Фантастика 2024-84 - Константин Давидович Мзареулов

подавить любое выступление», то это чушь. Без «Ужасов» и кавказских карателей наша полиция может только гопников гонять… Кстати, хотел представить одну техническую новинку по теме «Мертвый огонь» — видеотчет об испытании прибора.

Председатель спросил:

— А это долго?

— В полной версии долго, около сорока минут. — Председатель поморщился. — Но я, — продолжил Чердыня, — специально для демонстрации попросил смонтировать «клип» продолжительностью четыре минуты.

— Тогда валяй.

Чердыня воткнул флэшку в разъем компа, пощелкал мышкой. На мониторе появился плац и группа зэков на нем… Все четыре минуты Председатель внимательно смотрел на экран. Когда «клип» кончился, он спросил:

— Что — это так на самом деле?

— Спец, который курирует тему, уверяет, что так, — ответил Чердыня. — Уже через неделю первые шесть установок привезут в Петербург. Установим их здесь, на Башне.

— Вот тогда и попробуем, — сказал Председатель.

Распахнулась дверь. В зал стремительно вошла женщина — высокая, стройная, с волной черных, как ночь, волос. Вся в узком, черном. Только туфли и бусы были красного цвета.

Председатель сказал:

— Зайка.

Чердыня поднялся:

— Добрый вечер, Зоя Львовна.

Женщина посмотрела на Чердыню очень черными глазами:

— Добрый… работаете?

Председатель ответил:

— Да нет, Зайка, мы уже закончили.

Чердыня собрал свои бумаги. Председатель сказал:

— Ты, Геня, флэшку оставь — мы с Зайкой посмотрим. Прикольная флэшка.

Шмуляк подошла к Председателю, он положил руку на бедро, обтянутое черным атласом. Чердыня двинулся к двери. Когда он взялся за ручку, Председатель произнес:

— Ты говорил про Ярославль: «Долой Председателя!». С этими крикунами разобрались?

Чердыня обернулся:

— Арестованы.

— А в универе?

— А по универу решение принимать тебе. Вопрос политический.

— Политический, политический… Я подумаю.

Чердыня вышел.

* * *

В Москву поехали поездом. Лиза настояла, чтобы с ними поехал Глеб — молчаливый застенчивый парень с бородкой, которая делал его похожим на монаха.

Утром в понедельник, двадцать первого августа, Дервиш, Студент и Глеб сели в Малой Вишере на проходящий поезд и поехали в Москву. В купейном вагоне было почти пусто. Сладкий, как хурма, проводник с сальными глазками предложил занимать любое понравившееся купе. Предложил тут же и пива-водки… Через десять минут в купе заглянул некий тип, стал набиваться в попутчики. Был вежливо, но недвусмысленно послан. Ушел. Еще через пять минут вернулся, с ним пришли еще трое. У одного из-под расстегнутой кожаной жилетки (в тридцатиградусную жару!) демонстративно торчала из-за ремня рукоятка ТТ. Предъявили претензию. Кожаная жилетка так и сказал: претензию… Дервиш поднял брови и рассмеялся. Кожаный понял, что над ним смеются, потянулся за пистолетом. Глеб ударил его ногой в пах, Студент вырвал пистолет и вытолкнул в коридор, дважды выстрелил в пол… Через тридцать секунд избитых, ошеломленных отпором бандитов выперли в тамбур, загнали в угол. Студент распахнул дверь — в тамбур ворвался пропитанный гарью жаркий воздух и стук колес — приказал:

— Прыгайте, суки!

— Да ты что, братан?

— Да мы разобьемся, брат.

— Хорошо было бы, если б разбились. Вот только живучие вы, суки… Прыгать!

— Помилосердствуй, брат.

— Нет у меня к вам милосердия, твари, — ответил Студент и выстрелил в пол.

