстояло в точности наоборот. Скрытые в окопах англичане и пушки сеяли урон в рядах американцев. А внизу, по дороге, с обеих сторон галопом мчались лошади, везущие пушки. Да и с нынешней позиции американцы не могли двинуться ни вправо, ни влево, потому что оттуда их продолжали осыпать огнем обороняющиеся, с грехом пополам удержавшиеся на гребне благодаря хорошо укрепленным позициям.

Выплюнув сигару, Грант встал, хотя град свинца усилился.

– Тут мы долго не продержимся. Как только эти пушки выйдут на позиции, они сметут нас первым же залпом. Оставаться здесь равноценно самоубийству. А идти больше некуда – разве что назад. – Он обернулся к адъютанту. – Выводите миссисипцев первыми, им и так чертовски крепко досталось для одного дня. Когда они выйдут из-под огня, сигнальте отход, и пусть остальные бегут во весь дух.

Он не покидал позиций, пока первые солдаты не скрылись под защитой джунглей. Лишь после этого он неохотно присоединился к отступающим с боем войскам.

Что ж, сегодня они вкусили первой крови. Но зато он взглянул на вражескую работу и столкнулся лицом к лицу с их войсками. Сплошь цветные, но настоящие воины. Кроме того, он прорвал британские линии однажды, а что сделано однажды, можно повторить, если придется. Но в следующий раз они пробьют настоящую брешь, а потом расширят ее и рассекут дорогу надвое. Надо переговорить с инженерами. Быть может, удастся проложить тоннель под бастионами, чтобы заминировать их. Если мина будет достаточно крупной, она сможет разорвать и дорогу, и укрепления одним махом. А если удастся еще и удержать эту брешь, то уж с наплывом вражеских войск вниз по дороге он как-нибудь справится.

Но сделать это будет адски трудно.

Густав Фокс уселся в приемной комнаты 313 за полчаса до полудня – запланированного времени начала встречи. Он уже отметил две фамилии в списке присутствующих. Генерала Шермана и генерала Ли, потребовавших провести это совещание. Когда он пришел в восемь утра, чтобы отпереть дверь, они уже дожидались его. Ли принес потрепанную кожаную седельную сумку и с тех пор не выпускал ее из рук. Фокс не интересовался ее содержимым – оно и так станет известно достаточно скоро. Но любопытство его было столь велико, что он не мог отвести от сумки глаза. Заметив это, Ли улыбнулся.