Замужество Кэролайн - Маргарет Роум

— Спасибо тебе, Кэролайн, — хрипло произнесла Доринда. — Надеюсь, придет день, когда я смогу отплатить тебе за твою верность и понимание. Такой замечательной сестры больше ни у кого нет.

— Пошли! — воскликнула Кэролайн. — Пора уже поесть. Я умираю от голода!

И они со смехом побежали на кухню.

За следующие несколько месяцев Доринда, к удивлению Кэролайн, сильно изменилась. Когда ее стройное, изящное тело начало округляться, стало меняться и ее отношение к будущему ребенку. Она не строила никаких планов, не готовилась к его рождению.

Кэролайн вязала крошечные жакетики, хорошенькие маленькие ботиночки и варежки, пытаясь пробудить в Доринде одобрение или хотя бы слабый интерес, но та лишь равнодушно смотрела на них или пожимала плечами.

Доринда целыми днями уныло сидела дома и страдала от таких сильных приступов депрессии, что Кэролайн встревожилась и настояла на приглашении доктора Томаса, их семейного врача.

Его диагноз был непреклонен.

— Физически она совершенно здорова. Но меня беспокоит ее душевное состояние. Где ее муж?

Кэролайн не знала, что сказать. Она не хотела лгать, но и не имела права выдавать Доринду, поэтому уклонилась от прямого ответа:

— Он работает за границей.

— Пора вызвать его домой к молодой жене. Она тоскует, вот в чем беда. Тоскует по нему! Если он в ближайшем будущем не приедет, я не отвечаю за последствия. — И, подняв чемоданчик, доктор Томас покинул дом.

Уже усаживаясь в машину, он пообещал:

— Я снова загляну на следующей неделе, а пока пришлю к вам Нору Мейсон. Твоей сестре будет неплохо познакомиться с будущей акушеркой. Она научит ее необходимым упражнениям и будет следить за ее состоянием.

Слова врача подтвердили опасения Кэролайн. Причиной тоски и апатии Доринды, ее ужасных истерик по ночам было подлое поведение Вито Викари. Доринда все еще любила его, хотя он не удосужился ответить на ее письмо, в котором она сообщала, что он скоро станет отцом. Кэролайн не понимала, как Доринда могла связаться с таким подлецом.

Когда она вошла в комнату сестры, Доринда лежала на кровати, тупо глядя в окно. Кэролайн решила попытаться уговорить ее еще раз написать отцу ребенка:

— Милая, может, тебе написать Вито? В конце концов, с твоим первым письмом могло что-то случиться. Если Вито путешествует по всему земному шару, то получить письмо ему могло помешать что угодно. Я думаю, что почтовые службы в некоторых отдаленных местах находятся в примитивном состоянии и было бы несправедливо осуждать Вито, если он не получил письмо. — Кэролайн показалось, что она заметила в глазах сестры искорку интереса — такое ведь могло не прийти Доринде в голову, и потому продолжила: — Почему бы не послать ему еще одно письмо? Он может быть в больнице, или с ним произошел несчастный случай. Всякое могло случиться. — Встревоженный взгляд Доринды внушил Кэролайн надежду. Затаив дыхание, она ждала ее ответа. И не была разочарована.

Доринда взволнованно спросила:

— Почему ты считаешь, что он может лежать в больнице и не иметь возможности связаться со мной? Надеюсь, это не так! Я не вынесу, если с ним что-то случилось. Если бы это было так, его кузен уже давно начал бы поиски.

— Кузен? Ты не говорила, что у него есть кузен. А с ним ты связывалась?

Доринда рассеянно ответила:

— Нет… Кэролайн, ты правда думаешь, что с Вито могло что-то случиться? Я должна знать. Вдруг он действительно лежит где-то больной. Он мог даже умереть! — При этой мысли лицо Доринды смертельно побледнело, и она встревоженно попросила сестру передать ей письменные принадлежности, лежащие на туалетном столике.

Вскоре Доринда занялась письмом, и Кэролайн весело сбежала вниз, страшно довольная собой. Похоже, Доринде удастся справиться с тоской и вновь начать жить. На одно ужасное мгновение она представила, что может случиться, если и это второе письмо останется без ответа. Но об этом лучше было не думать. Вито должен ответить! Пожалуйста, пусть он ответит, шептала Кэролайн про себя.

Позже она даже подсчитала, когда приблизительно может прийти ответ. Самое большее — через пять недель, и девушка стала страстно молиться, чтобы такое произошло. Однако письма не было.

Все это время Доринда была совсем другой. Казалось, она уцепилась за объяснение Кэролайн, как утопающий цепляется за соломинку. Доринда весело болтала о ребенке, уверенная, что родится мальчик, решила, что назовет его Вито в честь отца. Она заказала коляску и колыбельку и уже подумывала купить большого плюшевого мишку. Даже близнецы, ставшие практически членами семьи, на которых Доринда последние несколько недель совсем не обращала внимания, заметили в ней перемену. Ее волнение отражалось только в вопросе, который она каждое утро задавала Кэролайн:

— Мне еще не пришло письмо?

Глаза Доринды постепенно утрачивали блеск. С каждым днем ее шаги становились более тяжелыми, а когда прошло примерно семь недель, она вновь погрузилась в отчаяние и так горько плакала каждую ночь, что Кэролайн стала бояться, что ее сестра умрет от тоски.

Она упрекала себя: «Почему я не оставила все как есть? Сейчас Доринда уже смирилась бы. А я причинила ей ненужную боль. Но я была уверена, что есть какая-то причина в молчании Вито. Доринда не могла так ошибиться в любимом человеке. Ненавижу его за все страдания, которые он причинил ей! Я никогда не прощу его. Никогда!»

Наконец однажды вечером начались роды. Врач и акушерка приехали через пять минут. Кэролайн сидела на постели Доринды, держала ее дрожащую руку и шептала:

— Не бойся, милая. Я с тобой. Скоро все закончится.

— Мне все равно, что будет с ребенком, — вдруг с горечью произнесла Доринда. — Разве ты не понимаешь? Я хочу умереть. Мне больше незачем жить.

Кэролайн пришла в ужас:

— Доринда, ты не можешь говорить это серьезно! Что я буду делать без тебя? А как же ребенок?

— Лучше бы он тоже умер, — в отчаянии ответила Доринда. — Мне все равно.

Кэролайн не успела ей возразить, потому что доктор и акушерка попросили девушку выйти.

Казалось, она ждала внизу целую вечность, расхаживая по комнате взад и вперед, словно взволнованный отец. Это сравнение ее насмешило, и Кэролайн с грустью подумала о том, где теперь Вито Викари. Наверное, развлекается с другой доверчивой девушкой, решила она.

Наконец раздался слабый крик младенца. Кэролайн встрепенулась и домчалась до двери спальни как раз в тот момент, когда оттуда показалась голова Норы Мейсон. Акушерка, широко улыбаясь, объявила:

— Мальчик. У него такие прелестные черные глазки и густые черные волосы.

— Можно мне войти? — встревоженно спросила Кэролайн. — Могу я увидеть Доринду? С ней все в порядке?

— Дай нам еще пару минут, и увидишь их обоих.

Через пять минут Кэролайн глядела на своего племянника. Его крошечные толстые пальчики с нежными розовыми ноготками очаровали ее, и она с восхищением произнесла: