Упраздненный ритуал - Чингиз Абдуллаев

— Что случилось? Ты остаешься в Москве?

— Нет, мы с тобой летим в Баку. Только, как обычно,через Франкфурт.

— Понятно, — пробормотал Вейдеманис, — опятьчто-нибудь случилось?

— Роковые события, — усмехнулся Дронго, —какая-та непонятная история с маньяком.

— В каком смысле?

— Все как обычно. Появился какой-то идиот, которыйубивает своих одноклассников в день встречи выпускников. Убил уже троих.Полиция и прокуратура считают, что это просто совпадение.

— А ты не веришь в совпадения?

— Дело не во мне. Дело в том, что в подобные совпаденияне верят остальные. Поэтому один из них прилетел ко мне с просьбой разобраться.

— Когда у них день встречи?

— Через три дня. В первую субботу февраля.

— И ты хочешь поехать? — не поверилВейдеманис. — Тебе действительно нечем заняться? Давай договоримся так. Тылетишь в Рим, а я вместо тебя — в Баку. Постараюсь разобраться с этим маньяком,если он действительно существует.

— Нет. Я хочу сделать это сам. В конце-концов, онипросят приехать именно меня. Я забыл тебе сказать самое главное. Это школа, вкоторой я сам учился. Ты меня понимаешь? Я не могу им отказать.

— Тогда понятно, — вздохнул Вейдеманис, —когда мы летим?

— Я хотел завтра, но завтра нет рейсов на Баку.Придется лететь в пятницу утром. Мы вылетим в семь утра во Франкфурт, а оттудав два часа дня — в Баку.

— Может быть, полетим прямым рейсом? Неужелидействительно так важно лететь через Франкфурт?

— Мне нужен один день, чтобы закончить своидела, — сообщил Дронго, — а в пятницу рано утром мы вылетим. Я скажуводителю, чтобы он заехал сначала за тобой. В пять часов утра. Не проспишь?

— Постараюсь не проспать. А ты как всегда не будешьспать до утра?

— Ты же все знаешь, — пробормотал Дронго,возвращаясь наконец к своему компьютеру.

И, тем не менее, в этот день он постоянно вспоминал о своемразговоре с Раисом Аббасовым. Тот сказал, что их было двенадцать человек.Старик-водитель не в счет, он не поднимался с ними в горы, не мог столкнутьнесчастного Рауфа. Но кто тогда это сделал? Аббасов не уверен, что ВладимираГабышева, поссорившегося перед восхождением с Рауфом, не было рядом с ним вмомент падения. Двое других убитых из группы, которая три года назад была вгорах, — Олег Ларченко и Эльмира Рамазанова. Осталось восемь человек.Восемь вместе с Аббасовым. Вполне возможно, что он и есть убийца. И именнопоэтому приехал сюда, чтобы опередить своих друзей и отвести от себяподозрения.

На сегодняшний день из той группы в живых осталось восемьчеловек. Три женщины и пятеро мужчин. Восемь человек, из которых один можетбыть убийцей. Но если это маньяк, то кто из них? Сам Аббасов? Он бизнесмен и,судя по тому, что готов оплатить билеты через Франкфурт, — бизнесменудачливый. И не бедный, если в его фирме есть автобусы. Бизнесмен, ставшийманьяком? Не похоже. Там был еще какой-то Керимов. Он, кажется, сотрудникпрокуратуры. И он дал ложные показания, чтобы выгородить Габышева. Соврав раз,может соврать и другой. Но зачем преуспевающему молодому сотрудникупрокуратуры, уже ставшему начальником отдела, убивать? Здесь должна быть некаязакономерность, а она не просматривается. Кто тогда? Там было еще двое мужчин —Альтман и Магеррамов. Первый из них — врач и до сих пор не женат, как сказал Аббасов.Кажется он добавил, что Альтман был влюблен в Светлану Кирсанову, из-за которойдо сих пор так и не женился. А погибший Рауф поспорил с Габышевым именно из-заэтой молодой женщины. Что если Альтман слышал этот спор? Или он произошелименно из-за него? Тогда сам Альтман и решил отомстить. Он мог убить иЛарченко, ведь врач точно знает, куда нужно нанести смертельный удар.

Хотя убийцей не обязательно должен быть мужчина. Ведьженщину убили, предварительно оглушив ее. Зачем мужчине идти на такой риск? Он могбы спокойно наброситься на Рамазанову сзади и задушить ее. Если это еезнакомый, он мог подойти к ней совсем близко. Но он предпочел сначала ударитьженщину, а затем удушить ее. В таком случае убийцей могла быть женщина, неуверенная в своих силах.

В пятницу утром Дронго и Вейдеманис выехали в аэропорт,чтобы встретиться с Аббасовым, который должен был лететь вместе с ними воФранкфурт. VIP-салон аэропорта Шереметьево-2 находился на втором этаже. Когдаони приехали в аэропорт, Раис Аббасов уже ждал их, успев зарегистрировать трибилета бизнес-класса.

— Не понимаю, почему вы летите таким страннымобразом, — сказал Аббасов, — мы могли бы вылететь сразу в Баку.

— У каждого свои странности, — заметилДронго, — считайте, что мне больше нравится летать самолетами немецкойавиакомпании.

— Как хотите, — Аббасов взял у них паспорта, чтобысдать пограничникам.

Дронго заметил, что Вейдеманис прихрамывает.

— Эдгар, что случилось? — спросил он, — утебя болят ноги?

— Нет, — улыбнулся Вейдеманис, — я купилновую обувь и еще не успел ее разносить.

— У тебя типично советские привычки, — заметилДронго, — обувь не нужно «разнашивать». Покупать нужно такую обувь,которая доставляла бы тебе удовольствие.

— Знаю, знаю, — ворчливо сказал Вейдеманис, —если послушать тебя, то нет ничего лучше фирмы «Балли». Считаю, они должнывыплачивать тебе проценты за такое постоянство. У тебя, кажется, даже тапочкиэтой фирмы?

— Поэтому я никогда не хромаю, — заметил Дронго.

Они еще успели подняться наверх и выпить по чашке чая.Вернее, чай пили Дронго и Аббасов. Эдгар Вейдеманис предпочитал кофе. В самолетони прошли за двадцать минут до посадки. Когда они уже пристегнули ремни,Аббасов удивленно взглянул на Дронго, но промолчал. Пока самолет не началвыруливать на летное поле, он молчал, но затем, не выдержав, спросил:

— Вы не хотите ничего у меня спросить?

— Хочу, — кивнул Дронго, — но момент взлетасамый неприятный. Пусть самолет взлетит, и мы начнем нашу беседу.

Самолет, набирая скорость, помчался по летному полю, легкооторвался от земли. Дронго закрыл глаза. Он ненавидел летать самолетами.Вейдеманис, сидевший рядом, понимающе усмехнулся. Он знал эту особенностьхарактера своего друга.

Когда самолет набрал высоту и огни, призывающие пассажировсидеть в креслах при застегнутых ремнях, погасли, Аббасов уточнил:

— Теперь я могу рассказывать?

— Можете, — согласился Дронго, — но с однимусловием. Если начнется сильная качка, вы сразу умолкаете, чтобы дать мневозможность собраться с мыслями.

— Вы так боитесь самолетов? — изумился Аббасов.

— Я их просто обожаю, — мрачно пошутилДронго. — Итак, вас осталось восемь человек.