Уходя, гасите всех! - Олег Филимонов

Правда, позже сия чаша не миновала и меня. Я загремел в армию уже “пиджаком”, и впечатления об этом моменте жизни остались самые отвратные.

Долго шляться по просторам любимой страны не вышло, суровые девяностые оказались для науки фатальны, любое финансирование прекратилось, а экспедиция захирела и зачахла. Не удивительно - последнее время в поле приходилось полагаться только на полученные ранее навыки выживания, находясь полностью на подножном корму и самообеспечении. По примеру далеких предков занимаясь охотой и собирательством, да ходя в набеги, то есть, попросту говоря пи… экспроприируя что ни попадя с окрестных полей и огородов. Так что я решил пока подвязывать с экспедициями и получать вышку. Конечно, можно было продолжать партизанить вместе с отцом, но превращаться в совершенного маугли мне все же не хотелось, да и родители, по старой памяти, считали высшее образование чем-то абсолютно необходимым. К тому же кочевая жизнь совсем не способствовала плодотворному общению с женским полом. Что для меня в то время, видимо, и явилось решающим фактором. В итоге я поступил на геофак университета. А чтобы не сдохнуть за время учебы от голода, подался в бизнес или, называя вещи своими именами, в бандиты. Благо для человека с моими данными вакансии имелись. Ну не совсем, конечно, в бандиты, но около того, к тому же в те времена отличить коммерсанта от бандита было достаточно сложно. В общем, я зарабатывал на хлеб, проводя через границы с сопредельными, всеми из себя независимыми, государствами конвои с контрабандой. И решая сопутствующие этому вопросы, иногда и с помощью оружия - уж больно много развелось на дорогах швали.

О самой учебе сказать почти что и нечего - ну, учился… уже прекрасно понимая, что по специальности работать не выйдет, не те времена. Стипендии не могло хватить даже на дорогу, но как я уже говорил, у меня были и другие заработки. Честно говоря, несмотря ни на что, годы обучения в университете я вспоминаю с удовольствием, возможно потому, что там обучалось множество только что вырвавшихся из-под родительской опеки студенток. Ну, вам понятно… Кроме того, именно в универе я всерьез увлекся скалолазанием, спелеологией и аквалангизмом (модное нынче слово “дайвинг” тогда было не в ходу), для студентов обучающихся на факультетах естественных наук подобные занятия только поощрялись. А плаванье и альпинизм наряду со спортивным ориентированием и вовсе входили в обязательную программу. Разве что парашютного спорта не было.

По окончании СПбГУ я оказался на распутье: приобретенная в процессе обучения профессия гидрогеолога, как и предполагалось, на хрен никому не сдалась, в бизнесе дела тоже не заладились - в стране малость подзакрутили гайки, а моих подельников и компаньонов кого постреляли, кого посадили. Да и над моей головой сгущались тучи. На счастье, долго раздумывать не пришлось: родное государство озаботилось проблемой занятости для выпускников ВУЗов. В чью-то светлую голову пришла идея отправлять их в армию, послужить годик-другой лейтенантами. Тем более, что в Чечне срочно требовалось свежее мясцо. Там как раз наметился очередной виток войны, стыдливо называемой конфликтом или контртеррористической операцией… хорошо хоть не неувязочкой. Так я и оказался в рядах вооруженных сил, возможно, только поэтому избежав тюрьмы или уютной могилки. Но тогда это совершенно не радовало, проливать кровь в защиту демократических ценностей и олигархической собственности я был категорически не согласен. Растоптали, падлы, пионерское детство, а другой идеологии не привили, не считать же ею идеологию сытого брюха, откуда тут патриотизму взяться?! Остались от него жалкие огрызки. Правда, мое мнение никого не интересовало - не хочешь сидеть, иди служить… ну или коси, если у папы бабла немерено.

Одним словом, мне выпадало - служить. А тащить службу предстояло на Северном Кавказе в составе доблестной Гвардейской Воздушно-Десантной дивизии. В десантуре то есть - так уж судьба распорядилась.

Военная кафедра университета готовит артиллеристов. Хотя мне сложно понять, как толковый артиллерист может получиться из гуманитария - например, философа? Технические факультеты другое дело. А вот для студентов геофака кафедра делает исключение - пестуя из них метеовзвод и артиллерийскую разведку. Ну, еще бы - факультет естественных наук, с геодезией, картографией, метеорологией и тому подобными прибамбасами. Тут надо заметить: артиллерийская разведка - это вовсе не то, что разведка войсковая. Достаточно сказать, что за линию фронта она не ходит, а располагается на некотором отдалении от переднего края. Хотя какая может быть линия фронта на войне типа чеченской?

