Любовь преград не знает - Сюзанна Баркли

Ровена приняла решение ехать в Блантайр и убедить графа подтвердить волю Падруига. Энис станет ей в этом препятствовать, поэтому лучше не спрашивать его разрешения. Надо действовать при свидетелях и быстро – пока все еще не совсем пьяны.

Она встала и громко крикнула:

– Пожалуйста, помолчите! Мне нужно поговорить с вами о неотложных делах клана.

Ганны замолчали и с любопытством уставились на нее – ведь за все годы ее пребывания в Хиллбрейе она ни разу не повысила голоса.

– Спасибо, что пришли почтить память Падруига. Прошлой ночью, стоя у его гроба, я вспомнила его опасения. Он боялся, что если с ним что-нибудь случится, а Пэдди будет еще маленьким, то другой клан попытается отнять наши владения.

– Ты что, считаешь, что я не смогу их защитить? – огрызнулся Энис.

Ровена улыбнулась.

– Я знаю, что ты будешь отважно сражаться, но наши потери могут быть велики. Зачем рисковать, когда у Падруига был план, как избежать кровопролития?

– Как? – спросил Финли.

– Король прислал своего брата графа Бьюкана подчинить себе воинственные кланы и таким образом покончить с войной в Шотландии. Я поеду к графу, расскажу ему о смерти Падруига и поклянусь в верности королю от имени Пэдди.

– Ты? – взревел Энис. – Почему ты?

– Потому что Падруиг назначил меня опекуншей Пэдди вместе с отцом Сидриком и Финли, – ответила Ровена.

Ее слова вызвали шум среди людей, а Энис выругался.

– Подтверждение представителем короля того, что у клана Ганнов есть вождь, дает нам возможность избежать нападений со стороны других кланов, – спокойным, твердым голосом продолжала Ровена.

Энис заскрежетал зубами. У Ровены бешено стучало сердце, ладони вспотели, а внутри все сжалось, но она чувствовала, что победила.

– Я, разумеется, поеду с тобой, – проворчал Энис. – Не могу допустить, чтобы со вдовой моего брата что-нибудь случилось.

– Как вы добры!

– Уот, крикни всем, что пора подниматься, – приказал Энис управляющему и вышел из зала.

– Ты все хорошо сказала, Ровена, но я поеду вместе с тобой на случай, если Энис забудет о договоренности, – сказал, вставая, Финли.

– Я сама справлюсь, Финли. Ты нужен здесь, чтобы оберечь Пэдди.

– Каким бы безжалостным человеком ни был Энис, он любил Падруига и не причинит вреда сыну своего брата, – сказал Финли.

Ледяной кулак сжал сердце Ровены. Если бы Энис только знал, что Пэдди не сын Падруига, он без всякого сожаления убил бы его.

Пэдди засмеялся.

– Я не думаю, что многие залезут на холм и смогут поднять туда гроб с папой, – заметил мальчик.

Ровена украдкой оглядела толпу Ганнов, которые с трудом пытались встать, чтобы отправиться на кладбище. Почти все мужчины, да и некоторые женщины были пьяны и едва держались на ногах.

– Он может гордиться тобой, девочка, – с улыбкой сказал Ровене Финли. – Падруиг был молчальник, но тебя он уважал.

– Дорогу, дорогу! – кричал управляющий Уот, расталкивая людей, чтобы освободить место для близких покойного лэрда.

У входной двери к Ровене подошла Дженни.

– Я принесла вашу меховую накидку и меховой плащ для юного лэрда. – Она отдала Финли одежду Пэдди и помогла Ровене одеться. Служанка была всего на три года старше Ровены, пухленькая и привлекательная, с рыжими волосами и в веснушках, она притягивала к себе массу ухажеров. Умелая и преданная Дженни покинула Тарберт и переехала вместе со своей хозяйкой к Ганнам. Если бы не ее поддержка, Ровена и двух недель не выдержала в доме Падруига. – Вы побелели как снег, – пожурила ее Дженни.

– Неудивительно. – Ровена прижала ладонь ко лбу, чтобы унять мучительную боль.

– Это из-за Эниса?

– Дженни…

– Энис знает, что я его ненавижу.

Входная дверь раскрылась, и в проем ворвалась струя свежего воздуха. На пороге стоял Энис.

– С сегодняшнего дня я требую, чтобы ты держала язык за зубами, Дженни Макбин, – успела произнести Ровена. – Без Падруига нам придется самим о себе заботиться.

Ровена повернулась к Финли, который, стоя на коленях, застегивал плащ Пэдди большой брошью – символом того, что он теперь лэрд. Господи, спаси и сохрани его!

– Мама! – Пэдди потянул ее за руку. – Если я построю папе очень высокую гробницу, он станет меня больше любить?

– Твой отец тебя любил, – ответила Ровена. Пэдди опустил голову и стал водить мыском башмака по каменному полу.

– Он никогда мне этого не говорил. Иногда он смотрел на меня так… – мальчик повел худеньким плечиком под тяжелым плащом, – как будто я тарелка с овощным супом, – закончил Пэдди, сравнив себя со своим самым нелюбимым кушаньем.

Ровена вздохнула, не зная, что сказать сынишке.

– У него было так много дел, дорогой. Если он хмурился, то не из-за тебя. Ты был очень ему нужен. Нас ждут. Пойдем и вместе попрощаемся с отцом.

Путешествие в Блантайр было ужасным, как и предупреждал Финли. Они медленно двигались по размытой от дождя дороге, увязая в грязи. Двухдневный переход затянулся на пять дней. Энис находился в скверном расположении духа и требовал, чтобы каждую ночь они разбивали лагерь в лесу.

Измученная и несчастная Ровена не подавала виду, как ей тяжело.

– Когда же мы доедем до Блантайра? – ворчал Гарри Ганн, юный воин, которого Финли приставил к Ровене охранять ее.

– Я слыхала, как Энис говорил Клему, что мы доберемся до Блантайра сегодня, – ответила Ровена своему веснушчатому телохранителю.

– Поскорее бы. Я уже отбил себе весь зад, – поморщился Гарри. – А что, это пышный замок, как вы считаете? – поинтересовался он.

– Думаю, что да. Финли рассказывал, что это древнее поселение клана Шоу, а они очень богаты.

Ровене хотелось произвести хорошее впечатление на могущественного графа. На секунду она забеспокоилась, вспомнив о своем скромном шерстяном платье, аккуратно сложенном в сумке, притороченной к седлу. Это был ее самый красивый наряд, а Дженни заверила Ровену, что темно-синий цвет очень ей к лицу. Но Ровена все же опасалась, что придворные примут ее за нищенку.

– Как вы думаете, там будут девушки?

– Постыдись, Гарри! Ты должен охранять меня, а не гоняться за юбками.

– Госпожа! Уверяю вас, я просто так спросил!

– Гарри, я шучу.

– Вы раньше никогда не шутили, госпожа. Вы всегда такая серьезная и спокойная.

– Да, ты прав.

А ведь было то короткое золотое лето, проведенное вместе с Лайоном, когда она была веселой и счастливой от любви. Ей казалось, что она даже помнит запах вереска в полях, хотя с тех пор прошло шесть долгих одиноких лет.