Трактирщик и Владычица ночи - Лучан Борисов

перешёл на дружеский тон. — Кат, что я мог поделать? Она пришла сама и чует моя душа, что она из высших демонов.

— Она себя назвала?

— Да… сказала, что её зовут Владычица ночи.

— Что?! — подскочил охотник. — Если сюда заявилась сама Владычица ночи, то плохи наши дела!

— Почему?

— Потому что Владычица ночи действительно из высших демонов.

— Ну, не знаю, — трактирщик помедлил, — мне кажется, что она не злая и вреда не причинит.

Охотник покачал головой.

— Клермон, не ведись на речи нечисти, тем более высших демонов. Для них мы ничто. Конечно, бывает, что они дружелюбны к нашему брату, и всё равно ничем хорошим это не кончается. Вот она подарила тебе молодость и что теперь ты будешь делать? Ведь окрест тебя каждая собака знает. Как ты объяснишь людям, с чего вдруг помолодел и выглядишь как твой собственный сын? Конечно, будь он у тебя.

— Что, неужели настолько заметно? — огорчился трактирщик. Занятый делами он так и не удосужился глянуть на себя в зеркало.

— Ещё бы! — охотник достал из кармана маленькое зеркало. Он держал его при себе не из тщеславия, а по необходимости. На некоторую нечисть нельзя было смотреть напрямую.

Зеркальце было слишком маленьким, целиком лица было не разглядеть, тем не менее отсутствие морщин на лбу и щеках говорило само за себя.

— Да, дела, — вздохнул трактирщик, поняв, что товарищ прав. — Ну и что мне теперь делать? — растерянно вопросил он.

— Уходи, пока не поздно, — посоветовал охотник. — А я сделаю вид, что тебя не видел.

— Спасибо, друг…

И тут на верхней площадке лестницы появилась девушка в окровавленной одежде.

— Помогите! — простонала она, цепляясь за перила, и осела вниз.

— Кто это? — насторожённо спросил охотник.

— Девчонка, что заплатила за ночлег обручальным кольцом, — ответил трактирщик, морщась от боли. — Посмотри, что с ней, а я поищу мазь от ран и перевязочное полотно. Вроде лекарь забыл их после последней драки возчиков. Всё равно мне её не поднять.

— Хорошо, — согласился охотник и взбежал вверх по лестнице. — Нашёл? — спросил он, вернувшись через довольно долгое время.

— Нашёл, — трактирщик глянул на его непроницаемое лицо. — Кат, что случилось?

— Старухи нет, а мальчишки и одна из девчонок убиты. Зарезаны как свиньи.

— Клянусь Матерью-землёй это не я!

— Я знаю. Девчонка пришла в себя и сказала, что это сделала мачеха. Ведьма вошла в их семью довольно давно, они были ещё детьми. Уже потом, когда их отец Тори Таден скончался, лекарь сказал, что у него есть подозрение, что он умер не своей смертью. Слишком уж стар он был для своего возраста; к тому же отощал так, будто его морили голодом, хотя у них богатая семья. Когда прибыли жрецы, ведьма уже сбежала, прихватив с собой пасынков и падчериц. Видимо, хотела пустить их на замену отцу, поскольку с его смертью она начала терять молодость и красоту. Да только у молодых не так просто отнять жизненную силу, поэтому ведьмы липнут к тем, кто в зрелом возрасте. Тем не менее у них есть способы обдирать и молодых тоже, но требуется специальный обряд, на который у неё, видимо, не было времени.

— Почему же она их убила?

— Мне откуда знать? — сказал охотник и, поколебавшись, добавил: — Прошлой ночью Двойное сердце[3] светило ярко, а кровать девчонки стоит аккурат у окна. Она говорит, ей показалось, что ведьма снова помолодела. Значит, нужда в них отпала.

— Помолодела? Подожди, я сейчас! — перебил его трактирщик и бросился к лестнице, ведущей на второй этаж.

На стук ему никто не ответил. Тогда он выждал немного времени и толкнул незапертую дверь. Войдя внутрь комнаты, он сразу понял, что Владычица ночи ушла и это вызвало у него неясное чувство. Уж слишком красива была демоница, что задела даже его очерствевшее сердце.

Для очистки совести он заглянул в те места, где она могла скрываться, а затем сел на аккуратно заправленную кровать. «Могла бы хоть попрощаться, прежде чем уйти. С другой стороны, какое ей дело до меня, простого трактирщика?» — с грустью подумал он.

Невнятный голос Ката Ворона, который, судя по интонациям, бубнил раненой девушке что-то успокаивающее, заставил его задуматься о собственном положении. Три мёртвых тела в доме и то обстоятельство, что охотник за нечистью застал его с ножом в руках, всё это вызывало у него глухое беспокойство, — ведь суд мог не принять во внимание слова девушки, решив, что она наговаривает на мачеху или видела её в бреду. Единственно, что говорило в его пользу, это подозрение, что хозяйка усадьбы Таденов действительно является ведьмой.

«Вот только это ещё нужно доказать. А как это сделать, если она сбежала? Да никак, если её не найдут. Да-а… плохи мои дела», — пришёл он к выводу и тут раздался пронзительный женский вопль. Это кричала кухарка, явившаяся на постоялый двор.

«Ну вот, началось!» — мрачно подумал Клермон, понявший, по уверенным мужским голосам внизу, что по его душу явилась стража из Небодара — довольно большого городка, находящегося поблизости. Он понимал, что товарищ, вызвавший себе подмогу, поступил правильно, с нечистью шутки были плохи, тем не менее ему было обидно. Вдобавок боль от ушиба всё нарастала и он, стиснув зубы, поспешил наложить повязку на плечо.

— Хватайте его, он здесь! — крикнула кухарка, увидев, что хозяин спускается по лестнице, и с решительным видом схватилась за кочергу. — Не подходи, убивец! Меня ты не зарежешь, как тех несчастных детей!

— Магда! Вот что ты несёшь? Если уж за десять лет я тебя не зарезал, то с чего вдруг ты испугалась сейчас? — попробовал он воззвать к разуму воинственно настроенной женщины.

— Да кто ж вас, мужиков, знает! Смотришь, вроде нормальный, а потом такое выкинет, что хоть стой, хоть падай.

— Лучше сразу падай, — посоветовал один из стражников, и они захохотали.

Кухарка была женщиной видной и до сих пор привлекала взгляды мужчин. По слухам, она погуливала на стороне и за это время от времени её поколачивал муж. Правда, он был низкорослый и худосочный, поэтому злые языки утверждали, что во время супружеских ссор ему достаётся гораздо больше тумаков, чем ей.

Поскольку одной рукой много не навоюешь, Клермон был вынужден сдаться на милость закона. Под насторожёнными взглядами стражников, которые при виде него сразу же взялись за оружие, он спустился вниз, а затем, показывая, что сдаётся, поднял вверх здоровую руку.

Конечно же, Клермон попытался объяснить, как было дело, да и товарищ заступился за него, но стражники не стали слушать ни того ни другого. Сыграло то обстоятельство, что