Айфонгелие - Георгий Зотов

– (Хрипло.) Слушай… но как такое в принципе может быть?!

– Ты думаешь, я понимаю? Вышеупомянутая особа была весьма практична: во имя победы христианства на планете она попросила верующих перевести ей все свои сбережения, а также добровольно подарить квартиры – ведь для чего греховная недвижимость в Царствии небесном? Логично, что после огромного количества самозванцев, стоит появиться в хитоне и с улыбкой сказать: «Благословляю, чада мои», – кто-нибудь обязательно позвонит в «психушку».

– (Глупо улыбаясь.) Куда?

– Такое заведение с девушками в белых одеждах и бесплатным питанием. Ещё там дают снадобья, вызывающие эйфорию и спокойствие, а также предоставляют ночлег. Знай люди, насколько внутри мило, они бы толпами ринулись туда. Правда, ты не можешь покинуть стены по доброй воле, но зачем это делать? Ведь на улице ещё худшая «психушка», только кормить тебя даром уже не станут.

– (В недоумении.) Но как же твои чудеса, Господи? Они не заставили людей пасть на колени?

(Недолгая пауза, полная раздумий.)

– Как бы тебе доступнее объяснить, Иоанн… их очень трудно удивить. То, что казалось великим чудом в Иудее, в мире снегов и крабовых палочек вызывает лишь снисходительную усмешку. Скажем, я попробовал повторить опыт с Лазарем, воскрешать мёртвых. Казалось бы – чего проще? Старый, испытанный метод. Ты касаешься покойника, говоришь «встань!», он поднимается и идёт, публика в слезах, аплодирует, безусловно и категорически верует. В Москве бесполезно. Я воскресил одного милого с виду старичка, а в результате нарвался на скандал с его родственниками. Да, я, конечно, не учёл обстоятельств современности, в Иудее было легче. Так вот, представь: дедушка умер, через год наследники продали его квартиру, сняли с карточки сбережения, а тут звонок в дверь – и покойник на пороге. После первого шока начинаются финансовые разборки. Родственники уже съездили на деньги от квартиры на пляж в Доминикану, отправили детей в частную школу, муж завёл любовницу, а жена купила норковую шубу. Дед в ярости – надо же, так по-свински поступили с его жилищем. Грозит полицией, внуки вне себя от бешенства. Кончилось тем, что они задушили воскрешённого мной старика подушкой во сне, попали под суд, получили по десять лет колонии. Вот и твои добрые дела. Ты меня понял, Иоанн?

– (Слабым голосом.) Совсем не понимаю. Прости, Господи. Я вот слушаю, а в голове вертится Доминикана (кстати, что это?), дедушка и норковая шуба. Я в жизни не считал, что умнее тебя, а в данную минуту мозг осколками рассыпается.

– (С огорчением.) Не твоя вина. Хорошо, подумал я, встрял коммерческий вопрос: деньги всегда и во все века портили людей, легко превращая их в свиней без всякого посещения страны Гадаринской[2]. Ладно, ошибочка вышла, не боги горшки обжигают… Ну то есть… неважно… Кстати, реально никогда не занимался гончарным делом, но это детали. Короче говоря, я решил воскресить недавно утонувшую молодую девушку. Здесь странная традиция, Иоанн, – во время купального сезона выпить десять чаш пива и полезть в воду. Тонут быстрее камней. Её юноша так убивался и рыдал на похоронах, что у меня едва не разорвалось сердце. Я подумал: вот дивный вариант для демонстрации чудес. Представляешь, опять всё закончилось плохо. Люди здесь слишком часто и без обязательств восклицают «я тебя люблю», фраза превратилась в страшную банальность… Иоанн, мне интересно, что ты молчишь?

– Пока это самая лучшая реакция на твой рассказ, Господи.

– (Вздыхая.) Вынужден согласиться. Стало быть, я сказал ей: «Встань, Нина», она встала и пошла домой. В жилище у возлюбленного экс-покойница обнаружила и его самого, и свою лучшую подругу в минуту, как бы донести до тебя деликатно, блудодейного утешения несчастного страдальца. Финал светлого чуда облачился во тьму. Восставшая из мёртвых расколола о голову коварной подруги цветочный горшок, вызвав обильное кровотечение, зарезала изменника кухонным ножом, а затем выбросилась из окна. Представляешь, что я почувствовал? Первым порывом было воскресить всех троих… Да думаю, к чему? Они же опять друг друга порешат. Ты вот не знаешь, Иоанн, а люди стали нервные и обидчивые. Уфф, подумал я… люблю троицу, такая поговорка.

– В смысле?

– Всё надо попробовать три раза, мой дорогой. Вот наступил ты на грабли, впечатались они тебе в лоб, так повтори ещё дважды, а то вдруг непонятно.

– А как может быть непонятен удар в лоб тяжёлыми граблями?

– Иоанн, ты не меня спрашивай, а здешних жителей. Местные традиции надо рассматривать очень аккуратно, под увеличительным стеклом, иначе в первые же минуты они сведут с ума. Тут, например, перед прелюбодеянием принято помолиться мне, чтобы жена не застукала. Или человек торгует героином, но по воскресеньям ставит свечки в храме моего имени… Кстати, их здесь пруд пруди, и каждый год строят ещё: благо при постройке норма своровать половину денег. Я не об этом. Я поразмыслил: старый человек, возлюбленная… – но вот теперь точно промаха не будет. Я воскрешу ребёнка – чистую невинную душу. Прекрасного агнца с вьющимися льняными волосами, глазами цвета лазури и кожей, пахнущей ванилью. Его родители заплачут, упадут на колени, и…

(Пауза, наполненная лёгкой светлой грустью.)

– (Робко.) И?

– И… и надо мне было учитывать, что со времён древней Иудеи культура человечества несколько изменилась. В частности, понятие воскрешения мёртвых. Сложно представить, дорогой Иоанн, но тем не менее: за последние двадцать шесть лет произошла мутация восприятия восставших мертвецов. Если вкратце, суть такова: вернувшиеся в мир живых покойники ничего хорошего с собой не несут. Вышло ужас сколько пергаментов, папирусов и движущихся картин на сию тему – как только мёртвые воскресают, они немедленно и обязательно пытаются кого-то сожрать. Просто потому, что иначе не могут. Не говоря худого слова, бросаются на добрых христиан, аналогично на другие конфессии, и обгладывают до костей. Их называют зомби, и любой современный человек знает: если друг воскрес из мёртвых, держись от него подальше: как пить дать укусит, и ты за пару минут превратишься в живой труп. И захочешь слопать всех окружающих.

– Господи, но ведь и ты тоже… (Прикусывает язык.)

– (Мрачно.) В том-то и дело. Не суть удивительно, что второе пришествие никто не заметил. Судя по движущимся картинам, особенно «Ходячим мертвецам», надо не обрадоваться моему явлению, а всадить в голову заряд из ручной катапульты и для верности сжечь. Дабы я снова не воскрес и не перекусал ближних, иначе они все превратятся в меня, и тогда придётся строить в миллион раз больше храмов с золотыми куполами. Ещё люди считают, будто мёртвые пьют кровь – но это такая особая каста аристократов, они одеты как наши жрецы, любят интеллектуальные беседы и всё такое прочее. Иоанн, я и в страшном сне подумать не мог, как за две тысячи лет разгуляется их фантазия!