📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураДрузей моих прекрасные черты. Воспоминания - Борис Николаевич Пастухов

Друзей моих прекрасные черты. Воспоминания - Борис Николаевич Пастухов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 68
Перейти на страницу:
ранен, лежал в госпитале, но не выжил.

Долго я потом искал его захоронение. И ведь нашел!

Удивительным, чудесным образом, когда уже сам почти перестал верить в успех. Куда я только ни обращался, куда ни посылал запросы, везде отвечали: «Не знаем, неизвестно». Кто-то мне посоветовал: в Ленинграде хранится архив военных госпиталей – обратитесь туда. Раз умер в госпитале, у них могут быть на него бумаги. Я обратился и действительно, почти без задержки, получил ответ. Мне сообщили, что мой отец похоронен в Вологде на городском кладбище. Я отправился в Вологду, в городской архив. Там оказались удивительно милые и чуткие люди. Они подняли списки, нашли книгу захоронений военных времен, и там мой отец значился как умерший в госпитале и было названо место захоронения. После этого найти могилу уже не составило труда.

Потом мы ездили на отцовскую могилу со старшим внуком, и после этого он сказал: «Дед, давай младшего нашего туда свозим!» Я в то время был очень занят и стал уговаривать его отложить поездку. Тогда внук сказал мне очень серьезно, почти сердито: «Если ты не повезешь младшего на могилу к прадеду, то я его сам отвезу».

На это мне ответить было нечем. Пришлось отложить все дела, мы взяли моего младшего внука и поехали к прадедушке. Замечательная получилась поездка, и память о ней осталась у нас на всю жизнь. Нередко и теперь мы ту нашу экспедицию вспоминаем…

Поезд в Вологду приходит рано утром. Вышли в город. Взяли такси. Я сел рядом с водителем, ребята сзади. Таксист спрашивает:

– Куда?

– На кладбище, – отвечаю.

Он говорит:

– Вижу, вы не здешний.

– Мы из Москвы. Приехали на могилу отца. Вот внуков привез.

– Да, – говорит он, – Волховский фронт, это всем известно, одна винтовка на троих. Великое число народа здесь погибло. Я знаю это кладбище хорошо. Вот будете подходить к своей могиле, увидите памятник летчику – дважды Герою Советского Союза. Так вот, этот летчик сначала был похоронен во Львове. Потом его решили перезахоронить на родине. Я тогда был майором ГАИ, вел машину сопровождения. Мы везли его прах. – Он помолчал и добавил: – А все же и тогда были сволочи!

– Где? – удивился я.

– В этих… ну, в похоронных командах. Когда его там, во Львове, откопали, оказалось, что он лежал лицом вниз. Выходит, кинули как попало и закидали землей. Понятно, что работы у них тогда было очень много, но это ведь герой – дважды Герой Советского Союза, и те, что хоронили, об этом не могли не знать. Зато уж тут, в Вологде, мы его со всеми воинскими почестями достойно похоронили. Нашим внукам за нас стыдно не будет…

Мои мальчишки сидели, слушали, и глаза у них были огромные, со слезами.

Доехали быстро. На кладбище мы дорогу хорошо знали. Постояли у могилы героя-летчика. Подошли к своей. Это братская могила. В первые годы войны умерших в госпиталях хоронили беспорядочно, но потом собрали всех и захоронили в нескольких братских могилах. Они там по 20–30 человек, под одной плитой, на которой выбиты их фамилии и инициалы. Там и наша родная надпись: Пастухов Николай Михайлович.

Вот так мы съездили в Вологду, повидались с отцом и дедом.

У нас в семье как главная реликвия хранится последнее письмо отца. Мама получила его в 1942 году, когда он лежал в госпитале. И вот моя мама вдруг начала ходить в церковь и молиться. Она молилась за отца, чтобы он остался жив. Вскоре нам сообщили, что отец умер, но мама продолжала молиться за него, а потом еще и за меня. Я никогда не упрекал ее за это, так же как она никогда не упрекала меня.

Я у нее был один. После смерти отца она не связала свою жизнь больше ни с кем, хотя были, конечно, мужчины, которые мечтали соединить с ней свою судьбу. Мама была не только красивая, но и умная. Ей приходилось нелегко. Она работала в Метрострое, в шахте. Потом у нее возник туберкулез кости, и так как она эту свою болезнь запустила и стала хромать, то вынуждена была уйти с работы под землей. В шахту она пошла, чтобы получить карточку ГЦ – горячий цех. Это был прежде всего килограмм хлеба, а ведь с нами, в этой перегороженной занавеской комнате, жила еще ее больная парализованная сестра. Мы втроем жили…

Я видел, как маме трудно, и старался помочь. В седьмом классе, когда встал выбор – уходить из школы или учиться дальше, я решил поступить на работу. Директор, тот самый Михаил Никанорович Круковский, позвал меня в свой кабинет и сказал: «Слышал, что ты хочешь уйти из школы?»

Я ответил, что уже написал заявление и собираюсь идти учиться в Военно-механический техникум и работать.

Михаил Никанорович вызвал маму, сказал: «Я знаю, как вам тяжело, но мы по возможности будем вам помогать. Не разрешайте Борису уходить из школы».

Конечно, помочь школа нам особенно не могла. Не было у нее таких возможностей. Но вот костюм вице-президента Академии наук Топчиева, который он в числе других вещей передал для тех, кто нуждался, достался мне. Этот костюм мама перешила, и в нем я ходил очень долго.

Из школы я не ушел. Мама настояла.

Она тянула меня из последних сил, и я проучился все десять лет и получил в итоге серебряную медаль, которая позволяла мне без экзаменов поступить в институт.

Мама была счастлива.

Она никогда меня не била, ничего не запрещала, а когда я пришел из школы после последнего экзамена, подарила мне отцовские серебряные карманные часы.

Мама всегда была для меня примером. Да, мы жили трудно. Но мы никогда по-настоящему не голодали. Она была удивительная мастерица, у нас ничего не пропадало, все шло в дело. Даже из картофельных очисток она могла приготовить вполне съедобные драники.

И вот что интересно. Мама никогда не брала в долг. Никогда! Это мамино правило стало также и моим, причем на всю жизнь.

Она была удивительно честным и скромным человеком. Всю жизнь работала не покладая рук.

И так как моя жена серьезно занималась наукой, защищала кандидатскую, затем докторскую диссертацию и профессорствовала на кафедре, обе дочки росли на руках у мамы.

Мама прожила большую жизнь и ушла от нас, когда ей было 93 года. А жившая с нами ее сестра, Валентина, которая была парализована, скончалась в 33 года. Вот как удивительно складываются судьбы в одной семье.

Валя умерла в конце 1945 года.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 68
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?