Вольф Мессинг - Борис Соколов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 99
Перейти на страницу:

Столь же фантастическим выглядит желание Сталина услышать впечатления Мессинга о Юзефе Пилсудском и других представителях польской элиты. Пилсудский уже пять лет как был в могиле, Польша в тот момент как государство уже не существовала, и мало кто из соратников Пилсудского играл в 1940 году хоть какую-то политическую роль, даже если им и посчастливилось эмигрировать. К тому же на самом деле Мессинг польскую элиту вообще не знал, что доказывает казус с «графом Чарторыйским», случившийся в его мемуарах.

Что же касается проверки способностей Мессинга посредством получения ста тысяч рублей в банке с помощью чистого листа бумаги, то украинский журналист К. Невский убедительно доказал, что эта история абсолютно фантастична, поскольку Мессинг не имел никакого понятия о том, как в действительности выдаются крупные суммы денег в советских банках. Журналист обратился к управляющему Харьковской областной конторой Госбанка А. П. Найдену, главному кассиру указанной конторы В. Д. Босотону и главному ревизору Я. М. Прядку с просьбой прокомментировать эпизод с получением ста тысяч рублей. Они сообщили, что порядок получения крупных сумм оставался неизменным в течение нескольких десятилетий. Таким он был и в 1940 году, когда Мессинг якобы получил сто тысяч по клочку бумаги: «Чек подают бухгалтеру, у которого никаких денег нет. Потом этот документ проходит уже внутренними каналами банка. Чек проверяют ревизоры, если сумма велика, то их не меньше двух. Дальше оформленный чек поступает к кассиру, который готовит документы, отсчитывает деньги и лишь потом вызывает клиента. Он (кассир) спрашивает у клиента его фамилию, какую сумму денег он должен получить и другие сведения (для какой организации и т. п.). Таков порядок». Таким образом, тот человек, которого будто бы гипнотизировал Мессинг, сам при всем желании взять сто тысяч рублей из хранилища не мог. Для этого ему потребовалось бы каким-то образом загипнотизировать еще несколько человек, а Мессинг никогда не говорил, что способен был передавать собственные гипнотические способности другим лицам.

Биография Мессинга, как мы уже отмечали, получила свое художественное воплощение в романе Михаила Голубкова. Понятно, что в романе не мог не отразиться, может быть, самый драматический момент в жизни великого телепата — переход советско-германской демаркационной линии в Польше. Ведь Мессинг вступил в совсем новый, незнакомый мир, где его ждала невиданная прежде слава. Он понимал, что старый мир, в котором прошли первые четыре десятилетия его жизни, гибнет безвозвратно. Если Польша и уцелеет, то после войны она в любом случае будет совсем другой страной, где возвращению уцелевших евреев далеко не все будут рады. Что ждет его в СССР, Мессинг не знал. Наверное, ему приходилось читать польские, а быть может, и немецкие газеты, где Советскому Союзу чаще всего давались самые нелестные характеристики. Но Вольф твердо знал, что евреев в СССР не притесняют. Значит, там можно было рассчитывать на защиту от захвативших Польшу немцев. Хотя многое на новой родине человеку, привыкшему к спокойной буржуазной жизни, вряд ли могло понравиться.

Вот как размышления Мессинга в связи с переходом советской границы воспроизведены в романе Михаила Голубкова «Миусская площадь»: «Мессингу казалось, что вся его жизнь в СССР состоит из одних сплошных проверок, каждая из которых могла закончиться самым плачевным образом, если бы не его удивительная способность внушать. Ее называли телепатией; что это такое, он не очень знал, да, наверное, и никто не знал. Проверки начались с первого же встретившегося советского человека, когда он в тридцать девятом перешел через подготовленное “окно” в СССР. Это был русский сержант, веселый, молодой, подозрительный и, как ему самому казалось, очень проницательный. Стоя между двумя своими солдатиками, на полном серьезе державшими его на мушках допотопных “трехлинеек”, он потребовал паспорт. Скажите пожалуйста, какой паспорт, не смешите меня! Какой паспорт? Аусвайс? Или советский? Никаких документов у него не было, переход не то границы, не то странной какой-то линии фронта между немцами и русскими (собственно Польши уже не было, над нею сомкнулись волны двух оккупаций, немецкой и советской) был нелегальным. Его организовал тот милый молодой человек, кажется, Константин, и он же сказал, что будут встречать. Встретили, как же! С винтовками! Мессинг достал из внутреннего кармана лист немецкой оккупационной газетенки и протянул сержанту: вот мой паспорт, господин офицер, все законно, не извольте беспокоиться. Тот взял газету, немного почитал, отдал обратно, козырнул и направился дальше патрулировать со своими солдатиками новую государственную границу Союза ССР. А ему, Вольфу Мессингу, куда прикажете податься? Где его ждут?

