Битва местного значения - Николай Романов

Тот был слегка ошарашен, потому что известного всей базе старшину, главным образом, интересовал один вопрос: кто к кому проявляет личную симпатию. В смысле, любовь…

В результате выяснилось, что варианта, когда и волки сыты и овцы целы, попросту не существует. Впрочем, тому, кто намерен собрать под свое начало пятерых втрескавшихся в него метелок, искать такой вариант – означает напрочь свернуть башню с курса.

И Кирилл прекрасно это понимал.

На что он надеется?

Вот этого он не понимал. Просто-напросто жило в нем ощущение, что генералу от машинерии по плечу станет и генеральство от инфантерии. Или как там, в старину, называли генералов, командующих людьми?.. Хотя нет, не так, тут речь идет о генерале, командующем влюбленными метелками, а они всяко – не обычная инфантерия! Хотя, как знать? Ведь решать, кто они, – генералу. Вот и решим, как надо…

Это была новая мысль. То есть мысль-то старая, ибо у военных всегда решает командир, но это когда подчиненные – потому и подчиненные, ибо подчиняются по уставу. А вот когда они подчиняются не только по уставу, а потому еще, что влюблены в командира… Но бывает ли так?

Вот вскорости и проверим!..

Макарычев не стал ничего скрывать. Как всякий хороший командир, он знал о своих солдатах если не все, то очень многое. Как боевой товарищ, он поделился своим знанием с Кириллом. Как порядочный человек, он не рассказал никаких интимных подробностей, говорилось исключительно о симпатиях и не более.

Так, ефрейтор Элла Стиблина по прозвищу Стиба испытывала несомненную симпатию к ефрейтору же Теодору Непосидяке по прозвищу Стояк. Рядовая Наиля Камалиева, которую боевые товарищи звали Камой, неровно дышала к Евгению Гусарскому, ефрейтору с прозвищем, естественно, Гусар. А Маргарита Винокурова спала и видела себя рядом с Альбертом Саркисовым. Симпатии во всех трех парах были взаимными.

Вот и ладно, хоть эта шестерка не причинит лишних хлопот господину генералу от инфантерии!

А недостающую пару мы возьмем из числа обрезков. И тогда у нас будет полная гетеросексуальная гармония – десять мальчиков и десять девочек. Что еще нужно человеку для обеспечения хорошего сна и душевного спокойствия?

Побеседовав с Макарычевым, Кирилл попросил прапора вызвать отобранную восьмерку для знакомства. Через пять минут кандидаты в подчиненные старшины Кентаринова прибыли в кабинет Макарычева.

Помещение сразу сделалось тесным, и немалую роль в этом сыграла ефрейтор Элла Стиблина, телесными формами мало отличающаяся от Сандры Каблуковой или Вики Шиманской. И хотя в восьмерке Стиба оказалась вовсе не единственным ефрейтором, докладывала именно она:

– Господин прапорщик, бойцы третьего взвода по вашему вызову явились.

Честь она отдала молодцевато, и Кирилл одобрительно хмыкнул.

Теперь в его отряде будут целых три громильши. Это не самое худшее, чего можно ожидать от жизни боевого командира! И вообще, говорят, Единый троицу любит. Так что все под плотным штурманским контролем! Правда, форменный берет госпожа Стиба носит не по уставу – сдвинутым на бок, – но это, как известно, не самый большой недостаток!

Ну а теперь посмотрим на остальных.

Наиля Камалиева оказалась не слишком велика ростом, но плечи у нее были весьма и весьма широки.

Этакий колобок! Нет, скорее гном в женском обличье… Гномик Кама, тверда и упряма…

К тому же Камалиева была обучена навыкам медсестры, а это давало создаваемому отряду определенную независимость. Не надо подстраиваться под врачебную помощь со стороны и даже более того – можно, если потребуется, помочь раненым из других подразделений. А закон «Ты мне, я тебе» никто еще не отменил!..

Маргариту же Винокурову можно было принять за подростка – маленькая, худенькая, коротко стриженная шатенка была совсем не похожа на галакта. Однако Макарычев сказал, что она мастерски владеет метательным холодным оружием.

Доброе умение!.. Разумеется, в обычном бою с монстрами оно не пригодится, но вряд ли руководство создает отряд под командованием старшины Кентаринова для обычных боев. Кто знает, на какую стадию теперь шагнуло Вторжение! Может уже требуются скрытные диверсионные операции в самом логове врага… В общем, такое умение отряду не повредит!

Напарник Маргариты рядовой Альберт Саркисов на вид был полной противоположностью своей пассии – здоровенный бритоголовый бугай ростом с недоброй памяти Дмитрия Олеговича Гмырю. Маргариту свою он, наверное, мог отнести на руках на другой конец континента!

Евгений Гусарский был пониже Саркисова, но статью его Единый тоже не обидел, так что прозвище было как нельзя кстати. Да и на физиономию – красавчик. И что ефрейтор нашел в гномоподобной Наиле, было совершенно непонятно. Впрочем, Спиря, бывало, говорил: «Любовь зла – полюбишь и козла!» Короче, разные у людей бывают вкусы…

За козла в этой компании точно сошел бы ефрейтор Непосидяка. Некрасивый, с маленькими серыми глазками, носом картошкой и оттопыренными ушами, он доходил ростом едва до плеча ефрейтору Стибе… тьфу ты!.. ефрейтору Элле Стиблиной, но ведь и в нем она что-то находила!

Впрочем, для старшины Кентаринова главное было, что, как и он сам, Непосидяка не получил в многочисленных боях ни одной царапины. Это было гораздо важнее, чем его блеклость. Везучесть на войне стоит дороже красоты!

Оставшиеся двое, Матвей Подобедов и Сергей Лордкипанидзе, были бойцы как бойцы, рядовые, среднего роста и габаритов, никаких особых примет, в любой толпе свои… Впору вербовать обоих в секретные сотрудники службы безопасности.

– Вот что, орлы! – сказал Макарычев. – Думаю, все вы знаете старшину Кентаринова. Прошу любить и жаловать, дальше будете служить под его руководством.

– Знаем, знаем! – послышался чей-то голос. – Четыре «снежинки» – кол на пружинке!

Кто бросил реплику, Кирилл заметить не успел. Тембр был таков, что голос мог принадлежать и мужчине, и женщине.

– Отставить юмор, орлы! – рявкнул Макарычев.

А Кирилл подумал, что, кажется, ему вновь придется завоевывать авторитет. Похоже, макарычевы «орлы» полагали, что рассказы о старшине Кентаринове слегка напоминают искусное травление вакуума.

– Принимайте командование, старшина! – Прапор пожал Кириллу руку и уселся за стол, словно потеряв интерес к происходящему.

Кирилл окинул взглядом шеренгу.

Глаза бойцов казались равнодушными, но в глубине их скрывалось явственное любопытство. Как себя поведет новый командир, встретившись с подчеркнутым неуважением?..

– Отряд! – рявкнул новый командир. – Равняйсь! Смирно! Налево!

Восьмерка выполнила команды четко, но с некоторой ленцой.

Надо было срочно принимать меры по спасению старшинского лица.

– Налево! На плац – шагом марш!

Бойцы вышли из прапорова кабинета и потопали на плац.