Гедеон - Расселл Эндрюс

— И где мы теперь? — спросил Карл. Аманда не ответила, и он продолжил: — Нигде. В тупике.

Силы Карла были на исходе. Умственное и физическое напряжение последних дней в конце концов дало о себе знать. Карл даже не добрался до свободной кровати, а просто прилег на диване в гостиной и моментально заснул. Пока он спал, Аманда сидела на кухне, курила, пила диетическую кока-колу и безуспешно пыталась что-нибудь придумать. Через час во рту у нее стоял противный вкус от бесчисленных сигарет, кола казалась водянистой, а мысли пребывали в еще большем беспорядке, чем раньше. Девушка потушила окурок, вернулась в гостиную и встала рядом с диваном, наблюдая за спящим Карлом. Даже во сне ему не хватало покоя. Грэнвилл вертелся с боку на бок, тяжело дышал, а когда Аманда была на кухне, то слышала, как он стонет и бормочет что-то. Несомненно, пережитый ужас проник в его сновидения. Аманда погладила Карла по волосам, и он заворочался. Черты лица на миг стали мягче, он ухмыльнулся, и девушка увидела прежнего Грэнни. Затем Карл открыл глаза. Какое-то время он в недоумении смотрел на нее, словно не понимая, что здесь делает. Постепенно взгляд Карла прояснился, и он сел. Сделал глубокий вдох и потер кулаками глаза. Пришло время вновь приниматься за работу.

Аманда сказала, что после короткого сна мозг человека способен на чудеса. Появляются новые мысли, возникают забытые образы. И потому они еще дважды прошлись по всей истории. В первый раз Аманда заставила Грэнвилла рассказать все, что он помнил о Гарри Вагнере. Когда он пришел, что именно сказал, что готовил. Во второй раз они сосредоточились на Мэгги Петерсон. В памяти Карла всплывали все новые подробности. Он почти дословно вспомнил разговор в квартире редактора. Карл рассказал о «Квадрангле», дочернем предприятии «Апекса», которое должно было издать книгу «Гедеон».

— Кто подписал чек? — осведомилась Аманда. — Тот, который тебе дала Аманда?

— Понятия не имею.

— Это был чек компании?

— Конечно.

— Какой компании?

— Полагаю, «Апекса».

— Бартоломью это отрицает, да?

— Точно.

— Может, это был «Квадрангл»? — настаивала Аманда.

— Может быть, — неуверенно ответил Карл и пожал плечами.

— В твоем банке наверняка знают, чей это чек.

— К сожалению, если я попытаюсь это выяснить, меня арестуют, — напомнил ей Карл.

— Ладно, что-нибудь придумаем. Еще что?

— Ничего, — покачал головой Карл. — Правда, это все. Мэгги сказала, почему предложила написать книгу «Гедеон» именно мне. Ей понравилось, что я умею держать язык за зубами, и она знала, что я быстро пишу…

— Это так важно?

— Очень. Мне дали всего три недели. Она хотела, чтобы через шесть книгу уже напечатали.

— Так спешно?

— Она сама сказала.

— Это обычная практика?

— Конечно нет. Трехмесячный срок до выхода книги в свет уже считается сверхбыстрым.

— Когда ты начал работу? — спросила Аманда.

— Ты знаешь когда. На другой день после похорон Бетти.

Аманда взяла календарь.

— Восемнадцатого июня, — сказала она. — Дата похорон.

— Тогда все и началось. Ночью.

— А через три недели от того числа наступит… Вернее, уже наступило. Начало июля.

— Именно, — согласился Карл. — И что это нам дает?

— Не знаю. Но если Мэгги собиралась опубликовать книгу через три недели после того, как ты ее закончишь, значит, «Гедеон» вышел бы в конце месяца. Почему?

— Кто его знает. Может, к чьему-то дню рождения.

— Или выход книги приурочили к чему-то, что должно произойти в июле, — заметила Аманда. — Какому-то событию. Может, что-то должно открыться, не знаю. Что у нас будет в июле?

— Четвертое, День независимости, — ответил Карл. — Знаменательная дата.

— Весьма патриотично, но слишком расплывчато. Вряд ли. Что еще?

— Бейсбольный матч всех звезд. Правда, вряд ли он имеет отношение ко всей этой заварухе.

Аманда не удостоила реплику Карла ответом. Несколько секунд они просто сидели молча. Вдруг рот Аманды слегка приоткрылся от изумления, и она повернулась к Карлу. Их глаза встретились, и он кивнул.

— Кажется, мы думаем об одном и том же, — сказал Грэнвилл. — Только вот как это связано с Гедеоном?

— Внутрипартийные выборы кандидата на пост президента, — ошеломленно выдохнула Аманда.

— Будут проходить в Новом Орлеане. Через три недели.

— Чертовски важное событие.

— Не думаю, — Карл покачал головой. — Адамсон стал самым популярным президентом со времен Рейгана. Даже тебе он нравится, а ты политиканов не любишь.

— Да, мне он нравится, — согласилась Аманда. — Адамсон способен вспомнить свое имя, не заглядывая в памятку. Может говорить связными предложениями без помощи спичрайтеров. А главное, сумел продержаться на президентском посту почти четыре года, и за это время ни одна девица не подала на него в суд, утверждая, что он принудил ее к половой близости. В общем, у него значительное преимущество перед предшественниками. А то, что ему удается удерживать страну от распада, — дополнительный бонус.

— А еще он женат на Святой Лиззи.

— Терпеть не могу это прозвище! Такое унизительное! Только потому, что она умная и самостоятельная, ее поливают грязью.

— Я бы не сказал, что ее поливают грязью. Пресса в ней души не чает.

— Она заслуживает такого отношения. Столько сил тратит на благотворительность! Строит в городах больницы и оздоровительные центры. А сколько сделала для образования! И для защиты прав беременных женщин тоже.

— Да я и не спорю. Я голосовал за Адамсона и прекрасно отношусь к его супруге. Почему мы вообще о них говорим?

Аманда пожала плечами.

— Просто рассматриваем ситуацию под различными углами. К чему еще мог бы быть приурочен выход книги?

— Знаешь, — медленно произнес Карл, — раз уж мы так тщательно все изучаем… В одном отношении Адамсон подходит. Ему действительно есть что терять. Его наверняка переизберут на второй срок, кто бы ни оказался его противником.

— Особенно если им будет Уолтер Чалмерс. Старший сенатор из великого штата Вайоминг отстает от Адамсона голосов на двадцать на каждом избирательном участке.

— Потому что Чалмерс — помешанный на оружии ультраправый расист, который до сих пор живет в девятнадцатом веке и наводит ужас на всех, кто хоть раз его слышал. Он сумасшедший.

Фраза повисла в воздухе, затем Карл медленно продолжил:

— Вопрос в том: насколько?

— Ты имеешь в виду, настолько ли он безумен, чтобы убить маленького ребенка?