Стань моей навсегда - Нэйма Саймон

Может быть, не стоило говорить о ее губах и теле, но, если они хотят быть честными друг с другом, он отказывается скрывать, насколько привлекательной он ее находит. Черт, привлекательной. Такое слабое определение для того сумасшедшего желания исследовать каждую клеточку ее тела, которое он испытывает.

Она опустила глаза и тихо спросила:

- Почему вам понадобилось уйти из бального зала?

Он ответил не сразу. И лишь когда она подняла глаза и посмотрела на него, прошептал:

- Чтобы найти вас.

Надя мучительно старалась сохранить невозмутимый вид. Не позволить этому влечению отобразиться на ее лице. Особенно под изучающим взглядом Грейсона, который, казалось, разрушал один за другим защитные барьеры, которые она возводила годами. Она не могла позволить ему увидеть, что она не уверенная в себе женщина, которая, как может, воспитывает брата, постоянно опасаясь, что сделает что-нибудь не так, как это было с ней и ее матерью.

Но боже! Он просто искушал ее, заставляя ее покориться молчаливому приглашению, светившемуся в его поразительных глазах.

Грейсон Чендлер, президент корпорации «КейКи», один из самых успешных бизнесменов на финансовом рынке, золотой мальчик из могущественной семьи Чендлеров, не мог хотеть ее. Не Надю Джордан из маленького Татумвилля, дочь Марион Джордан, городской скандальной пожирательницы мужчин и горькой пьяницы.

С того времени, как Надя стала достаточно взрослой, чтобы понимать, что происходит, она видела, как мужчины похотливо и оценивающе смотрят на большие груди Марион, ее широкие бедра и не слишком маленькую задницу. Эти богатые столпы общества могли игнорировать ее на людях, когда стояли рядом со своими женами и дочерьми. Но под покровом темноты, тайно, они никак не могли насытиться дерзким смехом Марион, ее небрежной сексуальностью и, конечно же, ее телом.

И когда Надя подросла и ее формы начали округляться, их грязное внимание переключилось на нее. Почти все жители их городка ждали, что она пойдет по стопам своей матери. Яблоко от яблони. И она достаточно рано научилась уклоняться от жадных похотливых пальцев и избегать темных переулков, где подростки и даже взрослые мужчины могли поймать ее в ловушку.

Именно поэтому она уехала из Татумвилля при первой же возможности. Она переехала, чтобы ее не рассматривали только как дочь ее матери. И она хотела дать брату шанс расти в более здоровом окружении.

Она не стыдилась своего тела. И все же она видела фотографии в журналах и в Интернете, на которых Грейсон был запечатлен с женщинами, которые были ее противоположностью.

К тому же следовало помнить о его богатстве.

Он мог не знать подробностей о ее происхождении, но по ее одежде и речи он должен был понять, что между ними не просто лежит пропасть - эта пропасть огромна.

Она не доверяла богатым мужчинам. Слишком часто она видела, что ее мать не только использует таких мужчин ради получения от них денег и подарков, но и позволяет им использовать ее. Ничто из того, что они давали Марион, она не получала даром, и по опыту Надя знала, что богатые люди не дают ничего, не ожидая чего-то взамен.

Она завороженно смотрела на Грейсона, и его слова «чтобы найти вас» все еще звучали у нее в голове. Но она напомнила себе об уроках, полученных ею в этой жизни. Она пыталась противиться слабому голосу, звучавшему в ее ушах и говорившему, что какая может быть беда, если она хоть раз позволит себе расслабиться? Кому это повредит, если она возьмет что-то от жизни?

- Вы не кажетесь мне человеком, верящим в эту чепуху вроде судьбы, - наконец, сказала она.

- Верно, я не такой, - согласился он. - Я не верю в судьбу, в предначертание и в бескорыстную любовь. Я прокладываю свой собственный путь, сам выбираю, что мне делать, и следую своему выбору. И всегда существуют какие-то условия, во всем есть обратная сторона. Ничто в жизни не бывает бесплатным, - сказал он, словно читая ее мысли.

- И тем не менее…

Она замолчала.

- И тем не менее, - подхватил он, - возможно, это не вы вытащили меня из того бального зала. Но я сейчас здесь. И я не один.

Такой мужчина, как он, не должен быть один. Это… противоестественно.

- Мне кажется, что мужчины, посещающие такие приемы, о которых знает даже такая деревенщина, как я, не часто бывают одни. - Она склонила голову набок. - Если только они сами этого не хотят.

- Вы делаете слишком поспешные выводы, Надя. - В его голосе она уловила сталь. Словно он предупреждал ее, чтобы она оставила этот предмет. Но из чувства противоречия ее желание развить тему только усилилось.

- Ну что ж, не дайте мне делать поспешные выводы, Грейсон. Просветите меня. Расскажите мне что-нибудь о себе. Что-нибудь, чего никто не знает. Что-нибудь, что будет похоронено здесь, в этом коридоре. Между вами и мной.

Он несколько долгих мгновений изучающе смотрел на нее, и Надя не отвела глаз, как бы ей ни хотелось сделать это. Она ждала с замиранием сердца, надеясь, что он ответит. Даже если это будет какой-нибудь пустяк, известный каждому сплетнику. На мгновение она сможет притвориться, что это будет знать лишь она одна.

- Я ненавижу этот претенциозный фальшивый кровосмесительный аквариум, - наконец пробормотал он. - Нет, не аквариум. Цистерну с акулами. Цистерну, заполненную хищниками, которые только и ждут, когда ты дашь слабину, чтобы растерзать тебя. Знаете ли вы, как это утомительно - всегда быть начеку?

- Да, - прошептала она. Боже, ей ли это было не знать? - Но, знаете, насчет акул. Нам они кажутся безжалостными убийцами, но это не так. Они важны для экосистемы океана. В некотором смысле они его защитники. Они позволяют выживать более мелким рыбам. Так что рискну сказать, что, если бы их не существовало, не существовали бы и более слабые, более уязвимые биологические виды.

На его губах появилась слабая улыбка. Какое счастье, что в темноте он не мог заметить, как она покраснела.

- Я часто смотрю каналы, посвященные животному миру, - пробормотала она. - Но, может быть, вы находитесь в этой цистерне, чтобы защитить беззащитных?

Его улыбка исчезла.

- Меня называли по-всякому в моей жизни, но я еще никогда не был защитником. Вы стараетесь приписать мне благородство, которого во мне нет.

Она почувствовала в его словах отчаяние и боль.

И ее сердце растаяло.

Она накрыла ладонью его руку.

- Я по опыту знаю, что у людей, которые говорят, что в них нет благородства, обычно доброе сердце. Опасаться нужно тех, которые трубят о своем высокоморальном облике.

Грейсон заглянул ей в глаза, и по ее телу пробежала дрожь. И он это заметил.

- У меня не доброе сердце, Надя. Я эгоистичен. Жаден. Избалован. И если бы вы могли читать мои мысли, вы отдернули бы руку, - предупредил он.