На самом деле, ждали, конечно же, но не в том месте и не в то время. Тогда он еще не знал нравов своей новой родины и был крайне удивлен. Сейчас и не подумал бы удивляться! Благодарю покорно, что не расстреляли, просто так, по ошибке!

Тут и подумаешь: и зачем нужно было бежать из Польши? Скажите на милость! Да что тут скажешь, тут нет никакого вопроса. Потому что ее оккупировали немцы и стали уничтожать евреев, или сгонять в гетто. А лично на него открыл охоту Гитлер. Издал, видите ли, приказ, по которому любой немецкий солдат или офицер, обнаруживший его, должен был арестовать и доставить в штаб, откуда прямиком — в Рейхсканцелярию. И как вам это понравится? Зачем он был нужен Гитлеру, Мессинг не знал, но и совершенно не интересовался узнать, поэтому и произошла его встреча с русскими солдатами, вошедшими в Польшу с другой стороны, с восточной. Во-первых, русские не истребляли евреев, во-вторых, на него не охотился Сталин».

Далее в романе Голубкова следует известная история о том, как Мессинг предсказал появление советских танков в Берлине, а также история его ареста и побега из гестапо. Излагаются и другие испытания, которым телепата подвергли в Советском Союзе, в том числе задание выйти без пропуска из кабинета Берии, и проверка с получением ста тысяч рублей в банке, будто бы устроенная Мессингу Абакумовым уже после войны. Всё это Мессинг рассказывает редактору «Культполитпросвета» Антонине Грачевой: «А потом, уже у русских, только и делали, что его проверяли, и каждая проверка была ступенькой вверх по лестнице МГБ. Первой ступенькой был тот самый сержантик, который его чуть было не арестовал, а то и, чего доброго, ухлопал, последней — Берия и Абакумов. И при этом никто из них не верил в его телепатические опыты!

Вы не поверите, Антонина, ну никто! Ну ни один из них! Я вам расскажу об этом тихонько, раз уж мы с вами вдвоем и нас теперь никто не слышит, но расскажу по секрету, и это не для широкой пропаганды, вы понимаете, да? Вот, к примеру, Берия. Лаврентий Павлович мне не верил вообще! А потом сказал: “Выйди из моего кабинета без пропуска! Тогда поверю, что ты не шпионишь!” И я вышел. Нет, я не скажу, что это было просто — выйти из этого дома. Небольшой такой двухэтажный дом, угловой. Там, насколько я сумел понять, Лаврентий Павлович живет и иногда даже работает. Вспольный переулок, если не ошибаюсь. Первый этаж — так, скорее, полуподвал. Угловой такой дом, довольно-таки старый, вы знаете. Кабинет рабочий на втором этаже. И на каждом изгибе коридора — пост. Военная охрана. Миновать его невозможно. Но я просто представил себе, что это не я иду, а идет Лаврентий Павлович. И что вы думаете? — в конце коридора сидит офицер. Видит меня, вскакивает с места, вытягивается, отдает честь. И так ваш Вольф Мессинг миновал несколько постов! На улице отдышался, перешел на другую сторону переулка, вижу в окне… представляете себе, Тоня, совершенно ошарашенное и перепуганное лицо. Просто вжавшееся в стекло. И пенсне набок съехало… Помахал ему рукой, а у него пенсне свалилось с носа!

1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 99
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?