Кольцо невесты - Энн Лестер

Джессика ткнула указательным пальцем в его грудь.

— А ты, Кевин Адамс, никогда не поймешь, через что прошла я, твоя жена. Ты уверен, что знаешь о жизни практически все. Нет, дружок, ошибаешься. То, что ты сейчас рассказал, впечатляет, но сильно смахивает на приключения бойскаута, который вечно слоняется там, где ему хочется, хотя дома его очень ждут и не хотят, чтобы он снова куда-то сматывался.

— Нам нужны были деньги, — мягко произнес Кевин. — И я не мог не работать.

— Миллионы людей зарабатывают средства к существованию, не подвергая это самое существование опасности. И не заставляют пребывать своих близких в постоянном стрессе и тоске.

Он ослабил свои объятия и провел большим пальцем по щеке Джессики.

Бедняжка испытала легкую дрожь и почувствовала, как в ней вновь пробуждается необузданное желание. Оба они много спорили и раньше, и секс был, пожалуй, той единственно надежной силой, которая их в прямом смысле сближала.

— Я могла бы обойтись и меньшим, значительно меньшим, — добавила она тихо.

Кевин, ничего более не говоря, прижал ее крепко к себе. Джессика почувствовала, как его подбородок коснулся ее головы. Нестерпимо горячее дыхание Кевина жгло словно полуденное солнце. Она знала, точнее седьмым чувством догадывалась, что бывший муж сейчас с наслаждением вдыхает аромат ее духов, ее волос и тела.

Она откинулась назад, посмотрела в его лицо и заметила, как он тяжело дышит.

Сердце забилось еще чаще. Он нагнулся к ней и слегка коснулся ее губ. Его нежное прикосновение затянулось, и Джессика снова окунулась в невероятное чувство, волной пробежавшее по ее телу. Этот поцелуй был так похож на тот, последний…

Его губы становились все сильнее и настойчивее. У Джессики уже почти пропало желание противостоять ему, и она с той же страстью, как и много лет назад, ответила на поцелуй.

Она страстно желала воскресить то, что когда-то принадлежало ей, и поэтому с еще большей силой принялась целовать Кевина.

Он крепко прижимал ее к своей груди.

Все было так, как и раньше, будто ничего не произошло. Их губы сливались, а разгоряченные тела как два полюса магнита тянулись друг к другу. Объятия были так сильны, что Джессика уже с трудом могла дышать…

Когда они наконец отпрянули друг от друга, она заметила, что лицо Кевина слегка исказила самодовольная улыбка. Он уловил мучительное противоречие, овладевшее чувствами его жены.

— Как видишь, ничего не изменилось, — усмехнувшись, произнес он и прищурился.

— Ошибаешься… Не будь таким самоуверенным, — едва переводя дыхание, ответила Джессика.

Ее кровь бешено носилась по венам. И боль, которую бедняжка все эти годы прятала в себе, воскресла и запульсировала с новой силой.

— Мне лучше уйти. — Джессика слегка отодвинулась от него.

— Но ведь это я у тебя в гостях…

— Ах, да. Тогда тебе стоит немедленно удалиться.

Она наконец-то полностью освободилась из объятий Кевина и услышала:

— Джесс, ты дашь мне еще один шанс?

— А зачем?

— Черт возьми, дорогая, ведь это ты от меня сбежала! Неужели мы не можем рассчитывать на продолжение наших отношений? Мы оба теперь другие…

— Что ж, я действительно изменилась, а ты, ты — ничуть! — Джессика отвела взгляд в сторону. — Я больше не могу жить так, как раньше, понимаешь? И не хочу.

— А что было плохого в нашей совместной жизни?

— Тебе этого не понять!

Она едва сдерживала свой гнев. Ей хотелось выложить ему все, как есть. Объяснить, через что пришлось пройти ей самой. Рассказать о том, как невыносимо одиночество в супружеской жизни, как трудно постоянно ждать…

Неужели в душе Кевин все еще не отличался от того беспечного парня, каким был в юности? Похоже, он не изменился, а значит, все придет к тому же финалу. Опять начнутся слезы, бессонные ночи. Зачем ей это? Три года назад она уже пресытилась всем по горло!

Кевин стоял напротив нее в самоуверенной позе, будто это не он, а сама Джессика была виновата в том, что они расстались. Что же это такое? Три года он неизвестно где пропадал, а теперь объявился и давай, выкладывай ему все, выворачивай душу!

— Я больше не твоя жена, — сказала Джессика и опустила глаза.

Он безумно боялся услышать от нее нечто подобное, когда ехал сюда. Перед глазами Кевина сразу воскрес тот ужасный вечер, когда вся их семейная жизнь пошла наперекосяк. Вернее, это случилось гораздо раньше, а он застал лишь итог трагедии, ее очевидный финал.

Кевин вспомнил, как три года назад, вернувшись из деловой поездки, подошел к дому и удивился тому, что в окнах не горит свет, а на долгий звонок никто не реагирует. Обычно Джессика, лишь заслышав звук его приближающейся машины, тут же распахивала дверь и появлялась на крыльце. Но это обычно. А в тот раз он, немного помедлив, достал ключ и повернул его в замке.

В коридоре пахло сыростью, как это часто бывает в тех домах, в которых никто не живет. Он включил свет и не спеша прошел в кухню. Кругом царил полный порядок, и если бы не слой пыли на столе, можно было подумать, что еще вчера хозяйка готовила здесь еду.

Что произошло? — не на шутку испугался Кевин. Что случилось, почему дружище Эйман ничего не сообщил мне? Мог ведь позвонить, отправить факс или послать телеграмму… Что, черт возьми, здесь творится?

Он поднялся тогда на второй этаж, в спальню, распахнул дверцы шкафа. Одежды жены там не было, болтались лишь пустые плечики. В ярости Кевин спустился в гостиную и подошел к мраморному столику, на котором в пасти малахитового крокодила они обычно оставляли друг другу записки. Но кроме старого журнала и рекламной листовки, на столике ничего не лежало…

— Привет, старина!

Кевин, вздрогнув, обернулся. На пороге, сложив руки на груди, стоял его друг.

— Послушай, что происходит? Где моя жена? — не отвечая на приветствие, с ходу спросил он.

— Мне очень жаль, но Джессика ушла.

Ушла… У Кевина подкосились ноги, и он медленно, не сводя взгляда с Эймана, опустился на диван.

— Куда ушла? Зачем?!

Эйман достал из бара виски, плеснул немного в стакан.

— Не знаю.

— Что?!

— Ладно, она умотала от тебя, вот что! А ты, конечно, за все это время не мог ей позвонить!

— А зачем? Я никогда не звонил раньше, у нас это с ней не принято.

— Это у тебя не принято. Все. Не мое дело!

Эйман явно не собирался ему сочувствовать.

Кевин никак не мог сообразить, что же происходит. Впрочем, он, может быть, и понимал, но упорно не желал верить в то, что это не кошмарный сон, а не менее жуткая реальность.