Дело было вечером… - Виктория Серебрянская

Я хмуро посмотрела на первую подошедшую: две длинные и тонкие косицы красно-рыжих волос, форменная юбка строго как по уставу академии, настороженный взгляд. Все ясно, такая же претендентка на звание лучшей адептки, как и я. За душой ни гроша, зато нужно помогать с младшими братьями и сестрами. А значит, нужно отвоевать себе местечко под солнцем получше, похлебнее. Я вздохнула:

– Подставляй руки. Так, что там у нас по списку…

У первокурсников было восемь подгрупп. Большая группа. У нас на первом курсе училось всего двадцать три адепта. На второй перешли восемнадцать. А тут аж тридцать два! Сочувствую Саньяте.

Семи подгруппам я выдала все необходимое без проблем и не напрягаясь. Но постепенно головная боль все сильнее сжимала мне виски. Я старалась не морщится. Ни к чему привлекать внимание куратора. А подлечить себя на глазах Саньяты не выйдет. Иначе она мигом поймет, где я «читала» и что.

Восьмым ко мне подошел веснушчатый паренек с голубыми, как небо глазами. Я аж икнула: ведьмаки большая редкость. Особенно, такие смазливые. А мальчишка нахально мне подмигнул:

– Голова не болит? Завидую я вам, старшекурсникам: вы уже почти все знаете. Можете себя лечить самостоятельно. Вон, ты как вчера отожгла! А сегодня просто картинка. Словно и не пила вчера сливовицу в немереных количествах.

Я невольно покраснела. Вот гаденыш! Еще, не приведи Святая Бригитта, Саньяте сдаст! Проблем тогда не оберешься! Я зло зашипела на мелкого пакостника:

– А громче говорить не можешь? Чтобы преподаватель наверняка уже услышал! Так рвешься чистить клетки с крысами? Или еще просто не знаком с таким поощрением?

Мальчишка скривился так, что сразу стало понятно – про клетки с крысами он знает не понаслышке.

– Ну чего ты так! Ты же старшекурсница! Это я первогодка, нам ничего нельзя…

Вот святая простота! От изумления я не удержалась и съязвила:

– Да что ты! Старшекурсникам разрешения на оргию со спиртным выдают в качестве поощрения за успехи в учебе! Разве ты не знал?

Паренек натурально вытаращился на меня. И только через пару минут, когда я сердито пихнула ему в руки набор для практикума, до него дошло:

– Ты это пошутила так? Да?

Вот не знаю, что тому было причиной: то ли злая я слишком резко ткнула набор мальчишке в руки, то ли он был слишком растерян и поглощен мыслями о моем беспрецедентном заявлении, то ли у парниши тоже было жестокое похмелье. Так или иначе, но руки его, вначале автоматически сжавшие коробку со всем необходимым для проведения практикума, неожиданно разжались. И все травы, порошки и яйцо утконоса вместе с ними под нашими растерянными взглядами полетели на пол.

Я только глазами хлопнула вслед падающему зародышу жизни. И только когда до пола ему оставалось всего ничего, до меня дошло, что оно сейчас попросту разобьется, не пережив близкого контакта с полом. А яичные брызги на новых ботиночках явно на украшения не тянут. Да еще если на чулочки попадут – потом хоть вместе с кожей снимай! В общем, очнулась я вовремя. В последний момент успела все же сжать в кулаке амулет. И яйцо приземлилось в относительной целостности. Я наклонилась и осторожно, чтобы окончательно не повредить треснувшую скорлупу, его подобрала. Кого-то я сейчас убью! Или руки ему заштопаю, ибо дырявые!

– Кстати, первокурсники, – внезапно раздавшийся голос мастера Саньяты заставил дернуться и меня, и юного ведьмака, – с учебным материалом обращайтесь аккуратно. Яиц я заготовила ровно по количеству подгрупп. Если кто-то уничтожит свой подопытный материал по глупости, лабораторную мне будет сдавать все лето.

Парнишка на глазах позеленел. А я злорадно усмехнулась. Посмотрим, как он теперь будет сдавать свою работу!

Я осторожно бросила взгляд на мастера Саньяту: заметила наш конфуз или нет? На мое счастье, куратор бросила провокационную фразу, не отрываясь от редкого фолианта. Можно было перевести дух. И прибить одного незадачливого ведьмака!

– Она же это не серьезно?

Юный ведьмак смотрел на меня очень жалобно, как брошенный щенок. Мне даже стало его жаль на какой-то момент.

– К сожалению, серьезно. Мастер Саньята гораздо снисходительнее относится к тем, у кого не получается сразу в силу естественных причин и недостаточного размера внутреннего резерва. И она терпеть не может разгильдяев и лентяев. Особенно, разгильдяев. По ее мнению, неловких ведьм не бывает. Бывают только те, которые из личной неприязни саботируют учебный процесс. К таким она относится без всякого снисхождения.

– Барзон, ты что, еще до сих пор не получил учебный набор?

От нового окрика куратора я растерянно оглянулась. И только встретившись глазами с мастером Саньятой, я поняла, что Барзон – это нахальный голубоглазый ведьмак, стоящий рядом со мной. По спине пробежал холодок. Влипла! Саньята сейчас не будет разбираться, кто из нас прав, а у кого руки растут из седалища. Отправит обоих чистить клетки с ее подопытными питомцами. Уй!

Я чуть не взвыла вслух, судорожно придумывая, что сказать куратору. И я совсем позабыла, что яйцо роняла не одна я. Вернее, не совсем я.

Неожиданно в считанных миллиметрах от моего носа просвистел кулак, вынуждая меня инстинктивно отшатнуться. И юный ведьмак на всю лабораторию завопил, размахивая над головой невесть откуда взятым целым яичком:

– Неа! Я уже все получил! Только пару вопросов решил задать!

Я еще успела удивиться чистейшей, не замутненной знаниями, радостной голубизне его глаз. А в следующий миг въехала спиной в открытый шкаф с травами и порошками. Под рукой что-то слабо хрупнуло. Я испуганно дернулась.

Если я сломаю шкаф в лаборатории Саньяты, меня даже некроманты не спасут! Замерев, как суслик перед опасностью, я осторожно провела рукой по поверхности шкафа. Чуть не съехала на пол, но это мелочи. Зато убедилась, что мебель вроде уцелела. Значит, на диету садиться еще рано, шкаф выдержал. Это был повод для радости. Оставалось встать на обе ноги и выяснить, что же я сломала из-за длинных рук юного пакостника. Ох, и укорочу я ему длину рук! И тут случилось оно…

Я еще не успела отлепиться от шкафа, когда ощутила, как по второй раз надетому чулочку ползет вниз, прямо на новенькие ботиночки, что-то отвратительно мокрое, как язык оборотня, только холодный. Как не заорала на всю лабораторию – сама не понимаю.

Наверное, потому что Саньята насмешливо фыркнула, опять утыкаясь в фолиант:

– Барзон, ты бы поосторожнее себя вел с Вильгельминой и тише размахивал кулаками. Чай, не боевик. А Вильгельмина хоть и первый раз присутствует у вас на лабораторной, но далеко не последний. Я думаю, мне не нужно тебе напоминать о мстительности ведьм. Подобьешь Мине глаз – жизни потом будешь не рад.

В аудитории раздались сдержанные смешки. А я скрипнула зубами, глядя на погибший чулочек. Все, мастер Саньята, зовите некромантов! Потому что у вас в группе сейчас будет труп!