Артиллерист из меня был никакой - и то правда, ну чему можно научиться на военной кафедре? А метеовзвода в артполку и вовсе не было, ну что тут поделаешь - обычный бардак. Да и с самой артразведкой в местных условиях дело обстояло несколько не так, как объясняли нам на занятиях по военной подготовке. Так куда прикажете девать столь ценного кадра - лейтенанта “пиджака”, да с пользой для дела? Однако мне и тут свезло. Ознакомившись с личным делом - “Ага, спортсмен значит! Мастер спорта, пятиборец, альпинист и прочая-прочая…”, - меня быстренько сплавили в отдельную разведроту.

В общем, за время службы я вдоволь наползался по горам в составе разведгрупп. Обычно выступая корректировщиком арт-огня, а под командованием у меня оказался аж цельный боец с рацией. Если же корректировщик не требовался, то воевал как все. Засады, налеты, рейды, просто разведка - обычная практика.

Вот в зачистках разведчики не участвуют - не тот профиль. Однако если в рейде случалось наткнуться на селение, где держали русских рабов, и была возможность вмешаться - давили “чехов” безжалостно. Мочили в сортире, как завещал господин президент… Иногда и в буквальном смысле. Например, утопив в выгребной яме троих захваченных живьем абреков, обнаружив на базе боевиков останки нескольких порезанных на куски пленных солдат. Трупы остальных схоронили там же. Надеюсь, после такой процедуры воняющих ваххабитов из Джанната попросили размашистым пинком под зад. Такую мразь не перевоспитаешь, можно только уничтожить, желательно наиболее неприятным для нее способом. Или все же “мочить…” президент завещал позже? Значит, мы просто предвосхитили указание гласа свыше. Кстати, практически единственное указание, которое пришлось мне по душе.

Уже под занавес, когда до конца “срока” оставалось всего пару недель, я очутился в госпитале, словив сразу минометный осколок и пулю. На этом война для меня закончилась, и не скажу, чтобы это сильно расстроило. Нет, “чехов” я бы с удовольствием давил и дальше, вот только делать этого в составе наших вооруженных сил категорически не хотелось. Причины, думаю, понятны…

Орденов и медалей я не выслужил. Ну, да и не печалился - висюльки от такой власти и принимать-то зазорно. А их статус скатился ниже плинтуса. У нас ведь кому высокие награды и героические звезды принято вручать - политикам, генералам, чиновникам и бывшим бандитам. А вовсе не тем, кто этого действительно достоин. Исключения есть, но их немного - как водится, только в подтверждение обычной практики… Не знаю, заслужил ли я медаль или только прижизненный памятник… на коне и в полный рост, но нохчей изничтожил порядочно, и в этом отношении сам собой был вполне доволен. А на память о войне у меня остались пара мужественных шрамов да трофейная снайперка ВСС, которую я втихаря прихватил со службы домой, благо укладывалась она в небольшой чемоданчик. По моей просьбе сослуживцы притащили нигде не числившуюся винтовку прямо в госпиталь. Ну не дарить же ее было государству - моя добыча, взятая в бою. К тому же давно уже не рабоче-крестьянское государство посредством своих не чистых на руку функционеров запросто могло “передарить” ее боевикам обратно. А как иначе нулевый “Винторез” да еще с парой цинков дефицитных патронов мог у абреков оказаться? У нас ВСС были чрезвычайной редкостью, все больше обычные СВДС, а вон у чеченских “братьев”… наших меньших, пожалуйста. Хотя, может, винтовки сначала пиндосам загнали, вроде покупали у нас штаты “Винторезы”, а те уж для своих протеже расстарались - снабдили бесшумным оружием “борцов за независимость”. С трупа собственноручно зарезанного в рейде “борца” я и снял винтовку, а вдобавок разжился двумя едва початыми цинками патронов - СП-5 и СП-6. Не все же им людей резать, может и обратка случиться. Вот и случилась… Задремал абрек и проворонил разведчика, и жизнь свою никчемную проворонил. Так тихонько и помер, получив удар ножом справа в основание шеи. А с винтовкой я потом почти и не расставался, заменив бесшумной снайперкой свой штатный АК-74М.