По одному, с оглядкой, крестясь и матерясь одновременно, прыгали бандиты из вагона. Впрочем, скорость у поезда была невелика. Студент обтер и выбросил вслед им ТТ. Вернулись в купе. Дервиш сказал:

— А без стрельбы нельзя было? — Студент и Глеб переглянулись. — Ладно, зовите сюда проводника.

Привели бледного проводника. Дервиш спросил:

— Не повезло тебе, малоуважаемый — долю свою сегодня не получишь.

— Какую долю? — пробормотал проводник.

— А за наводку… Ты же, подлец, наводку даешь на пассажиров.

— Не-ет… Что вы? Не-ет.

Дервиш посмотрел проводнику в глаза и проводник мгновенно сомлел.

— Пощадите, господин генерал, — сказал он и опустился на колени.

До Москвы доехали без приключений.

* * *

Когда в понедельник капитан Гривас не вышел на службу, начальник оперативного отдела, в котором служил капитан, позвонил ему. Оказалось, что телефон выключен. Это было, мягко говоря, странно — телефон был служебный. А служебный телефон каждый офицер комитета «Кобра» обязан держать включенным и под рукой двадцать четыре часа в сутки. В выходные, праздники и даже в во время отпуска. Начальник удивился, позвонил на личный телефон капитана. Но и тот был выключен. Тогда начальник позвонил домой Гривасу. Трубку сняла жена.

— Так ведь он уехал в командировку, — ответила она на вопрос о муже.

Майор Колесов знал, что ни один из сотрудников отдела не должен быть в командировке. Колесов сказал:

— Я знаю… А когда собирался вернуться?

— Он не сказал. Он никогда не говорит, куда и на сколько едет.

— Вы уж извините, Антонина Леонидовна, но такова специфика службы.

— О— о, я понимаю — специфика, — сказала она и по голосу, по интонации, Колесов предположил, что она догадывается относительно «командировки» мужа.

Минут десять майор Колесов сидел в своем кабинете и обдумывал ситуацию. По всему получалось, что Гривас провел выходные с женщиной. Большого криминала в этом нет — кто из нас безгрешен? Но вот отключенный телефон — это уже ЧП. Фактически это означает исчезновение сотрудника. Секретоносителя высшей категории. Задействованного по теме «Мертвый огонь»… Колесов матюгнулся и позвонил полковнику Спиридонову — заместителю начальника управления, который курировал работу отдела. Попросил принять его срочно. Спустя четыре минуты он уже докладывал о ситуации с Гривасом. Спустя еще одиннадцать минут Спиридонов приказал немедленно принять меры к розыску капитана Гриваса.

Колесов спустился в отдел и поставил задачу сотрудникам.

* * *

Москва встретила жарой, вокзальными запахами и криками носильщиков. Прямо на перроне Николаевского вокзала приезжающих ждали менеджеры гостиниц и агентств по найму жилья, таксисты, торговцы самым разнообразным «эсклюзивным» товаром, карманники, попрошайки, сутенеры и совсем уж темные личности с пустыми глазами.

Опираясь на трость, Дервиш двигался сквозь эту толпу уверенно, как ледокол. К Студенту и Глебу то и дело обращались и даже хватали за руки, предлагали самые разнообразные и товары и услуги. Все — со скидкой или «почти даром»… А к Дервишу не лезли. Более того — перед ним расступались.

Они вышли на площадь у трех вокзалов, запруженную людьми, экипажами моторикш и автомобилями. Над площадью висел однообразный и напряженный гул. Дервиш долго смотрел на площадь, потом произнес:

— Черкизон. Мега-Черкизон.

Он выбрал более-менее приличный «мерседес» с водителем китайцем. Впрочем, других таксистов в Москве не было — весь извоз держали китайцы. Всю Москву «держали» китайцы. Массовое китайское нашествие в Москву началось всего два года назад, но за эти два года сыновья Поднебесной сумели прибрать Москву к рукам. Кавказцы, которые привыкли хозяйничать в Москве, пытались качать мазу. Но