На край любви за 80 дней - Кей Си Дайер

Я вновь откидываюсь на подушки и прокручиваю в голове ту встречу. Она произошла во вторник… или в среду? Я разбирала новое поступление – коллекцию фэнтези в бумажных обложках. Книги были в неплохом состоянии. Их оставил своей дочери наш постоянный покупатель, старик Гарольд. Его дочь Дженис – тоже постоянная клиентка. Отец привил ей любовь к чтению, только она предпочитает Джудит Крэнц и Даниэлу Стил. Я узнала о смерти старика, когда Джанис привезла большую коробку с романами «Игра престолов» и «Колесо времени». Я сочувственно обняла Дженис, и она отправилась в похоронное бюро, а я стала разбирать книги ее отца.

Прежде чем я заметила Зловредного Племянника, тот успел пробраться в глубины лавки. Я привыкла, что по утрам нас посещают только пенсионеры, которые свободно располагают своим временем и могут копошиться в книгах хоть целый день, и даже не подняла головы, когда звякнул колокольчик. Однако, отправляя в стопку на уничтожение опального Роберта Джордана, я заметила краем глаза какое-то движение. Сначала я увидела мелькнувший над полкой с кулинарными книгами затылок, и лишь через некоторое время выяснила, что он принадлежит высокому темнокожему парню с завязанными в конский хвост волосами. Пока я в ступоре пялилась на затылок нашего клиента, тот триумфально присвистнул и скрылся из виду. Через пару секунд парень уже спешил ко мне с толстой книгой в руках, и я наконец рассмотрела его лицо.

Должна признаться, оно произвело на меня неизгладимое впечатление – ведь тогда он еще не был Зловредным Племянником. Я подумала, что это просто покупатель, только молодой и красивый. Темные волосы, выразительные глаза, легкая спортивная походка. Я мысленно отнесла его к высшему сорту читателей – КВВ: Красивый, с Выдающимся Вкусом. Систему оценки изобрели мы с Джерси, когда работали в магазине у дядюшек на летних каникулах в пятнадцатилетнем возрасте. Интересные ребята, посещающие книжные магазины, уже тогда были редкостью, и Джерси старалась не упускать потенциальных кандидатов для свиданий, встречавшихся на нашем пути. Она считала достойными флирта всех, кто получал семь с половиной баллов.

В свою защиту могу сказать, что наша система отличается от сексистской десятибалльной шкалы, поскольку основана не на внешних признаках, а на читательских интересах. Жанр книги не имеет значения, мы не снижаем оценку парням, читающим графические романы или даже комиксы, главное – качество исходного материала. Джерси – любительница триллеров, но покупатель, хлопнувший по прилавку Дэном Брауном, получал не больше тройки с плюсом.

Что касается меня, то я накидывала баллы за любую романтическую составляющую, независимо от жанра. В пятнадцать лет мы с Джерси решили, что за человека, получившего десять баллов, можно даже выйти замуж. Представляете, в каком плачевном состоянии находится моя личная жизнь, если я до сих пор не встретила ни одного покупателя, который получил бы недостижимую десятку?

В общем, когда симпатяга в белой шефской униформе под паркой положил на прилавок книгу «Французский шеф в Америке», меня это заинтриговало.

– Джулия Чайлд, – с улыбкой произнес незнакомец.

От него пахло корицей, гвоздикой и свежим хлебом – неудивительно, учитывая выбор книги. Я стала путано объяснять, что это не кулинарная книга, его улыбка отвлекала, да еще приходилось подсчитывать в уме. Я написала на листке бумаги 7,5, чтобы рассказать Джерси. Его левая бровь приподнялась, образовав острый треугольник.

– Ага, знаю. Кулинарная книга у меня уже есть. Хочу прочесть о ее жизни.

Я зачеркнула 7,5 и написала 8,5. Я вообще не сильна в светских беседах, а книгу даже не читала, только бегло просмотрела аннотацию, когда ставила на полку. У меня язык присох к горлу, и лишь через какое-то время я проблеяла, преодолев смущение:

– Ты шеф-повар?

– Был когда-то, – ответил он, пришив серьезное выражение лица.

Мне вдруг отчаянно захотелось узнать о нем побольше и при этом не показаться слишком любопытной.

– Четыре пятьдесят, – выдавила наконец я.

Он положил на прилавок пятерку, а протянутые мной два четвертака опустил в жестянку для пожертвований с надписью «Спасите детей».

– Хорошего дня, Рамона, – вновь улыбнувшись, сказал он и направился к выходу.

Я не успела даже предложить пакет. Стыдно признаться: я подумала, что он прочел мое имя на бейджике, потому что я ему понравилась.

– Спасибо, – крикнула я вслед парню. – Тебе тоже! До встречи!

Тот вышел, даже не оглянувшись. Вот так понравилась! Я поняла, что никогда больше его не увижу, и не стала даже звонить Джерси, чтобы обсудить его рейтинг. Так обстояли дела до сегодняшнего утра.

Значит, визит был подстроен? Он зашел не случайно, его прислал дядя, перед тем как играть в карты на наш магазин? Меня захлестывает стыд. Боже, какой кошмар! Я подумала, что он КВВ, а он пришел, чтобы разрушить наше семейное предприятие. Меня еще долго мучают чувство вины и тревога, и лишь под утро я проваливаюсь в тяжелый сон.

Снимок: Сладости в ассортименте

Инстаграм: Роми_К [Нью-Йорк, 15 марта]

#СудьбоносныеПирожные #ЛистокНаВетру

13 ♥

К утру снегопад прекращается, хотя тротуары все еще покрыты ледяной коркой. Томми подхватил простуду. Я закутываюсь в шарф, чтобы защититься от пронизывающего ветра, гуляющего между домами, и отправляюсь в «Патиссери Клэр» за круассанами. Не успев выйти на улицу, я ныряю обратно, чтобы захватить фотоаппарат. Серые тучи, неделями затягивавшие небо, рассеялись, и сквозь туман пробивается малиново-красный шар солнца.

Я фотографирую, сколько себя помню. Мой отец работал фотографом, и я научилась обращаться с фотоаппаратом раньше, чем начала говорить. Он снимал для Ассошиэйтед пресс за границей: Фолклендские острова во время конфликта, Ирландия. А после моего рождения перешел на фриланс. Поступив в Нью-Йоркский университет, я, разумеется, выбрала основной специальностью фотографию. Всегда мечтала учиться дальше, но… в общем, вы понимаете. Жизнь непредсказуема. После такой новости о магазине возвращение в киношколу исключительно маловероятно.

Теперь я в основном утоляю свои эстетические чувства постами в инстаграме, почти всегда выкладывая снимки в монохроме. Я живу в одном из прекраснейших городов мира, грех этим не пользоваться. Телефон всегда под рукой, а в особых случаях я достаю старый папин «Кэнон».

Отмораживая пальцы, я фотографирую пейзаж, стараясь не смотреть прямо на солнце. Лишь когда оно скрывается за башнями Стайвесант-тауна, вешаю фотоаппарат на шею и направляюсь в пекарню.

Клэр такая же француженка, как и я, но в выпечке ей нет равных. Что же выбрать? Обязательно – круассаны, миндальные и шоколадные, дюжину слоеных плюшек и, наверное, птифуры, если еще остались.