Тройная зачистка - Сергей Самаров

В этот раз снова обошлось. Никто не стрелял. Выждав еще несколько минут, Абдулло смело пошел через поляну к высоким и стройным тутовникам. И увидел, как навстречу ему из-за деревьев вышла знакомая фигура. Они поздоровались уважительно, двумя ладонями.

– Как здоровье, Абдулло?

– Как даст Аллах, Нур. Благополучно ли прошел?

– Все хорошо. Никого не встретил. Но мне надо спешить. Хочу затемно до дома добраться.

Абдулло согласно закивал:

– Я готов. Где товар?

Нур издал какой-то короткий цокающий звук, и из-за деревьев вышли два человека с тяжелыми рюкзаками.

– Сколько принесли?

– Пятьдесят. Как и заказывали.

Абдулло придирчиво посмотрел на рюкзаки за плечами парней Нура.

– Тяжело мне придется... Но мне через реку не идти...

– Сами просили большую партию.

Абдулло снял с плеч свой рюкзак. Парни стали перекладывать в него упаковки порошка. Абдулло считал. Ровно пятьдесят упаковок. Вздохнул от предстоящей нелегкой ноши. Потом достал из кармана пачку долларовых купюр. Стал отсчитывать и передавать в руки Нуру. Пятьдесят штук. Тот пересчитал заново.

– Не чеченские?

– Обижаешь. Мы никогда не обманывали.

– Одна бумажка, помню, попалась.

– Мы же заменили...

– Ладно. Нам пора. Значит, я готовлю партию в два раза больше. Только тогда не приходи один. Сто тебе одному не унести.

Они опять обменялись рукопожатием и разошлись в разные стороны.

Путь Абдулло снова лежал через тугаи. С тяжелым рюкзаком идти согнувшись еще труднее. Но дело того стоит. За эту работу Назар выплатит пятьдесят долларов. Правда, он выплачивает не долларами, а рублами[5]. Но так даже удобнее. Не надо ехать в город и валюту менять.

Через два часа он покинул тугаи и перешел в заросли камыша. Заросли не густые. Но много кочек под ногами. Быстро и здесь не пройдешь. Миновав камыш, Абдулло оказался на задворках кишлака. Осмотревшись на всякий случай, прошел не к себе домой, а сразу ко двору Назара. Калитка в высоком заднем заборе, выходящем на совсем заброшенную дорогу, не заперта. Абдулло толкнул ее. Там, за калиткой, стоит Рахим с автоматом. Дожидается. И закрыл калитку на задвижку. Молча помог Абдулло снять рюкзак. Во двор они внесли его вместе.

Там уже стоит грузовая машина с овцами. Назар сам вышел из дома:

– Рахмат, Абдулло. Пограничников слышно не было?

– Аллах милостив...

Назар тут же протянул пачку денег:

– Можешь не считать. Гульбахор сама пересчитывала.

Гульбахор – жена Назара, которая держит на себе все хозяйственные заботы. Она хорошо относится к Абдулло и иногда дает денег в долг, когда детей становится кормить нечем. Сам Назар давать в долг не любит. Всегда жалуется, что у него плохо с деньгами, не хватает на дела.

– Так я пошел? – спросил Абдулло, положив автомат на крыльцо.

– Иди. Здесь мы без тебя справимся.

Хлопнула калитка. Абдулло в начинающемся рассвете поспешил домой. Хотел обрадовать жену. Столько денег в руках она давно уже не держала. В последние два месяца Абдулло трижды ходил встречать «гостей» с той стороны Пянджа. И все три раза проходы были закрыты пограничниками. В четвертый раз повезло. И сразу такой большой груз...

Александр проводил гостей до двери, постоял и дождался, когда они скроются за поворотом лестницы, но дверь, вернувшись в комнату, опять оставил открытой. Должен подняться майор Лысцов. И предстоит заняться неприятной процедурой. Как классифицировать выстрел на опережение? Хорошо, что трупам не выделяют адвокатов. Любой умный и грамотный адвокат сумел бы в такой ситуации возбудить против Александра уголовное дело по обвинению в умышленном убийстве. Любой адвокат задал бы всего несколько вопросов, которые способны повернуть дело с ног на голову. А что, если убитый доставал из кармана пистолет-зажигалку, чтобы прикурить? А что, если убитый был вооружен только газовым или пневматическим оружием и хотел только напугать или даже подшутить? Адекватны ли действия Басаргина реальной угрозе?

Все зависит от того, как подойти к делу. И хорошо, что следователь свой, управленческий. Если бы не позвонил сразу Баранову, приехали бы менты. Ментов капитан не любил и не доверял им. Но и своему следователю – как, какими словами описать ощущение понимания, что тебя собираются убить. Только посмотрел в глаза чернявому и понял – это убийца...

Не поддается это никаким формулировкам!

Постояв некоторое время у окна и понаблюдав громадную пробку на улице, но не осознав даже, на что смотрит, Александр сел на диван, где только что сидели полковник с комиссаром. Налил себе еще рюмку и выпил быстро, как водку. Вторая рюмка коньяка помогла, слегка успокоила. Действительно, майор Лысцов сам принимал участие в опасных операциях. И должен понимать это состояние. А выстрел... Выстрел только говорит о высокой готовности. Это же не был выстрел в невооруженного человека. Это был обыкновенный выстрел на опережение. Пусть и зовут его традиционно авторским выстрелом. Разве виноват Александр, что так хорошо стреляет?

Вышла из комнаты Александра.

Муж посмотрел на нее внимательно. В глазах, после недавнего стресса, расслабленность и мягкость, близкие к истерике. Она сейчас вполне в состоянии взять и разрыдаться в голос – подобное уже случалось. Рюмка коньяка для нее – это предел. Александра вообще не пьет.

Она подошла к столу и поставила свою рюмку.

– Налей мне еще.

Он снова посмотрел на нее. И понял, что истерика вот-вот начнется.

– Не надо тебе. Нам с тобой свежую голову иметь сегодня следует.

– Тебе что-то грозит?

– Нет.

– А кто тот человек... убитый?

– Я не знаю. Следствие будет разбираться. По закону я не имею права вести следствие по покушению на себя самого.

– А за что он хотел тебя убить?

– Разве ж я знаю, Саня... Последствия одного из дел, которые я вел. Это иногда случается в нашей работе. Или по какому-то текущему делу я зацепил человека, который и подослал убийцу. Есть и такая возможность. Да это ладно... Сядь рядышком. На душе паршиво... Хоть ты поддержи...

Ему поддержка, в принципе-то, была не нужна. Он сильный мужчина и никогда не нуждался в поддержке со стороны, предпочитая все свои внутренние проблемы скрывать от других так, что никто ничего не замечал, даже жена. Но он слишком хорошо знал ее. Если ей плохо, она чувствует себя плохо. Если плохо кому-то рядом, тем более близкому человеку, она про свои проблемы забывает и стремится этому человеку помочь. Сейчас ее как раз и следовало отвлечь таким образом.