Где распростерся мрак… - Майкл Ридпат

— Что, отказалась с вами ехать? — спросил водитель.

— Да вроде того, — вздохнул сержант.

Магнус оторвался от книги и посмотрел в иллюминатор. Рейс и без того длительный, а тут еще вылет задержали на добрых пять часов. Самолет заходил на посадку над одеялом из серых туч, прорванным лишь в парочке мест. Магнус попытался было разглядеть землю сквозь одну из этих прорех, но увидел только морщинистую поверхность стылого моря с белыми барашками, а потом все вновь пропало в облачном тумане.

Он беспокоился за Колби. Если доминиканцы до нее доберутся, виноват в этом будет он сам. В свое время, когда Магнус рассказал девушке про подслушанный телефонный разговор Ленаэна, она настоятельно советовала ему не ходить к Уильямсу. В глазах Колби полицейская служба всегда была нелепой профессией. Если бы Магнус сказал «да» на парковке ресторанчика «Френдлис», они бы сейчас сидели вместе в этом самолете, в двух шагах от безопасности, а сейчас, получается, Колби осталась одна в своей квартирке, куда того и гляди вломится какой-нибудь головорез.

Нет, служба есть служба, и Магнус всегда поступал как того требовал долг. Решение обратиться к Уильямсу было верным. И выстрел в того парня в желтой футболке тоже был полностью оправдан. А вот жениться на Колби только оттого, что она этого потребовала… Нет, он правильно сделал, что отказался. Магнус не вполне понимал, зачем его собственные родители заключили брак, и всю свою жизнь терпел последствия этой ошибки.

А может, он зря нервничает? Может, доминиканцы вообще не станут лезть к Колби? Магнус потребовал от Уильямса, чтобы тот организовал для нее какую-нибудь полицейскую охрану, и шеф нехотя согласился. Нехотя — потому что Колби сама отказалась лететь в Исландию вместе с Магнусом.

Но если доминиканцы все же поймают ее, как он станет жить дальше с таким грузом на сердце? Наверное, имело смысл ответить «да», согласиться со всеми требованиями, лишь бы вытащить ее из страны. Именно на это она и рассчитывала, вынуждала… А Магнус не любил, когда ему выкручивают руки. Так что сейчас Колби грозила смерть.

Ей было тридцать, она хотела себе мужа и не возражала, чтобы это был Магнус. Точнее, Магнус «модифицированный»: успешный адвокат с аппетитным заработком, владелец особняка где-нибудь в Бруклайне или даже Бикон-Хилле, если удача улыбнется особенно широко. Он бы водил «БМВ», а может, и «мерседес». И со временем даже принял бы иудаизм…

При первой встрече она ничуть не обеспокоилась, что Магнус работал в полиции и слыл крутым копом. Их знакомство состоялось на вечеринке у одного адвоката, старого приятеля Магнуса по колледжу. Взаимный интерес вспыхнул мгновенно. Колби была девушкой красивой, бойкой, развитой, волевой и решительной. Ей показалось забавным, что выпускник престижного вуза из разряда «Лиги плюща» ныне бродит по улицам южного Бостона с пистолетом. Магнус выглядел безобидным и при этом опасным, а его грубоватый характер даже в чем-то привлекал. И все бы хорошо, но с некоторого момента Колби стала видеть в нем не просто милого друга, а потенциального мужа.

Чего она от него хотела? И чего он сам хотел от себя? Вернее даже, кто он такой вообще? Этим вопросом Магнус частенько задавался…

Он достал из кармана свой ярко-синий исландский паспорт. Фотография очень напоминала тот снимок, который был вклеен в его американский паспорт, если не считать, что Магнусу-исландцу разрешалось улыбаться на карточке, в то время как Магнусу-американцу это было строжайше запрещено. Рыжая шевелюра, квадратная челюсть, голубые глаза, нос припорошен веснушками. А вот имена отличались существенно. В действительности его звали Магнус Рагнарссон. Отца именовали Рагнар, а деда — Йон. Соответственно, полное имя отца было Рагнар Йонссон, а следующего потомка звали Магнус Рагнарссон, то бишь «Магнус сын Рагнара». Просто и логично.

До американских чиновников такая простота и логика не доходили. С их точки зрения, сын попросту обязан носить фамилию отца (или хотя бы матери, которую, кстати говоря, звали Маргрет Хатлгримсдоттир), иначе правительственные компьютеры не смогут зарегистрировать их кровное родство. А еще чиновникам не нравились исландские гласные буквы с косыми палочками наверху. Но больше всего их выводила из себя фамилия Йонссон, и они всякий раз норовили записать ее как «Джонсон». После приезда сына папа Рагнар несколько месяцев сражался с чинушами, но потом был вынужден бросить на ринг полотенце — так двенадцатилетний исландский мальчишка Магнус Рагнарссон превратился в американского паренька Магнуса Джонсона.

Он вновь взял книгу. «Сага о Ньяле», одна из любимейших.

Хотя за последние тринадцать лет Магнус очень редко говорил на родном языке, читал он много. Отец и после переезда в Бостон пересказывал ему древний эпос, который стал для подростка источником своеобразного утешения в новом и непонятном мире. То же самое и сейчас было верно. Слово «сага» на исландском означает «сказанное». Саги представляли собой архетипичные родовые летописи и чаще всего охватывали жизнь трех-четырех поколений викингов, которые заселили Исландию в районе 900-го года. До конца язычества и прихода христианства оставалась еще сотня лет. Герои этих сказаний, люди непростые, обладали множеством недостатков, но при этом следовали четкому и ясному этическому кодексу, высоко ценили честь и уважали законы. Для одинокого исландского мальчишки, затерянного в громадной американской школе, эти отважные искатели приключений служили источником вдохновения. Когда насильственной смертью погибал кто-то из их рода, вектор дальнейших действий оказывался ясен: виновник обязан заплатить виру, а если он артачится, компенсацию брали кровью — в полнейшем соответствии с законом.

Словом, когда у двадцатилетнего Магнуса убили отца, он тоже знал, что делать. Искать справедливость.

Правоохранительные органы так и не разыскали убийцу; все усилия Магнуса тоже не увенчались успехом, но после окончания колледжа он решил стать полицейским. Магнус до сих пор искал справедливость, хотя так и не достиг желаемой цели, несмотря на множество собственноручно арестованных душегубов. В каждом из них он видел убийцу родного отца, добивался поимки злодея, однако потребность в справедливом возмездии оставалась неудовлетворенной.

Самолет продолжал снижаться. Появился очередной просвет в облачности, и на сей раз Магнус увидел волны прибоя у кромки бурого лавового щита полуострова Рейкьянес. Две черные полосы рассекали голый камень и пыль: шоссе из Рейкьявика в аэропорт Кеблавик. Облака, напоминавшие клубы вулканического дыма, начали затягивать одинокий белый домик, стоявший в лужице ярко-зеленой травы, а затем Магнус вновь очутился над океаном. Самолет приступил к развороту для захода на посадку, и облака сомкнулись окончательно.

Чем ближе становилась Исландия, тем сильнее Магнусу казалось, что именно здесь он разгадает тайну гибели отца или по меньшей мере узнает ее причину. Есть надежда, что убийство предстанет под новым углом зрения.

Магнус не только летел на родину, но и словно возвращался в детство, вновь переживая боль и муки.