Аномальный континент - Алексей Бобл

– Владас, ты не ответил на вопрос: почему вы вместе? – Я оглянулся. Братья так смотрят, что скоро дырку в затылке для мнемочипа прожгут.

– Это клоны Петро, – прошептал Владас.

– Ну, понятно. Шахтеры?

– Да. На пересылке я помог им адаптироваться после удаления имплантов.

Вполне логично, вот почему они вместе. Врач-нейротехник знакомится на этапе с шахтерами. Помогает им… Суд, тюрьма, ссылка – сильный стресс даже для подготовленного человека. Кто-то замыкается в себе, кто-то идет на контакт, ищет поддержки, пытаясь утвердиться в новом сообществе. Если оглядеться, то таких групп – пусть будет по интересам – среди ссыльных сейчас много. Эти люди стараются держаться вместе, ведь им в дальнейшем предстоит трудное испытание – жизнь на Пангее. В компанию Владаса не вписывался старик, но этот вопрос я решил оставить на потом.

– Почему вы шли за мной? – Внимание ко мне сильно напрягало. Происшествие с китайцем в шлюзовой, задержка в блоке ментального контроля, потом голос справочной программы в голове… На переходе случилась череда странных событий, невольно я связывал их в один узел, пытаясь найти закономерность и понять причины происходящего.

– Миша – он политический, против власти выступал – на тебя указал. Решил, что ты федеральный агент, провокатор. А проверить на переходе мы не успели. Китайцы помешали.

– В смысле?

– Не дали к тебе приблизиться, будто прикрывали тебя.

Обдумать услышанное я не успел. Загудели электроприводы в стенах, створки перед нами разошлись в стороны, в глаза ударил белый свет полуденного солнца. Я заслонился рукой, с прищуром глядя на узкую полоску каменистой земли за воротами. Дальше шумел прибой, бирюзовые волны накатывали на камни, и таким же – бирюзовым, очень чистым – было далекое небо. Дохнуло морской свежестью, ветер кинул соленые брызги в лицо, передо мной простирался океан, вдали виднелся берег Пангеи.

– Вперед – марш! – долетело справа.

Выход из переходника охраняли четверо фабовцев в тяжелых боевых костюмах «центурион» с интегрированными в каркас экзоскелетами и ракетными ранцами на спинах. В руках охранников комбинированные стрелковые комплексы. Телевизионные блоки прицелов на ствольных коробках помигивали диодами, оружие в полной боевой готовности. По моей груди скользнула точка лазерного дальномера, перескочила на Владаса. Я представил, как проецируются данные баллистических вычислителей в шлемы охранников, мелькают маркеры целей, и едва не прыгнул в сторону, чтобы уйти из предполагаемого сектора стрельбы. Качнулся вбок, выставив ногу.

– Держать строй! – рявкнул ближний охранник.

Я вернулся обратно, ругая себя за армейские привычки. Впереди колонны зашагал фабовец с шевроном капрала – на его плече виднелись две темные полоски, покрытые особым составом. Такие полоски светятся в инфравизоре определенным цветом, это что-то наподобие системы «свой-чужой» для бойца во время боя. Трое других охранников остались на месте, но оружие не опустили, держали наготове.

Капрал повел нас к пирсу. Солнце стояло в зените, и это было не земное солнце – слепящий, немного даже пугающий шар, побольше и чуть белее, чем привычное с детства светило.

Высокий Г-образный причал выдавался на полсотни метров в море, прикрывая от накатывающих волн пришвартованный паром, примитивную посудину, каких на Земле уже много лет не увидишь. От океана веяло свежестью и какой-то неестественной жизненной силой. Все-таки это еще не континент, где, чем дальше от моря, тем трудней дышать. Воздух в пустыне сухой и горький, а возле болот, наоборот, – липкий, наполненный сладковатым привкусом ядовитых испарений…

Я сбился с шага, но тут же сообразил, что мозг впитал сведения из справочной программы, распаковавшейся в моей голове. Про пустыню, про воздух я мог узнать только из нее, потому что никогда не был на Пангее.

Успокоившись, я зашагал дальше вместе с остальными заключенными. Облизнул соленые губы, глубоко вдохнул и прикрылся ладонью от солнца. Вдали, в нескольких милях от базы, коричневой полосой тянулся южный берег Аномального континента…

Континента, которого нет на карте Земли, возникшего из небытия во время эксперимента. Почти четыре десятилетия назад военный ученый, молодой гений Борис Нойман проводил испытания нового типа оружия нелетального действия. Хотя, как сказать… электронные бомбы должны выжигать импланты у солдат, поэтому фабовцы оснащают ими только бойцов спецподразделений. Я слышал, что федералы все больше с химией сейчас экспериментируют, чтобы как-то там на мозги влияло, чтобы без нейромодулей обходиться… В общем, важно другое: на полигоне Кольского полуострова была взорвана электронная бомба, но энергия ее ударно-волновых излучателей, нацеленных на объекты, имитировавшие командный пункт противника с действующими системами связи и локационной станцией, устремилась в ничто. Прокол в пространстве открыл Коридор – путь на Pangaea Anomalis.

Почему Нойман дал такое название континенту, я не знал. Никогда не задавался этим вопросом, хотя слышал, что ученые называют Пангеей древний земной протоконтинент, который постепенно раскололся на известные нам материки. Только то была настоящая громада, а Пангея Аномальная размером примерно с половину Австралии, здесь обитают твари, во многом напоминающие земных.

«Пангейские тигры живут прайдами и не охотятся ночью, но в дневное время…» – внезапно зазвучал в голове голос Справки. Я продолжал идти, стараясь неосторожным словом, жестом или выражением лица не выдать окружающим, что в мой мозг запакован незаконный софт. Справка тем временем вещала о том, что, если пересечь границу территории прайда днем, тигры выследят нарушителя и прикончат. Мозг впитывал информацию, как губка, в голове гудело, легкая боль пульсировала в затылке, кровь стучала молоточками в висках.

Неявно, мерцая, иногда пропадая на секунду, перед мысленным взором проступила карта.

Она была схематичной, но четкой и хорошо видимой – накладывалась на ту картину, что я наблюдал перед собой, мешая двигаться. Я споткнулся, и тут же ствол стрелкового комплекса в руках обернувшегося капрала уставился на меня.

– Идти ровно! – донеслось из-под зеркального забрала.

Наконец, карта погасла, и я перевел дух. Капрал вывел колонну на причал, скомандовал «Остановиться!» и прошел по сходням на нижнюю палубу парома, забранную по всему периметру толстой решеткой. Она образовывала клетку, занимающую большую часть тяжелой плавучей посудины, едва заметно покачивающейся на волнах. Обойдя клетку внутри, капрал осмотрелся и, вернувшись к проходу на сходни, стал подниматься по крутой лесенке на капитанский мостик.

Паром был довольно большой, громоздкий и приземистый, кое-где виднелась ржавчина. На корме находились два матроса в светлых парусиновых шортах и оранжевых спасжилетах. Стоя под стрелой крана, они переругивались с третьим членом команды, который сидел наверху, возле рычагов лебедочного механизма, и пытался поставить на разгрузочные аппарели ржавый десятитонный контейнер.