Любить по-шотландски - Лилия Подгайская

– Я хотела бы обратиться к вам с просьбой, мой господин, если вы, конечно, позволите.

Она взглянула на недовольно скривившегося Александра и, уловив лёгкий кивок его головы, продолжила:

– Этот город и этот мрачный замок угнетают меня. Поймите меня правильно, супруг мой, ведь я всю жизнь провела в солнечной Франции, в роскошных покоях дворцов моего венценосного дядюшки, а затем кузена Филиппа. Мне плохо здесь. И я думаю, нет, я уверена, что у вас есть и другие владения, более приветливые и более светлые. Я желала бы, чтобы наша любовь расцвела именно там, здесь я себя чувствую узницей, не королевой.

Александр перевёл дух. Просьба его юной очаровательной жены была легко выполнима. И, пожалуй, она права. Вдали от Эдинбурга он будет овладевать ею вновь и вновь с гораздо большим удовольствием, чем здесь. Практически все его любовные похождения происходили вне этих мрачных стен, которые и его немного давили подчас.

– О да, моё сокровище, – нежно отозвался король, – у меня есть отличное поместье на другом берегу Ферта. Оно называется Кингхорн, и там достаточно простора и света, чтобы вы могли чувствовать себя свободно и любить меня.

Король снова потянулся к жене, но она мягко уклонилась и сказала с улыбкой:

– Всё это будет там, мой повелитель, на том берегу Ферта.

Александр кивнул и, с трудом поднявшись на ноги, вышел из спальных покоев к ожидавшим его придворным. Некоторые из них сочувственно поглядывали на своего монарха – вчерашний развесёлый пир у многих отдавался глухой болью в голове. Король с лёгкой улыбкой принял сочувственные взгляды и отдал распоряжение, чтобы начали подготовку к переезду двора королевы в поместье по ту сторону залива. Началась суматоха. Сделать надо было очень многое. По дворцу метались слуги, знатные дамы двора, которым предстояло составить окружение новой королевы, разошлись во мнениях. Большинство из них расценивали предстоящие события как ссылку и были этим чрезвычайно недовольны. Они злобно фыркали в адрес капризной француженки, не пожелавшей оставаться в столице. И лишь немногие были довольны предстоящими переменами. Среди них была и молодая аристократка Беатрис Мюррей. Отъезд из Эдинбурга сулил ей долгую разлуку с опостылевшим старым мужем, зато милый её сердцу Алистер МакКензи сможет посещать её достаточно часто – молодому сильному мужчине не составит никакого труда преодолеть неспокойные воды залива и нагромождение прибрежных скал. Она-то первая и успокоила молодую королеву, сказав ей, что Кингхорн очень милое поместье, спрятанное среди скал побережья. Там им будет хорошо, заверила новая фрейлина, улыбаясь своей госпоже.

Через три дня сборы были завершены и с пышным эскортом королева Иоланда отправилась в свой новый дом. Король собирался посетить ей завтра вечером, о чём и сообщил с широкой плотоядной улыбкой. Иоланда содрогнулась в душе, но мужественно решила, что вполне успеет придумать себе новое защитное средство. Кое-какие соображения уже зародились в её голове.

