Нижний уровень - Андрей Круз

Дотянувшись до телефона, набрал Джеффа. Откликнулся он почти сразу.

– Привет. Есть слежка, две машины, четверо, трое мужчин и женщина. Как будут готовы фото, сразу вышлю.

– Понял, спасибо, – послышалось из трубки. – Гонсалес не ошибся, получается.

– Получается.

– Жду фотографий тогда.

– Есть что на завтра?

– Их дом.

– Сейчас позвоню Виктору и скажу, чтобы с утра начинал. Его пропустят внутрь?

– Договоримся. Береги себя.

Так, теперь остальные ролики. Мало ли что подозрительное удастся углядеть на них? Смотреть надо все, как бы ты ни был уверен в том, что уже во всем разобрался. Никогда нельзя разобраться во всем, это я уже давно понял. А снимки сделает Витёк, и он же мне их пришлет. А я перешлю Джеффу – пусть думает, что с этим всем дальше делать.

Когда я слез с тренажера, счетчик калорий показывал «692», так что неплохо потрудился. Залез в душ, потом быстро умял большую миску фруктового салата, который мне оставила Росита, – вроде как опять же здоровая пища. Латиноамериканки в большинстве своем сильно предрасположены к полноте, особенно те, у кого есть примесь индейской крови, и особенно разъедаются в заду, нарожав детей и решив, что все в жизни уже достигнуто. Росита, к счастью, благодаря профессии или взглядам на жизнь за собой следит. И тем самым решает еще и за меня проблему здорового питания, ей что одну порцию того же салата нарезать, что две – разницы никакой. Она вообще на кухне чувствует себя как рыба в воде благодаря более чем традиционному воспитанию.

Расправившись с салатом, я внес в программу-счетчик в телефоне название блюда, получив взамен количество калорий, добавившихся к моему дневному рациону. Вот так, даже чуть не добрал до нормы, молодец, но при этом тоскливо подумал о том, что совсем не наелся. Но затем решил быть сильным, дьявольски сильным и по холодильнику не шарить. По крайней мере за едой. Достал из шкафа бутылку молодого бордо, налил в бокал и вышел на террасу встречать закат.

Закаты здесь безумные, солнце, огромное, пронзительно-пурпурное, садится прямо в океан, за длинным рядом судов, ждущих своей очереди на вход в Канал. По волнам россыпью переливаются искры, прилив накатывает на берег широкими пенистыми волнами. Ближе к берегу видны стоящие яхты и рыболовные баркасы. С океана тянет запахом соли, йода, а запах гниющих водорослей ушел, прилив накрыл берег. Слышно, как в баре неподалеку играет музыка, что-то мексиканское, шумят далеко внизу машины, толкаясь по Авенида Бальбоа, где-то играет саксофон, уличный музыкант на жизнь зарабатывает. Вино было легким, но терпким, даже неожиданно хорошим для такого молодого и недорогого. Надо будет, запомнив название шато и год розлива, прикупить еще, пусть будет.

Терраса у меня просторная, как и квартира, здесь, на берегу, тесно не строят. Хватило места и для шезлонгов, и для стола со стульями и газового гриля, который никогда почти не используется. В самой квартире две спальни с двумя ванными и гостиная, а площадь под двести метров. И стеклянная стена с видом на океан. И обошлось мне это счастье – а я действительно люблю свою берлогу – чуть больше чем в триста тысяч долларов, половину тех денег, что я привез сюда с собой. Но это уже кризис помог, раньше эта квартира в два раза больше бы стоила. Здесь действительно можно иметь куда больше всего за меньше деньги, даже больше, чем в штате Аризона, откуда я сюда и приехал. Долгий путь от дома, верно?

Затем телефон напомнил о таблетке. Старость не радость, вот в последний год сахар подскочил, случайно обнаружили. Теперь приходится ограничивать себя еще и в сладком, до которого всегда был большим охотником, но тут уже никуда не денешься – у отца моего был сахар высокий, а у деда так и вовсе диабет в инсулиновой форме, так что… надо беречься.

Прошел на кухню, вытащил из стенного шкафа блистер с таблетками, отломил от одной половину. Налил воды в стакан, запил лекарство, отметив про себя, что надо зайти в аптеку, запас заканчивается.

Снова присвистнул телефон в кармане. Проверил – почта пришла, от Витька. Ага, тогда к делу. Вернулся в кабинет, уселся уже за стол, переключившись на другой монитор, поменьше. Так, с десяток файлов пришло… открываем.

Витёк изображения подчистил и поправил, это заметно. Уменьшил контрастность там, где падала тень на лица, отдельно выделил номера машин, в общем… все, как у нас и заведено, мы своей работе стандарты сами задаем. В «Фиесте», кажется, двое братьев… если не близнецы даже… только очки разные и прически. У одного бородка, второй выбрит начисто. Волосы светлые, к слову, не из местных публика. Приехали за Гонсалесом из Майами? Очень может быть, все случается.

В «Акценте» мужчина и женщина. Оба молодые, до тридцати, женщина… то ли латиноамериканка, то ли азиатка, очки большие, глаз не видно, смотрит все время как-то неудобно для камеры. Мужчина среднего сложения, кажется, насколько получается разглядеть, с короткой стрижкой, круглолицый, нос короткий, прямой, уши чуть оттопырены, волосы темные, может быть кем угодно и откуда угодно. И тоже темные очки. Ничего удивительного и подозрительного, здесь все в очках, солнце очень яркое, я тоже их почти что не снимаю.

Машины… машины обычные, хотя… не совсем… у «Фиесты» на стекле маленькая наклеечка. Витёк молодец, заметил ее и выделил, заодно почистив и укрупнив. Зелененькая надпись, знакомая… хоть и прочитать сложно, но по начертанию узнается… ага, да это «National», одна из крупных прокатных компаний в Панаме. Машина прокатная… уже интересно. Переписал номер, затем нашел в списке контактов «WhatsApp» имя «Висенте» и отослал запрос: «Можешь проверить номера?»

«Как обычно?» – почти сразу пришло уточнение.

«Как обычно» – это «сто долларов», если понятней. Я ответил просто: «Да». И выслал оба номера.

«Завтра с утра», – пришел ответ.

Ну да, рабочий день закончен. Висенте, который работает в полиции, уже дома, с женой и детьми. Все теперь завтра.

Позвонил Витьку, сказал, чтобы завтра с утра брался за дело. И на пикап пусть наклеит рекламу «инсталясьонес электрикос», чтобы меньше вопросов у соседей было.

Налил себе еще вина, попутно отметив, что алкоголь очень калорийный и я все свои труды пытаюсь пустить насмарку. Но бокал допил и, поборов соблазн налить еще один, отправился спать.

Проснулся под утро. Тихо пискнул, активировавшись сам по себе, нетбук на тумбочке в изголовье кровати – тоже работа Витька, к слову. Я уставился в экран, заранее зная, что там увижу, и что ожидал, то и увидел – скрытно расположенная камера поймала Роситу, вошедшую в квартиру и запирающую дверь за собой. Кивнув, я прикрыл крышку компьютера и завалился на подушку. Росита, наверное, и не знает до сих пор, что каждый раз, входя в дом, попадает в камеру. Ну и не надо знать, а то разболтает кому не надо, стрип-клуб – это не детский сад. Всякая система безопасности хороша до тех пор, пока о ней не знают.

Когда Росита вошла в спальню, я сделал вид, что сплю. Она забралась под одеяло, прижалась к спине упругой грудью, я почувствовал ее дыхание на шее. Но виду не подал, а вскоре и вправду уснул.