Волослав - Даниил Ульмейкин

Даала только. — озадачено пробубнил Платон, держась за шею. — Снег растает, я к нему схожу и узнаю.

— Не надо, вдруг ты не вернёшься?

— Да чтоб я провалился, если Даал…

— Нет, я не только о нём. Что если Яга настигнет тебя в дороге?

Платон задумался и согласился, после чего Кирилла снова перенесло в другие место и время.

Весна наступила рано. Жизнь в деревне просыпалась лениво. Как только сошёл снег Платон занялся хозяйством. Как и к любому другому делу Платон подошёл к решению вопроса серьёзно. За непродолжительный срок был построен хлев. Также сообразительный крестьянин выменял у кого-то Еремея, телёнка и дюжину козлят. Что он обменял взамен дюжины козлят так и осталось одной из самых таинственных и неразгаданных загадок в истории человечества.

Одним ранним холодным утром Платон проснулся от необъяснимого беспокойства. Старик не мог понять почему на душе тяжело. На цыпочках проходя мимо новой колыбели Платон заметил, что на него хмуро смотрят большие ярко голубые глазки Волослава.

Ребёнок не кричал и не кряхтел. Видно, младенец тоже не мог понять от чего он проснулся. Печь потухла, хотя ещё до утра огонь должен был поддерживать тепло. Платон вышел на улицу и отправился к полю. Восход только собирался осветить пропаханную землю. Платон осекся, поняв, что в поле стоит тощая сгорбившаяся фигура. Яга злобно смотрела на Платона слепым глазом.

Не причинив вреда, фигура Яги исчезла с первым лучом солнца. «Интересно, давно ли она тут стоит?» — нервно подумал старичок.

Больше Платон Ягу не видел, но впредь, просыпаясь вместе с Волославом, понимал, что старуха близко.

И снова всё вокруг Кирилла затуманилось. Неизвестная сила снова окунула его в туже самую деревню, но уже через шесть лет. Жизнь билась ключом. Платон заимел большой авторитет в деревне. Он, как и мечтал развёл большое хозяйство. Всё мужик делал добротно. Поняв, что в одиночку не справляется нанял несколько мальчуганов в подмастерье.

Шестилетний Волослав не отставал, в свободное от шкоды время тоже всячески пытался помогать Платону. Платон фактически заменил мальчике с голубыми глазами погибшего отца. В свои шесть Волослав прилично умел шить обувь, ухаживать за новорождённым скотом, и начинал вникать принцип ковки инструментов.

Одно только тревожило Платона. Он всё думал, что Даал ждёт его обратно — совесть мучила старика.

В один из вечеров Платон сидел возле хлева и смотрел в сторону замка, который находился за пятью холмами от него.

— Я отпустил тебя не затем, чтобы ты тосковал и винил себя. — раздался знакомый голос.

— Господин! — Платон настолько резко обернулся, что упал с камня, на котором сидел. — Я так…

— Рад меня видеть? — перебил его Кощей улыбнувшись.

В ответ Платон прослезился. Он не мог поверить, что Кощей совсем на него не злиться.

— Я пришёл проведать мальчика. — сухо сказал маг.

— Волослава?

— Точно, Волослав его зовут, расскажи о нём. — задумчиво приказал Кощей.

— Проказник, большой проказник. А в остальное время очень внимательный, вдумчивый и на все маленькие ручки мастер. Главное, чтоб дури от шелупони всякой не набрался. Толковый мужик будет, если не испортится, ох толковый.

— Ты меня порадовал, Платон. Задавать вопрос как у тебя дела не стану, вижу, что хорошо. Однако не умолчу, что тут очень часто бывает Яга. Будь осторожен. — сказал Кощей, рассматривая проступившие шрамом руны на шее старичка.

— Яга носу не суёт. Один раз напала гадина и ни с чем ушла.

— Ни с чем? Тебя не удивило, что в деревне перестали рождаться дети?

Ужас посетил старичка и отразился на лице. Сердце пожилого Платона чуть не выскочило.

— Я забираю мальчика, иначе деревне конец. — сказал Кощей, прекрасно зная, что Палея уже минуту стоит у него за спиной.

— Что? Вы?

— Если не заберу его, то деревня погибнет, в том числе и плод в твоём чреве. Как и два плода до этого. Руна, защищающая Платона, не передаётся по наследству. — обернувшись пояснил маг.

Женщина отшатнулась, не контролируя себя схватилась за живот и завопила:

— Но что будет с Волославом?

— Яга не найдёт его, если послушаешь меня, ведьма. Даю слово.

— Чего стоит твоё слово? — огрызнулась Палея.

Кощей пришёл в ярость. Никто не смел подвергать сомнению данное им слово. Слово Кощея было нерушимо. С кем бы не работал Кощей, он никогда не позволял себе нарушить данное им слово.

— Моё слово крепче «дратанита», а моя гарантия стоит дороже всех существующих княжеств, крестьянка! — вспыхнул Кощей, его голос отразился высокомерным эхом, уходящим в облака. Однако, этого было мало, любящую мать не напугать даже гневом самого Кощея.

— Я хочу знать, что будет с моим сыном? — настойчиво спрашивала женщина.

Кощей презрительно посмотрел на женщину, как вдруг кто-то лягнул его в спину. «Странно, опасности я не чувствовал» — подумал Кощей и с удивлением обернулся.

Обернувшись, Кощей обнаружил, что его лягнул в спину мальчуган лет семи. Волосы мальчика были тёмные, большие ярко голубые глаза смотрели на Кощея. «И почему судьба так со мной поступила? Неужели я выбрал тебя» — невольно подумал Кощей, поняв, что перед ним тот самый младенец, что умирал в голоде и холоде почти семь лет назад.

Кощей присел на колено и сделал грозный вид. После чего, был поражен реакцией мальчика. Волослав, как и любое живое существо испугался мага. Мальчишку перетрясло, однако он не отступил. Он выхватил палку из-за пазухи, которая скорей всего была его игрушкой и служила в качестве воображаемой палицы. Мальчик, не смотря на свой страх стал в стойку и выкрикнул что-то невнятное в защиту матери.

— Ну надо же сердце воина. — с умилением сказал старый Кощей. — Я отдал бы свою крепость ради такого соратника.

— Ну он же ещё не вырос, вот вырастет, тогда и нужно его испытывать. А сейчас, тьфу… что оно там понимает? — проворчал Платон, пораженный реакцией Кощея. Старик за много лет работы у мага ни разу не видел такой искренней улыбки.

— Ты прав, Платон! Подождём пока он вырастет. Отправь его в Новгород на обучение в монастырь. — лениво сказал Кощей.

Маг оглядел глазами хозяйство и притянул к себе огромный булыжник, верхушка которого едва выглядывала из-под земли. На месте камня соответственно осталась метровая яма. Платон даже задумался, как он раньше об него не споткнулся. Кощей двумя руками обхватил камень. Камень покраснел, начал плавиться и уменьшаться в размере, стекая с рук мага. Однако на землю падали небольшие камешки. Никак несоизмеримы с исходным объектом. Объём этих камней был гораздо меньше огромного булыжника.

— Собери, этого золота хватит. Я отправлю голубя в Новгородский монастырь.