В путь тронулись утром. Погода благоприятствовала задуманному событию – осенний день был солнечным и безветренным, и даже капризный Ферт-оф-Форт казался спокойным и миролюбивым. В этом убедились все присутствующие, достигнув Квинзферри. Здесь большая часть сопровождающих покидала эскорт королевы. Отъезжающие с ней дамы и слуги оставили своих коней на этом берегу и разместились в нескольких больших лодках, на радость перевозчикам, предвидящим хороший заработок. Через залив перебрались без происшествий. На другом берегу у Инверкейтинга их уже ожидал целый штат слуг, держащих в поводу прекрасных лошадей. Самая красивая и изящная молодая кобылка чисто белой масти предназначалась для королевы. Иоланде она сразу понравилась, и королева ласково похлопала её по гордо изогнутой шее. Кобылка скосила на новую хозяйку лиловый глаз и тихонько заржала, приветствуя её. У Иоланды потеплело на сердце – во всяком случае, она сможет насладиться здесь верховыми прогулками. С такой-то красавицей… Но впереди, как оказалось, был ещё нелёгкий переход через мыс Кингхорн. Поскольку было время прилива, более лёгкий и короткий путь по берегу оказался закрытым. И пришлось двигаться верхней дорогой, пролегающей через утёсы. Иоланда опасливо косилась на нагромождения острых скал и крутые обрывы, особенно когда дорога наверху перевала пошла по самому краю скалы, нависающей над морем. Её лошадь вёл в поводу опытный сопровождающий, и всё же сердце Иоланды сжималось от страха, когда она видела далеко внизу острые зубы прибрежных скал и бескрайний водный простор. Стало намного спокойнее и легче, когда тропа отошла от обрыва и стала полого спускаться вниз.

Наконец, впереди показалось поместье. Оно привольно раскинулось в долине, окружённое с севера зелёными холмами, на которых паслись отары овец, и редкими рощицами. Далеко на западе виднелся настоящий дикий лес. Само поместье имело большой двор, защищённый высоким частоколом. Стоящий посередине двора дом был высок и просторен. Не замок, конечно, но вполне уютный загородный дом. Иоланда была удовлетворена – это куда лучше, чем тесный, грязный и мрачный Эдинбург, где она чувствовала себя пленницей.

При ближайшем рассмотрении мнение её не изменилось – новый дом понравился королеве. Выделенные ей покои были просторными и хорошо обставленными. Окна выходили на далёкие холмы, что порадовало Иоланду – огромный Ферт-оф-Форт почему-то пугал её, и видеть его из окна каждый день было бы ей в тягость. Фрейлины королевы расположились недалеко от неё и, кажется, тоже устроились неплохо. Целый штат слуг был в её полном распоряжении, о чём её незамедлительно уведомил управитель поместья сэр Эндрю Кеннеди. Вскоре с докладом явился и командир охраны поместья Камерон Бернс. Это был высокий и сильный мужчина с гладко выбритым мужественным лицом и открытым взглядом синих глаз. И, несмотря на то, что воин был ещё молод – не старше двадцати пяти-двадцати шести лет – он вызвал у королевы полное доверие. Она выслушала доклад командира о том, что её личная охрана принята им в своё ведение и удобно размещена в больших казармах на краю поместья, где живут и остальные воины. Сам он готов к услугам миледи в любой час дня и ночи, стоит ей только приказать. Иоланда слегка улыбнулась услужливому воину и протянула ему для поцелуя руку. При этом она заметила краем глаза, что малышка Мари не сводит с молодого мужчины загоревшихся глаз. Нет, что ни говори, а мужчины в этой стране есть очень даже привлекательные.

Когда все вопросы обустройства на новом месте были решены и королеве подали вкусный обед, настало время подумать о её будущих взаимоотношениях с королём Александром. Она по-прежнему была тверда в своём намерении не допустить его к своему телу – она просто боялась его огромного орудия, которое своими глазами видела в первый вечер их супружества. Учитывая горячий нрав и ненасытность этого мужчины, он казался ей не просто страшным, но угрожающе опасным. Иоланда долго сидела в задумчивости, ничего не видя и не слыша вокруг себя. Потом движением руки отпустила всех своих дам и велела Мари готовить её ко сну, сославшись на усталость и головную боль. Дамы покинули её покои беспрекословно, лишь рыжая Агнесса Леннокс, крупная молодая женщина с зелёными как трава глазами, сверкнула в её сторону недобрым взглядом. Искушённая в придворных интригах Иоланда поняла, что этой фрейлины ей надо опасаться больше всех других. Даже старая церберша де Краон притихла – всё же теперь она прислуживала королеве, а не принцессе, и подопечная не замедлила намекнуть ей на это достаточно прозрачно. Но этой рыжей стоит опасаться, заметила про себя Иоланда.